Игорь Гринчевский - Американец. Путь на Север Страница 2

В этот момент безуспешно разыскиваемый им будильник, поставленный на половину десятого утра, весело затрещал. Оказывается, Алексей проснулся раньше времени!

Мимоходом подивившись чувству бодрости после неполных шести часов сна, Алексей вскочил и приступил к выполнению заветов деда. Завтрак, гигиена и сборы – все уложилось в полчаса. До Университетской набережной, где располагался филфак, идти было недалеко, так что такси Алексей решил не заказывать. А вот букет приобрел. Вдохновленный романом Американца, он купил в цветочном на углу огромный букет белых роз. Только не семнадцать, разумеется, а девятнадцать – по возрасту Леночки. И потом поспешил, улыбаясь понимающе-завистливым взглядам прохожих. Он вдруг поверил, что «все будет хорошо».

К одиннадцати он, полюбовавшись через реку видом Исаакиевского собора, нырнул во внутренний дворик филфака[3]. Теперь оставалось только ждать. Экзамен у Леночки начался в десять, входила она в числе первых, но без подготовки никогда не отвечала. Поэтому она должна была довольно скоро выйти сюда. Посидеть во дворике после экзамена было ее ритуалом. Если сдавала на «отлично», то она брала себе в автомате эспрессо и пломбир, если на «хорошо» – кофе по-ирландски и круассан, а на «удовлетворительно» она пока ни разу не сдавала. Так что и приметы не выработала. «И не собираюсь!» – весело говорила она по этому поводу.

Алексей улыбнулся… Сейчас он совершенно не понимал себя «вчерашнего». Нет, ну было бы из-за чего скандал устраивать!

Тут из двери появилась Леночка. Без ничего. Понурая… Подошла к «своей» скамеечке, не глядя по сторонам, присела… Раскрыла сумочку. Достала початую пачку сигарет и зажигалку. Что?! Она ж не курит! Ну… То есть не курила… Раньше…

Лена тем временем с третьей попытки прикурила, потом затянулась и закашлялась. Алексею безумно захотелось уйти отсюда. Он был зол на весь мир! На себя, что довел свою девушку до такого. На Лену, что она вдруг стала курить. На этот ненужный теперь букет… В порыве гнева он чуть было не выбросил букет в урну!

И тут вдруг явственно услышал дедово вчерашнее: «…Завтра ты с букетом должен к ней поехать да прощение вымаливать, ясно?» – и следом – свое беспомощное: «А вдруг?..»

И уже сам себе твердо ответил словами деда: «А чтобы не было этого «вдруг», ты ошибку сегодняшнюю повторять не должен. Будь готов ко всему. И в первую очередь – признавать неправоту свою да ею восхищаться! Понял?»

И решительно двинулся к своей, да, точно, совершенно точно, именно своей девушке. Ему оставалось шага четыре, когда она вдруг заметила его. Но не обрадовалась, а зло, по-черному, усмехнулась.

Алексей быстро сделал пару широких шагов и неожиданно опустился на колени.

– Леночка, ты прости меня, дурака! – попросил он. – Я полночи не спал, а понял, что ты для меня в этой жизни – все. Не смогу я без тебя!

Тут он неловко замолк. А потом, будто толкнули изнутри, торопливо, не давая ей ответить, продолжил:

– И вообще! Выходи лучше за меня замуж, а?

Санкт-Петербург, 22 июня 2013 года, суббота, день

Потом все было хорошо. Не красиво, как в романах, но хорошо. Они прогулялись по набережной до дворца Меншикова, в очередной раз подивились окнам с «лунным стеклом»[4] и двинулись обратно, потом по мосту перешли Неву и сели обедать в каком-то небольшом, но уютном ресторанчике на Невском. Все это время болтали обо всем и ни о чем.

С самого момента ссоры Лена то думала в панике: «Ой, дура я, дура, что ж я натворила, я ж без него не смогу!», – то злилась на него, что он ее, так сильно его любящую, променял на какую-то дутую славу предков. «За них заелся, а на нее плевать!» В этот момент ей овладевала черная злоба, а потом оставалась просто чернота, и все начиналось по кругу…

Теперь же, под влиянием его внимания, его готовности признать свои ошибки и принять ее… И, главное, после его предложения она начала успокаиваться, эти «качели» настроения отпускали ее.

В какой-то момент она вдруг серьезно посмотрела ему в глаза и сказала:

– А знаешь… Я ведь только сейчас сообразила, что наши дети тоже будут Воронцовыми. И я хотела бы, чтобы они тоже гордились своим родом.

Пользуясь тем, что сидели отдельно и никто не мог их видеть, они поцеловались. Потом еще раз. Третий поцелуй затянулся надолго… Алексей уже даже начал прикидывать, где тут искать такси и куда ехать, к деду или к себе, но Леночка вдруг решительно высвободилась из его объятий.

– Знаешь, милый, – сказала она, – мои родители ужасно старомодны. И о том, что их единственная дочурка собралась замуж, они должны узнать от тебя. Так что правильно будет, чтобы ты пришел и попросил моей руки. А если мы тут еще немного засидимся, то кончится тем, что мне придется звонить им с мобильного и рассказывать, что я осталась ночевать неизвестно где…

– Не неизвестно где, а у меня! – попробовал возразить Алексей. И продолжил с надеждой. – И почему «ночевать»? Вечер еще только начался…

Леночка остановила его поцелуем.

– Какой же ты у меня глупый! – сказала она и засмеялась. – Во-первых, если я пойду к тебе, мы не заметим, как ночь начнется. А во-вторых, надо же мне как-то намекнуть им, что стоит приготовить все для парадного обеда. Иначе, милый, твоя теща потом долго на тебя будет дуться!

Впрочем, разошлись они все равно часа через полтора.

Санкт-Петербург, 22 июня 2013 года, суббота, день

Вечером, рассказывая про все деду, Алексей криво улыбнулся:

– В романах да фильмах после такого либо на шею вешаются, либо целуются, либо посылают в сердцах… А она знаешь что сделала? Она встала, сигарету выкинула, а потом и говорит:

– Посмотрим еще! На твое поведение…

И пошла себе… А я – за ней. С букетом этим… Иду и не знаю, что сказать… От растерянности и ляпнул, мол, что, «курить ты на двойки будешь?»

– А она?

– А что она? Засмеялась… «Не угадал! – говорит. – Пятерка у меня… Просто кофе не хотелось…» И снова засмеялась… А потом и говорит, мол, раз предложение сделал, то веди в ресторан. И мы пошли… Потом уж разговорились… Нет, ну надо же! Мечтал предложение возле Зимнего сделать, торжественно и красиво! А получилось – наспех, на бегу, на какой-то скамеечке.

Дед улыбнулся.

– Похоже, у Воронцовых это семейная традиция. Я вот предложение в лаборатории сделал. Посреди эксперимента. И бабушка твоя колбу с какой-то вонючей дрянью расколотила. А Американец – тот и вовсе на пепелище в жены позвал. И вообще, раз все у тебя наладилось, то давай, выметайся к себе! Нечего деда из его квартиры выживать!