Сергей Зайцев - Призраки Пустоши Страница 2

Кстати, любопытное совпадение насчет корабля…

К черту несбыточные мечты. Пора на службу, он и так затянул с выходом.

Окурок яркой искрой выстрелил из пальцев, крохотной кометой прочертив тьму за окном. Пылевая муть внизу осела уже до двадцатого этажа, открывая трассы ярусов, по которым проносились огоньки воздушных машин. В этот раз автоматические регулировщики дорожного движения даже не стали переводить транспортные потоки на ярусы повыше, буря утихомирилась быстро.

Эроу решительно шагнул в спальню… и замер. Взгляд словно натолкнулся на стену. Светящийся силуэт обнаженной Алайн, деловито натягивающей возле постели кружевное белье. Тихий шорох одежды, ловкие движения изящных рук. Эроу не сомневался, что она отлично осознает, какое впечатление сейчас на него производит, но хладнокровно делала это настолько бесстыдно и… возбуждающе, что оплей едва не подался к ней на голых инстинктах. Хотя он сумел сдержать порыв и не шевельнулся, она это почувствовала. Для кассионийки, опытной в любовных делах, все чувства партнеров – как на ладони.

– Не сейчас, проказник, – с нежной насмешкой проворковала Алайн. – У меня возникли дела на орбите.

– У меня тоже, – с беспечным видом, стараясь задавать нараставшую внутри тоску, улыбнулся Трап. – Начало смены. Не хотел тебя будить.

– Ты ведь летишь на «Забулдыгу»?

– Подслушала разговор?

– Не подслушала, милый. Услышала. Большая разница. Даже не пытайся возражать, я с тобой, капитан «Забулдыги» – мой давний друг. Обещаю, не буду тебе мешать выполнять служебные обязанности. Я лишь хочу его повидать. Да и тебе со мной будет веселее, разве нет?

Эроу сразу стало легче на душе. Путь на орбиту со всеми пересадками займет около часа. Еще целый час с Алайн. Это немало. Кроме того, возможно, с ее помощью и в самом деле удастся поговорить с кассионийцем без криков о произволе. Эти неуемные карантинщики, судя по файлу описи, выгребли у торговца кучу разного ценного имущества, так что капитан «Забулдыги наверняка кипел от ярости.

– Я не против твоей компании, – Эроу кивнул кассионийке, заканчивавшей приводить в порядок одежду, – хотя это и вопреки правилам. У нас несколько минут на сборы. Уложишься?

– Укладываться мы будем совсем в другом месте и по другому поводу, милый, – промурлыкала Алайн. Вскинув изящные руки и обольстительно выгнувшись, она потянулась всем телом. Светящийся силуэт сказочного создания, танцующего в темноте. – Я уже готова.

Кровь бросилась Эроу в голову, застучала в висках гулкими молоточками. Он был готов наброситься на нее прямо сейчас, не взирая на приказ из управления на вылет. Едва не застонав от усилия, он все же сумел сдержать бешеный порыв страсти. Он не знал, как она это делает, да его и не интересовало, как именно. Сейчас он согласился бы с любым ее предложением. А если бы ей взбрело передумать насчет совместного путешествия, он заставил бы ее лететь с собой. Силой. Сама напросилась.

– Отлично, – Эроу кивнул, пытаясь справиться с вдруг охрипшим голосом. Возможно, он и опытный сердцеед среди местных красоток, но по сравнению с кассионийкой он – словно желторотый птенец, которому еще предстоит многому научиться в этой жизни. – Идем.

Пропустив вперед кассионийку, выпорхнувшую танцующей походкой, Эроу вышел следом, за спиной автоматически погас свет в комнате, и закрылась дверь квартиры. И опер-лейтенанту страстно захотелось больше никогда сюда не возвращаться – если Алайн больше не будет с ним рядом.

Глава 2. Лимсей

Басовитое гудение грузового робота заполняло окружающую темноту. Стиснув в зубах трофейную сигару с упорством, достойным лучшего применения, прима-майор Лимсей Журка напряженно пялился вперед, щурясь от бившего в лицо влажного теплого воздуха. Яркий свет фар выхватывал по ходу движения щербатые, словно изъеденная крысами головка сыра, стены пещеры. Плавный поворот.

«Пора, – решил Лимсей, глядя на виртуалку лоцмана, где отсчитывались последние секунды до взрыва. – Как раз подходящее местечко».

Повинуясь мысленной команде, «жук» плавно остановился, рокот антигравитационных толкателей сразу снизился до шепота. Растопырив шесть лап-манипуляторов, робот прижался брюхом к испещренной промоинами и трещинами каменной поверхности – словно собака, получившая команду «лежать!». Этакая бесхвостая шестилапая собака массой в три тонны.

Лимсей отстегнул ремень безопасности, живо спрыгнул с сиденья грузовоза. Возраст возрастом, а он все-таки старался поддерживать себя в хорошей физической форме. Так что и в свои шестьдесят восемь универсальных лет, при необходимости, мог скакать, как двадцатилетний юнец. Впрочем, до Алехи Чертого, его бывшего начальника, признал про себя Лимсей, ему далеко. Тот вообще скакал как горный козлик, хотя был вдвое старше. Но ключевое слово – «был». Молодость в лице Лимсея Журки восторжествовала над мудростью прима-полковника. Вряд ли Чертый мог предполагать о такой бесславной кончине. Да черт с ним, с Чертым. Есть дела поважнее, так что хватит думать, каким был старикан. Был, да сплыл.

Так, теперь нужно быстренько подготовиться к весьма волнующему моменту…

Самодовольно улыбаясь, бывший прима-майор поставил на сиденье «жука» хьюмидор, который во время пути так и держал под мышкой, а это, надо заметить, было весьма неудобно – сундучок оказался весьма объемным и увесистым. Но больше деть его было некуда, грузовым корзинам «жука» Лимсей такой ценный трофей не доверил, слишком дорогая вещица для столь бесцеремонной перевозки, еще поцарапается. Энергично потряс затекшую руку. Ладно, некогда, сама восстановится. Фары «жука», бившие вперед, роняли лишь слабые отблески отраженного от стен света на инкрустированный черным жемчугом предмет. Более-менее сносно видеть в темноте Лимсею помогал инфракрасный режим лоцмана. Но естественную красоту предметов без компьютерной реконструкции таким способом не разглядишь, а мощности процессора лоцмана для этого не хватало, тут нужна вычислительная мощь боевого робота, способного из крох информации нарисовать приличную реалистичную картинку. Ну и ладно. Он еще успеет насладиться этим моментом сполна в более подходящей обстановке. Когда покинет эту унылую планету. С разработками саламандр в кармане.

Конечно, он готов признать, что не очень-то достойно таскать трофейные вещи таким образом, словно какой-то древний варвар, награбивший в чужом доме взятого штурмом города, но в тот момент выбирать не приходилось, вещевого мешка под рукой не нашлось. Наверное, если бы упокоившийся прима-полковник увидел бы его сейчас, вот так, в темноте пещеры, забавляющегося с его вещицами, то решил бы, что Лимсей извращенец. Плевать. Смеется тот, кто смеется последним. А покойники точно не смеются. Все предметы сигарного набора из одной гарнитуры, инкрустированы черным перламутром и стоят целое состояние. Полковник не раз это упоминал. Именно поэтому Лимсей не смог позволить этому набору погибнуть в пламени взрыва. А пепельницей, кстати говоря, оказалось очень удобно раскроить голову бывшему начальнику базы «Зеро», акт милосердия для того, чьи нервы уже и так горели от смертельной дозы нейроизлучения.

Да, он может собой гордиться. Он все-таки переступил эту чертову грань, сжег мосты. Не просто сжег – взорвал. В пыль. Вот сейчас… Взгляд Лимсея прикипел к таймеру лоцмана. Двадцать секунд осталось. Всего двадцать секунд. И все. Девятнадцать. Восемнадцать… О чем бы этаком важном подумать в такой момент, вместо того, чтобы глазеть на этот дурацкий отсчет?

Ах да, он же собирался затянуться сигарой, прима-полковник Алеха Чертый весьма любил это занятие, отчего и пострадал.

Твою мать.

Сигара полковника, которую он во время пути сжимал в зубах, оказалась истрепанной и потухшей. Нервы, однако. И встречный поток влажного воздуха. Теперь не сигара, а изжеванная и дурнопахнущая тряпка. Лимсей раздраженно отшвырнул испорченную вещь. Торжество момента стремительно смазывалось. С каждой проходящей секундой.

Он торопливо достал пепельницу в форме сфинкса из-под кителя, поставил рядом с хьюмидором, из бокового кармана выдернул настольную гильотину в форме обнаженной женской фигурки, из другого кармана – коробку специальных спичек для раскуривания…

Нет. Сигару уже не раскурить, это не такой уж быстрый процесс. А, черт, хотя бы успеть новую взять, как символ начала восхитительной, обеспеченной и свободной от любых обязательств жизни.

Крышка хьюмидора отъехала по горизонтали, внутреннее отделение сундучка с многочисленными полочками поднялось вверх, открывая взгляду сигары разных размеров и оттенков. Лимсею было сейчас не до нюансов этих сигар, каждая из которых в зависимости от маркировки, цвета и размера предназначалась для конкретных ситуаций, он подхватил самую верхнюю – толстенную темно-коричневую сюитос длиной в полторы ладони. Сунул округлый конец в хищно щелкнувшее отверстие, расположенное между ног женской фигурки гильотины, торопливо воткнул этот «батон» в зубы и выхватил из коробка спичку, поднося вспыхнувший во тьме теплый красно-желтый огонек к обрезанному концу…