40к способов подохнуть. Том 4 - Hydra Dominatus Страница 2

Соперничество с лживыми демонами было единственным способом научиться противостоять им. Пусть даже мне не удастся получить взамен что-то ценное, но это будет опыт. И когда-нибудь я пойму правила, обучусь и стану играть в эту игру лучше. Но а пока что придётся платить чем-то за этот опыт.

— Мне нужна твоя точка зрения, взамен я дам свою точку зрению по интересующему тебя вопросу. Это будет более чем честно, ведь враг мне не нужен.

— Тебе нужен слуга.

— Это же не твой вопрос? — усмехнулась Лазурь, после чего начала пытаться обходить меня по дуге, всё ещё пряча за спиной своим мечи.

Я тоже начал передвигаться, не позволяя зайти мне за спину или во фланг. К врагу можно было стоять лишь лицом, в его глаза надо было смотреть, чтобы увидеть следующую атаку, даже если он пытается её скрыть. Параллельно я также размышлял над своим вопросом. Спрашивать её о планах Тзинча не было смысла, как и о многих вещах божественного уровня, ведь её точка зрения была ограничена, как и моя. Однако не хотелось и продешевить…

— Неужели у тебя в запасе целая вечность? Мы хоть и бессмертны, но пока мы тут кружимся наши соперники развиваются и становятся лучше и опаснее.

Лазурь же подло давила на меня, что выражалось как в её вопросах, так и в ментальных действиях. Её душа была невообразимо сильнее моей, а то варп-поле, отражающееся вокруг тысячами теней, оно состояло из тысяч лет опыта, при чём не только её личного опыта, но и тех кого она поглощала, тех у кого училась, тех кому проигрывала. Моё же сознание едва вытягивало ориентирование в варпе, мыслительный процесс касательно продумывания вопроса, так ещё и приходилось быть в постоянном ожидании атаки. Как сверху этого я ещё должен был бороться с её волей?

В этом могли помочь души Мордреда и Юртена, но они не черпали ресурс откуда-то извне. Они питались моими силами, они требовались моей концентрации, они не были полноценно самостоятельными. И если Мордред ещё порой проявлял какую-то инициативу и действовал без оглядки на меня, следуя поставленной цели, то тот же Юртен… в последнем бою мне пришлось раздавить в нём всякую инициативу и своеволие. Без этого он бы просто не выдержал, а я бы сошёл с ума из-за его панического крика. В результате Юртен теперь мог действовать лишь по приказу.

Так что полностью передать им какую-то задачу было нельзя. Кроме того по отдельности они были лишь частью моего опыта, а значит уступали мне и поэтому ошибались куда чаще. Так или иначе времени у меня действительно не было, Лазурь вынуждала меня спешить, а сам я понимал, что всё равно ошибусь, поэтому решено было поступить неожиданно и непредсказуемо, словно нейросеть которая тыкнула пальцем в небо, чтобы собрать первый клочок информации для своего обучения.

— М? — удивилась Лазурь, повернув голову на бок, когда увидела воплотившуюся на моём плече Птичку, которая не моргающим алым глазом впилась прямо в неё.

— Ты когда-нибудь любила? — не тратя времени на размышления Птичка спросила первое, что пришло ей в голову.

— Это какая-то шутка? — удивилась Лазурь, даже забыв о своём намерении двигаться по дуге, пытаясь обойти меня. — Ты спрашиваешь у демона варпа про любовь, когда даже сама не знаешь значения этого слова и не в состоянии дать хоть какого-то определения. Разве что долгое время с человеком взрастило в тебе инфантильную ерунду, о которой так любят говорить необразованные люди, считающие любовь чем-то высоким и необъяснимым, чуть ли не магическим. И в то же время гормоны в них определяют их суть. Чем больше положительных эмоций, тем плотнее физический контакт, тем больше дофамина и окситоцина выделяется в их телах, так формируется зависимость и привязанность. Убери что-то из этого и родная мать убьёт ребёнка, а любимая жена зарежет своего мужа, хотя ещё вчера будет клясться в том, что их любовь вечна. Так не логичнее было спросить что-то, что будет тебе понятнее? Ведь не владея базой, ты в целом не получишь никакой пользы от вопроса, уровень сложности которой для тебя недостижим.

— Вопрос был задал, — напомнил я, всё также продолжая смотреть в глаза Лазури, которая оказалась выведена из привычного равновесия, хоть и не слишком сильно. — Ответа я не услышал.

— Да, у меня была необычайная привязанность как к вещам, так и живым. У всех есть привязанности и все способны на любовь, — скривившись ответила Лазурь, которой этот вопрос очень не понравился. — Даже Кхорн любит своих слуг, пусть и любовь эта извращена и кровава, а выражается вовсе не так, как привык твой вид. Но каждый демон больше всего любит в первую очередь себя. Любила ли я кого-то сильнее себя? Нет. Более чем чётко поданная точка зрения, как и раскрыт вопрос максимально хорошо. Без уловок, без двусмысленности, без лжи. Не так ли?

— Так, — удовлетворённо кивнул я, питаясь эмоциями раздражённой Лазури.

— Что произошло в конце твоего последнего перерождения? Меня интересует информация, которая может быть прямо или косвенно связана с Тзинчем. Разумеется с учётом твоего понимания.

— Тзинч после приступа безумия потерял контроль над ситуацией. Его враги этим воспользовались. Он строит козни, чтобы решить проблему. Я стал эпицентром битвы Кхорна и Повелителя Человечества. Сражение это должно было закончиться полным поражением одной из сторон, однако моё вмешательство уравновесило чаши весов. Больше всего Тзинч хочет, чтобы его враги ослабляли друг друга. Ради этого он даже говорил с Повелителем Человечества, — я говорил краткими тезисами, в которых был полностью или почти полностью уверен. — Я же стал инструментом, что был сдан в аренду Тзинчем. Каких целей хочет достичь Повелитель Человечества мне неизвестно, но указал точку выхода и вероятно определил место, но не время моего следующего возрождения.

Я сказал чуть больше, чем нужно было, однако вовсе не из глупости. Ведь только стоило мне замолчать, как вопросы касательно детальности нашего мимолётного общения с Повелителем Человечества полностью охватили душу Лазури. Однако так или иначе, она не стала пытаться уличить меня в недобросовестности и поступила достойно.

— Ответ принят, — сухо кивнула она, борясь с желанием сразу задать второй вопрос, ведь она потеряла контроль и не могла предугадать, что у неё спросят взамен, это ей не нравилось. — Я удалюсь в свои владения, чтобы всё обдумать.