Вольфганг Хольбайн - Темная сторона Луны Страница 2

— Почему все длится так долго! — гневно воскликнула она.

Буквально парализованная страхом, Нэт решила просто сидеть и ждать, пока термоядерный огонь не поглотит помещение и ее вместе с ним. Неожиданно за остовом планера качнулась какая-то большая темная тень. К Нэт стал приближаться силуэт с невероятно огромными крыльями. В то же мгновение огненный залп разнес тонкую жесть вентиляционной шахты, обдал Нэт струёй горячего воздуха и мощным толчком швырнул ее на спину. Как только под ногами Нэт разорвалась пластина, сковывавший девушку паралич мгновенно исчез. Вскрикнув, она на несколько секунд словно повисла в воздухе, затем пролетела метров пять вперед и ударилась о широкий эскалатор. Какое-то время Нэт лежала, с трудом приходя в себя. В условиях земной гравитации в результате подобного падения она непременно переломала бы все кости, но здесь ей удалось отделаться лишь несколькими болезненными ушибами и волдырями на лице и груди. Поднявшись на ноги, Нэт прицелилась в разрушенный остов лестницы. Однако после следующего залпа моронов огонь охватил весь каркас. Башня угрожающе покачнулась. Вероятно, охранники в неистовой ярости обстреляли очистной комплекс. На Нэт посыпались металлические осколки, заставив ее пригнуться к эскалатору, затем прямо под ней лопнул один из резервуаров, и ледяной клубящийся азот потоком хлынул вниз, в пламя пожара. Все кругом вмиг изменилось, словно кто-то включил быструю перемотку картины мира через призму времени. Когда град лазерных выстрелов и их проекций со всех сторон ударил в башню, тотчас же лопнули и остальные резервуары.

В одно мгновение разорвало обшивку самого мощного пятиэтажного цилиндрического сосуда. Вслед за этим Нэт подхватила волна чистой холодной воды, унося ее вниз по эскалатору, прочь от разваливающейся башни под яростный дождь противопожарных распылителей, внезапно заработавших во всем комплексе помещений, которые, в общем-то, и не горели. Прошло несколько секунд, прежде чем Нэт наконец остановилась, перевела дух и поняла, что еще жива. Позади струился странный оранжевый отсвет пожаров и взрывов. Все это казалось Нэт настоящим адом, который, однако, на время задержал ее преследователей.

Она осторожно постучала пальцем по радиопередатчику.

— Кайл!

Ответа не последовало, зато были слышны громкие звуки взрывов. Удивительно, что сам прибор еще находился в рабочем состоянии. Нэт посмотрела на пылавшие цилиндрические емкости, надеясь, что Кайл остался на месте, просто передатчик, вероятно, отбросило в сторону волной. Судя по всему, оттуда помощи ей ждать нечего. Впрочем, ситуация казалась до боли знакомой: надейся только сам на себя.

Обожженные места болели от соприкосновения с водой, но раны были несерьезными. Нэт повесила оружие на плечо, и ее лицо тут же перекосилось от боли, едва приклад коснулся ушибленного места. Затем она нетвердой походкой побрела по огромным лужам в темноту, прочь от помещения, где стоял трансмиттер. Новая волна подхватила Нэт и увлекла вниз за собой.

Еще до того, как очнуться, Гартман уже знал, что связан. Он инстинктивно попытался встать на колени, но руки оказались с такой чудовищной силой заломлены назад, что острая пронзительная боль окончательно привела его в чувство, и он открыл глаза.

Взгляд Гартмана сразу уперся в щетинистое блестящее черное лицо морона, находившегося от него на расстоянии вытянутой руки. Мощные челюсти муравья были раздвинуты, словно собирались в следующий момент схватить голову Гартмана и раздробить ее, а в больших граненых глазах сверкало кольцеобразное отражение осветительных ламп. Гартман даже различил многочисленные усики вокруг рта и длинные щупальца на голове насекомого. Еще никогда ему не приходилось наблюдать муравья с такого расстояния.

Гартман напрягся, пытаясь перевернуться на бок, но оковы не поддались ни на сантиметр. Через несколько секунд он сдался и теперь смиренно ожидал смертельного укуса. Однако ничего не произошло. Морон по-прежнему оставался неподвижным, словно статуя. Лишь слабое дыхание, касавшееся лица Гартмана, свидетельствовало о том, что воин еще жив.

Гартман сделал глубокий вдох, но как только легкие наполнились воздухом, его грудную клетку пронзила острая боль. Ему показалось, будто его тело одеревенело. Каждый мускул, казалось, парализовало. Несмотря на то, что в условиях низкой гравитации не ощущалась сила тяжести, ноги Гартмана предательски дрожали и создавалось впечатление, будто даже слабое напряжение может вызвать судороги. Он осторожно развернул плечи и выпрямил спину, которую в ту же секунду словно опалило огнем. Гартман чувствовал себя так, точно его тело разваливалось на части.

«Щедрый подарок Кайла», — угрюмо подумал он, вспомнив предупреждение джереда о неприятных ощущениях после прохождения силового толчка. Гартману казалось, что в припадке бешенства он избил не морона, а самого себя, словно каждый наносимый им удар возвращался обратно. Так сказать, компенсирующая справедливость.

Гартман покачал головой, стараясь забыть о боли, и пристально посмотрел на морона, который не двигался с тех самых пор, как он очнулся. При слабом освещении Гартман сумел различить на своих руках и ногах какие-то толстые кольца. Он сделал попытку напрячь правую руку, однако с таким же успехом можно было бы попробовать поднять танк. Да, судя по всему, в теперешнем состоянии ему вряд ли удалось бы удержаться на ногах.

По всей видимости, его доставили в небольшое складское помещение. На дверях за спиной морона Гартман различил указатели, явно оставленные людьми, и знаки-коды военного сооружения. Освещение представляло собой жалкие остатки осветительных трубок, о которых никто не заботился вот уже около шестидесяти лет. Гартман спросил себя, сколько еще существует таких мест, в которых свет не отключался с самого момента вторжения.

— Я рад, что мне не нужно оплачивать счета за свет, — вслух сказал он, и его слова, казалось, еще долго звучали в тишине помещения.

«Такова моя психология», — угрюмо подумал Гартман, не сводя с воина глаз. Со стороны морона не последовало никакой реакции. Спустя некоторое время Гартман продолжил свои наблюдения и увидел слева и справа от себя поднимавшиеся метра на три вверх, до самого потолка, полки, на которых ровными рядами лежали сотни сосудов, банок, пакетов. Очевидно, не один десяток солдат отбывал здесь долгие часы штрафной службы, сортируя материал, освобождая его от пыли и проводя инвентаризацию. В армии существовала давняя традиция по изобретению столь полезных видов деятельности. Гартман и сам провел немало времени, выполняя подобные дисциплинарные задачи.

Напряженно вглядываясь в темноту, он пытался разобрать надписи. Впрочем, судя по очертаниям, на полках находились предметы вооружения. Гартман сразу узнал длинные упаковки боеприпасов и плоские ящики, в которых обычно хранили магазины для автоматического оружия, блоки батарей для лазерных лучей, цилиндрические емкости для ручных гранат и ящики со взрывчатыми веществами.

— Боже праведный! — невольно вырвался у Гартмана испуганный вопль.

Посмотрев в другую сторону, он увидел еще большее количество боеприпасов: дымовые гранаты, емкости для огнеметов, снаряды для автоматических пушек, взрывные капсулы. Благодаря уцелевшему освещению первой полки, Гартман сумел разглядеть следующую. Ему показалось, что он находится в центре огромной бомбы размерами с жилой дом, вокруг которой весь остальной мир ведет войну.

Устало повернув голову, Гартман различил какие-то очертания, отдаленно напоминающие человека. «Еще один воин», — решил он, но потом понял, что перед ним действительно человек, облаченный в остатки обгоревшей одежды.

«Нэт!» — обрадовался было Гартман, но тут же смутился пылкости собственных чувств. Преодолевая боль, он повернулся и увидел угловатый, с ногами-ходулями силуэт другого воина, чьи конечности обвивали руки и ноги пленника. Внезапно Гартман догадался, что позади него тоже стоит морон, а черные кольца на руках и ногах — крепко сплетенные пальцы воина.

— Нэт, — нерешительно позвал Гартман.

Когда открылся почерневший от ожогов глаз, отражая слабый бледно-голубой свет, Гартман понял, что ошибся: перед ним был Кайл. Мега-воин выглядел просто ужасно. Гартман почувствовал запах обгоревших волос, заметил покрытую волдырями кожу на плечах, едва различимые в темноте ноги казались весьма странными.

— Кайл! — произнес Гартман, не сумев скрыть разочарования и одновременно облегчения.

Лицо джереда искривилось в подобии улыбки. У него не хватало двух зубов, а повернутая к Гартману часть головы была вся покрыта запекшейся кровью.

— В основном это сажа, — дрожащим голосом сказал Кайл.

— А ваш глаз?

— Заплыл, — последовал короткий ответ.