Александр Лидин - Непрощенный Страница 2

— Ты посмотри, точно дудук. Совсем память отшибло! — вмешался второй.

— А ты думал… — буркнул первый. — Глянь, вся башка раскроена. Эй, буг, брень перетряхни! Раз забрался на территорию барона Пако — значит, металл искал, верно? Кстати, что это у тебя?

И он кивнул, указывая на пистолет.

— Это?.. — Артем поспешно убрал за спину руку с пистолетом.

— Да ладно тебе ломаться, — в голосе гуманоида послышались заискивающие нотки. — Если что нашел из древних аммушек, лучше отдай, а?..

Краем глаза Артем заметил, как урод осторожно выудил из складок своего желтого халата костяной крюк весьма зловещего вида.

— Ты не блунди… Отдай… Лучше будет…

Верзила медленно надвигался на Артема, все еще сидящего на песке, и, наконец, навис над ним, угрожающе покачивая крюком.

Что произошло дальше, Артем не понял. Говорят, некоторые вещи откладываются в подкорке… и вылезают либо в самый подходящий момент, либо в самый неподходящий. В такие минуты твое тело работает само, а ты смотришь, точно со стороны. И только потом стонешь от боли в связке, которую невзначай потянул, и пытаешься осознать, что же такое сотворил…

А сотворил Артем вот что: крутанулся на своей пятой точке, подсек ноги верзиле, а когда тот начал падать, встретил его ударом ноги в челюсть.

«Круто… Вопрос, где меня этому учили».

Едва успев подумать, Артем прыжком вскочил на ноги… Мать моя женщина! Боль была такая, что в глазах потемнело, зато Верзила получил коленом в подбородок. Позволив многострадальному телу опускаться на землю в режиме свободного падения, Артем повернулся к Безносому. Пистолет все это время каким-то чудом оставался в руке. Предохранитель — опять-таки каким-то чудом — оказался снят, а дуло смотрело точно туда, где у Безносого, по логике, должно было находиться сердце.

— А ну стоять! — выдохнул Артем.

То ли Безносый не понял, то ли жест Артема вызвал у него какие-то сомнения, но он на мгновение застыл, внимательно глядя на пистолет, потом нехорошо осклабился, вытянул из-за пояса здоровенный костяной нож и шагнул вперед.

— Шутник… Думаешь, эта твоя аммушка меня остановит? — язвительно произнес он, растягивая слова. — Ты не из Алфавита. Что ты из себя ломаешь, дупа бешеного…

Последнее слово Артему было незнакомо, но в том, что это оскорбление, причем оскорбление неприличное, сомнений не возникало.

И тут Артем растерялся. Вырубая первого, он действовал, что называется, на автомате. Но сейчас автоматика не сработала. И что делать? Выстрелить? Но не факт, что пистолет выстрелит, даже если нажать на курок. Слишком уж тут все… не по-человечески. А самое паршивое, что из-за глушителя пистолет лишается одного очень важного свойства. От тихого «пук!» никто в штаны не наложит.

Выражение физиономии Безносого ничего доброго не предвещало, да и нож у него в руке выглядел достаточно внушительно. Артема охватило отвратительное, тоскливое чувство беспомощности… И тут началось.

Сам не понимая зачем, Артем рухнул на песок, и клинок противника рассек воздух у него над головой. Тут же одна нога пошла вверх, костяной нож вылетел из руки Безносого, а Артем вскочил, как на пружинах, и замер в боевой стойке.

На физиономии гуманоида отразилось что-то вроде удивления.

— А ты, айсик, не прост, как я погляжу, — продолжал он. — Но ведь ты знаешь: низшим учиться Древнему бою негоже…

— Угу, — кивнул Артем и с разворота заехал пяткой в ухмыляющуюся харю.

— Лучше бы воды человеку предложили, уроды… — пробормотал он.

Однако воды никто не предложил. Оба копателя лежали на песке и в сознание, похоже, приходить не собирались. Артем повертел в руках «вальтер». Не пригодилась игрушка… Он уже собрался сунуть пистолет за пояс, и тут сообразил, что кожаная «сбруя», надетая поверх его рубахи, снабжена очень удобной штукой, которая называется «кобура» и предназначена как раз для ношения огнестрельного оружия.

Слова звучали странно, но знакомо.

«И все-таки я киллер», — подумал Артем, прекрасно понимая, что это не так.

Он выпрямился и снова огляделся. Во все стороны, до самого горизонта, тянулись руины, засыпанные песком. В первый момент Артем принял их за обломки скал, но теперь ясно различал остатки отдельных построек. Над головой по-прежнему маячил странный диск, закрывая собой полнеба.

— «Напрасно думает пилот, что не подействует трава…» — проворчал Артем себе под нос.

Ситуация так и не прояснилась, память упорно играла в молчанку, а окружающая действительность слишком напоминала дурной сон, чтобы воспринимать ее как-то иначе. Нельзя сказать, что Артем был закоренелым материалистом, но в чудеса не верил. Да и какое это чудо? Чудо… слово-то какое… Чудо — это что-то такое прекрасное, волшебное… А тут пустыня, где он оказался непонятно как, и два урода-гуманоида. Глюк наркомана, обчитавшегося научной фантастики. Вон и тарелка в зените — судя по всему, немереных размеров. Если бы такое чудо реально зависло над Землей… Это вам не взрыв на заводе: без газет всем все будет известно. Правда, газет Артем не читал, но благодаря ребятам из оперативного отдела всегда оставался в курсе событий в мире…

Так. Стоп. Два новых и очень интересных слова: «газета» и «оперативный отдел». Последнее вызывало приятное ощущение чего-то надежного и родного. Память, па-а-адъем!

Однако память неохотно выдала пару туманных образов, перевернулась на другой бок и продолжала спать — крепко, как пьяный бомж.

Ладно. Не вышло так — попробуем по-другому.

«Гуманоиды» все так же лежали на песке перед Артемом. А почему бы не проверить у них документы — на всякий случай?

В этой процедуре крылся некий глубокий смысл. Какой именно — Артем не помнил, но тем не менее решительным шагом подошел к первому незнакомцу и принялся выворачивать ему карманы. Чем бы не были пресловутые «документы», их там не оказалось. Зато нашлось несколько грязных тряпок, какие-то железки — винтики, гаечки…

Ого! А вот это уже интересно: прямоугольные пластиковые монеты… если только это монеты. С одной стороны вроде герб — чудище трехголовое, с другой — портрет какого-то мужика в профиль. Там и там — надписи на непонятном языке, больше всего напоминающие арабскую вязь, а цифры почему-то под портретом. Год выпуска, что ли? Нет, вряд ли: цифра пятизначная.

— Эй, что тут творится?

Третий гуманоид, явно родственник первых двух, словно из-под земли вырос. Только что никого не было, и вот нате вам.

— Чего разлеглись, хендрики? — заорал он. — Подъем! Вот налетят смотрители или кто еще похуже, из небесной стражи, устроят вам peпy!

Один из «хендриков» зашевелился и невнятно охнул. Потом перевалился на бок. Наконец, не без усилий, занял сидячее положение, скрестил ноги и замер, схватившись за голову.

— Этот дудук… — проскрипел он наконец. — Дерется дужно. И у него амка древняя. А может, и не амка, но из металла всяко. Только он ее не дает.

Ни дать ни взять маленький мальчик, у которого только что отобрали любимую игрушку.

— А нечего к нему лезть, — хмыкнул «новенький».

— Да он словно дохлый был…

— Согла-а-а-асен, — протянул новичок, внимательно разглядывая Артема. — На бароновых не похож. Может, засланный?

— Кем? — в голосе Безносого было столько обиды, словно это его несправедливо заподозрили в стукачестве.

— У тебя, Брам, брень, что у песчаной гусеницы. Кто у нас крюков засылает? Барон.

— Э-э-э… Погодите-ка, погодите… — вмешался Артем. — Никакой я не крюк…

А может, он как раз и есть крюк? Откуда ему знать? Он же ничего не помнит. Ничегошеньки!

— А если не крюк, то откуда ты тут взялся?

— Ну… — протянул Артем. — Не знаю. Знал бы, сам сказал.

— Все бы ничего, только дерется он не по-нашему, — проворчал Верзила, поднимаясь с земли.

— И что нам с тобой делать, дорогой?

— Запай его, Алларт, и всех делов, — подсказал Безносый.

— Только попробуй чего выкинуть, враз замочу, — прорычал Артем… и только потом осознал, насколько глупо это звучит посреди пустыни.

Ладно, попробуем убедить ребят по-другому.

— Подходите, — заявил он, вставая в боевую стойку. — Хоть по одному, хоть все разом.

— А может, бросим его тут? — с сомнением глядя на Артема, предложил новичок, которого, судя по всему, звали Аллартом. — Пусть смотрители разбираются.

— А он им и ляпнет, что нас видел?

— Да и пусть ляпнет. Ты сам-то на него погляди. Одежка не одежка… А говорит так, словно только научился. Рыкает: «р-р-р…». Точно с Диска свалился.

— Может, так оно и есть.

— Нельзя его тут оставлять, Алларт, — снова подал голос Безносый. — У него аммушка древняя. Ни разу не закисшая. Если Ритс узнает, что ты такую упустил, у него брень посыпется.