Владимир Синельников - Веер Миров Страница 2

Вот так я и попал туда, где еще генерал Скобелев учил местное население уважать интересы империи. Все было: и речки, и альпийские луга с пронзительно синим высоким небом, и медленно тающие июльские снежники на перевалах, обрамленные яркой фиолетово-желтой полосой первоцветов… Но когда живешь в ожидании снайперского выстрела, то красоты высокогорья воспринимаются несколько иначе и каждый неожиданно увиденный тюльпан Грейга на противоположном склоне ущелья ассоциируется исключительно со вспышкой выстрела. А ночами снятся такие спокойные (пока) леса средней полосы России.

К сожалению, до конца контракта оставалось еще полгода. Вот и приходилось сидеть черт знает в какой дыре с «духами», почему-то воюющими сейчас на твоей стороне, и иметь в противниках «духов», которые решили, что русские здесь абсолютно лишние. Да и те, что сидели с нами в окопах, не внушали особого доверия, и, найдись на той стороне их земляк, не исключено, что твой коричневый боевой собрат может развернуть АКМ и на тебя.

Внезапно тишина летнего утра была взорвана. Истовый мусульманин не успел окончить свое общение с Аллахом: голова его лопнула, как спелый помидор, и в стенку окопа с визгом ударила крупнокалиберная пуля. Бросаясь к пулемету, я успел увидеть, как с противоположного склона рванулись в нашу сторону, распуская дымные хвосты, ракеты. Окружающее пространство, будто по мановению волшебной палочки, наполнилось взрывами и трассерами автоматных очередей. Спящий соратник вскочил и, не разбирая дороги, рванул вниз с высоты. Краем глаза я успел заметить, что полевая кухня сиротливо лежит на боку. Значит, опять завтрак откладывается. Тут в ущелье появились первые нападающие, и мысли о завтраке отошли на второй план…

Описывать бой для тех, кто в нем не был, – абсолютно бесполезное занятие, а те, кто воевал, обычно избегают этих воспоминаний, если, конечно, находятся не в женской компании. Ну а с женщинами – тут идет обычный треп в стиле американского боевика ради охмурежа прекрасной половины человечества.

Спасло заставу то, что относительно недалеко находился военный аэродром. Уже через десять минут боя, когда стало ясно, что нас довольно грамотно придавили превосходящим огнем к земле, с тыла вывернулись на сверхмалой высоте два боевых вертолета и, разрядив подвески с ракетами, пошли утюжить ущелье и противоположный склон. Огонь по заставе резко ослаб, и стало возможным более внимательно и предметно заняться задержавшимися на склоне «воинами Аллаха».

Но в этот момент перед бруствером вспух, почему-то очень медленно, дымно-огненный шар и я почувствовал, что некая могучая сила поднимает меня, переворачивает и аккуратно размазывает по скале позади окопа. После этого полета в глазах засверкало, как при электросварке, и наступила полная темнота.

Фил. Прибытие

Я встрепенулся, еще не понимая, что же вырвало меня из полудремы. Судя по хронометру, до конца поездки еще оставалось около получаса. Все показатели пульта были в норме. О, реостат изменил свое мерное пощелкивание! Такое ощущение, что частота щелчков немного увеличилась. Внезапный толчок выбросил меня из кресла, грубо швырнув через всю кабину к бездействующим в настоящий момент обзорным экранам.

Кабину залил противный мигающий красный свет, и автомат под выматывающий душу аккомпанемент сирены бодро заорал: «Отказ системы ориентировки! Отказ двигателей! Сбой автоматики! Всем находящимся в помещении покинуть его в течение минуты!» Следом пошел отсчет.

Я бросился обратно в кресло, врубил систему экстренной остановки и эвакуации, и пиропатрон, установленный под креслом, выстрелил мной в открывающуюся лепестковую диафрагму купола. Спустя несколько секунд рывок сработавшей парашютной системы прервал мое свободное падение, чуть в стороне и гораздо ниже я увидел, как зализанная капсула машины времени скрылась во вспышке взрыва.

Плавно опускаясь на раскинувшийся внизу лес, я подумал, что хорошо еще автоматика успела вывести машину в реальность. А что было бы, сработай аварийная эвакуация в режиме передвижения? Такие эксперименты не проводились, а если кто и пробовал (из исчезнувших сотрудников), то ничего не смог сообщить об итогах опыта.

Приземлившись в перелеске, я первым делом включил аварийный маяк, но, к моему удивлению, индикатор не светился. Остальная аппаратура, вмонтированная в кресло, тоже отказалась работать. Вскрыв аккумуляторный отсек, я увидел, что батареи, могущие выдержать падение с километровой высоты, побурели и покрылись толстым слоем ржавчины и пыли. Вот так! Ни сигнала подать, ни даже определить, в какое столетие тебя занесло. Ничего себе рядовая командировка перед отпуском! Кажется, сейчас я получил отпуск с неограниченным сро­ком. Одна надежда, что, не дождавшись машины, резидент пошлет запрос и меня (вернее, аппаратуру – она намного ценнее рядового сотрудника) начнут разыскивать. Значит, надо ждать спасателей как минимум сутки. Хорошо хоть аварийный запас продовольствия не подвергся странной коррозии, поразившей автоматику. В продолжение недели окрестная фауна может быть спокойна за свое существование рядом со мной. Но если меня не найдут к тому времени, то придется переходить на самоснабжение и самофинансирование.

Через три дня я озверел от ничегонеделания. Спасатели не торопились появляться, и у меня зародилось сомнение в счастливом исходе спасательной операции. Чтобы отвлечь себя от мрачных мыслей, я решил произвести небольшую разведку местности, оставив записку на случай появления эвакуационной команды в мое отсутствие.

В какую сторону идти, было все равно, и я пошел в гору. Тем более что недалеко обнаружилась довольно хорошая тропинка в том же направлении. Примерно через три-четыре километра тропинка, последний раз вильнув между вековых дубов, вывела меня на небольшую лужайку.

То, что находилось на лужайке, повергло меня в глубокое изумление. Я – историк по специальности, работа в Институте времени требовала неустанного повышения квалификации, но, чтобы идентифицировать строение, находящееся передо мной, хватило бы и детсадовского уровня. На поляне мирно стояла избушка на курьих ножках.

Артем

Костер весело потрескивал, разгораясь. Хорошо хоть курить не успел бросить! А то сейчас сидел бы в полном мраке. Но если я никого не найду в ближайшее время, то точно придется бросать. В пачке оставались всего две помятые сигареты. Попав из осени в относительно теплый климат, я, увлекающийся фантастикой, мог только гадать, куда, в какой климатический пояс и в какое время меня так неожиданно занесло. Благо солнце, иногда проглядывающее в разреженных кронах, вроде бы не отличалось от того, которое я привык видеть дома.

После утреннего приземления в кусты я, придя в себя, решил двигаться на юг, так как север у меня всегда ассоциировался с холодами и прочими неприятными атмосферными явлениями, а я по натуре человек южный. Тем более что в северном направлении даже сквозь густой лес проглядывали какие-то горы угрюмого и дикого вида. При взгляде на них в сознании почему-то возникали неприятные мысли о диких племенах каннибалов, населяющих эти хребты или, того хлеще, о снежных людях, которых в последнее время активно разыскивали различные (не совсем нормальные, по моему мнению) энтузиасты во многих частях земли. Хотя вышеупомянутые гипотетические группы населения могли проживать и в тех местах, где я находился в настоящий момент, но лес все-таки был предпочтительнее из-за своего более мирного вида.

Лес, к счастью, не имел густого подроста, и мне не приходилось продираться через кусты. Деревья все больше встречались характерные для средней полосы, но попадались и гигантские орешники, невиданные в моих краях. Было на удивление тепло. Хотя кто его знает: если предполагать самое невероятное, то меня, может быть, занесло куда-нибудь в лето. Из всех благ цивилизации в карманах куртки и брюк у меня нашлись зажигалка, ключи, початая пачка сигарет и несколько купюр. Последние, видимо, здесь были самой ненужной вещью, которую можно вообразить.

Солнце опускалось все ниже с явным намерением отправиться вскоре на ночлег, но я так и не увидел ничего близкого к цивилизации. За весь день, кстати, не пролетел ни один самолет, хотя я мог находиться вдали от основных трасс. Из живности повстречалось несколько белок и множество самых разнообразных птиц. К сожалению, я не так меток, как мои пещерные предки, и поэтому не попал ни по одному рябчику, хотя регулярно кидал в них сучьями и камнями. Правда, в этих местах как раз созрела лещина и попадались иногда грибы, но к вечеру орехи мне изрядно надоели и я решил рискнуть и сделать на ужин шашлык из грибов, похожих на рыжики.

* * *

Мне снился сон. Конечно, в этом нет ничего особенного. Многие люди видят сны. Мой сон был из тех, которые заставляют поверить в странствия души или нечаянно прорывающиеся сигналы из чьей-то другой жизни. Сапфировый сон…