Сергей Зайцев - Сила желания Страница 2

И понимает, что самые чёрные опасения подтвердились.

Место, где он сейчас находился, могло быть только лабораторией, испытательным полигоном. Над ним нависал прозрачный колпак высотой около трёх и диаметром около пяти метров в основании, глухо замкнутый со всех сторон и, судя по толщине стенок, наверняка повышенной прочности. Его кресло окружали жутковатого вида манипуляторы, утыканные скальпелями, иглами, точечными хоботками лазерных резаков и ещё черт знает чем. Унгус раньше не видел такой дряни и не знал, как все это называется. Верх колпака щетинился стволом боевого лазера. Перемигивающиеся жёлтые огоньки на кожухе охладителя свидетельствовали о холостом режиме, уж это-то ему, бывшему вояке, было понять под силу. За стенами колпака на специальных рабочих платформах, приподнятых над полом с помощью телескопических штанг, в мягких креслах возле интерактивных голопультов, расцвеченных чистыми красками рабочих режимов, замерли двое спецов в лёгких вакуумных скафандрах с зеркальными лицевыми щитками. Сами люди были почти неподвижны, лишь иногда дрожали и дёргались их пальцы в утыканных сенсорами перчатках, в основном управляло сознание. Подобная техника Капралу тоже была знакома не понаслышке, многие боевые машины в войсках Оаллари оснащены такой же. Сам колпак, под который его засунули, находился в огромном ангаре – плоском цилиндре диаметром метров в шестьдесят и высотой в десять. Других людей, кроме двоих яйцеголовых спецов, в комплексе в данный момент не наблюдалось.

Унгус Орт сомкнул веки, выжимая влагу на скулы. Челюсти сжались. Он чувствовал каждой клеткой своего тела, что с ним собираются сотворить что-то жуткое. С каким удовольствием он бы вырвал сейчас им глотки, этим шакалам, да не дотянуться…

Едва ощутимое жужжание и слабый ток воздуха справа заставили его снова открыть глаза. Манипулятор, увенчанный наконечником совершенно зловещего вида, пришёл в движение и плавно приближался к его голове…

Лейтенант Ромэк поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее, развернул информационную консоль пульта, чтобы сосчитать стартовые данные, и, забывшись, потянулся почесать затылок, но рука в перчатке натолкнулась на жёсткое покрытие шлема. Похоже, он так никогда и не привыкнет к необходимости работать в скафандре.

– Господин майор, а на кой ляд так гнать? У нас же ещё масса несистематизированных данных по опытам с животными, над ними ещё сидеть и сидеть…

– Знаю, – грубо оборвал Гигсон, не отрываясь от изучения диаграмм на голопанели.

Ромэк бросил удивлённый взгляд на своего шефа – коменданта орбитального лабораторного комплекса «Призрак», в данный момент занимавшего кресло нейрооператора, располагавшееся справа от лейтенанта. Что-то майор сегодня не слишком приветлив. Хотя понять его можно – незапланированное форсирование исследований кому угодно испортит настроение.

– Но, господин майор, неужто нельзя было объяснить? Зачем же переходить на человека, когда ещё не ясно, что, собственно, мы имеем в результате опытов с животными?..

– Не сотрясай эфир зря, лейтенант, – майор досадливо дёрнул плечом. – Не я отдал этот приказ и не мне его отменять.

Понятно, неодобрительно скривился Ромэк. Видимо, майор пытался объяснить, да ничего не вышло. Лорд Джафас, наверное, здорово намылил ему шею за наглость иметь собственное мнение. Лорду Джафасу требовались результаты, результаты быстрые и положительные. Упёртый тип. Совершенно отказывается понимать, что эксперименты должны проводиться планово и неторопливо. Плевать ему, что даже отрицательный результат – тоже результат. Но спорить с начальством, что против ветра плевать – себе дороже.

Ромэк глянул в сторону лабораторного реактора. Резкий свет словно едкой кислотой обливал распятого в кресле человека. Под два метра ростом, с широченными плечами, с внушительными мускулами груди и рук этот тип в глазах худосочного лейтенанта выглядел внушительно. Длинные иссиня-чёрные волосы, стянутые в хвост на затылке, подчёркивали необычную бледность массивного лица. Глаза закрыты. На лице не отражается никаких эмоций. Такому самообладанию можно только позавидовать. Лишь пару раз дёрнулся, напрягая тело, и все. Не сдался, нет – затаился, выжидая удобного момента. Все его скрытые реакции на нейрограмме медицинского планшета как открытый лист. Бедолага. Удобного момента ему не представится…

– Уж слишком ты сентиментален, лейтенант, – неожиданно смягчившись, проворчал Гигсон, продолжая заниматься вводом необходимых параметров и кодов, переводящих в рабочий режим аппаратуру реактора. – Пора уже научиться смотреть на вещи реально. Не слишком умно с твоей стороны думать о подопытном образце как о человеческом существе Это всего лишь материал, но никак не человек…

Выпуклая зеркальная поверхность лицевого щитка, по которому непрерывно бегали мягкие всполохи света, делала майора похожим на киборга, а скорость, с которой его пальцы в нашпигованных сенсорами перчатках мелькали над сотканными из света клавишами, выдавала в нем виртуоза своего дела. Лейтенант знал, что и сам выглядит так же. Знал и то, что сравнение с киборгом в отношении Гигсона процентов на пятьдесят оправданно. Самого Ромэка Небесные Сферы пока миловали от несчастных случаев во время исследований, а вот у шефа искусственных органов хватает…

Ромэк хмыкнул, наблюдая за действиями майора. Ему вдруг пришло в голову, что если сейчас к цветовому ряду клавиш интерактивно подцепить какую-нибудь мелодийку из его личного сиглайзера, то можно вполне устроить дискотеку. Только что за тусовка без женщин? На этой мысли Ромэк загрустил. Отпуска уже не было давненько. Более того – в ближайшем будущем тоже ничего не светило… Лорду Джафасу нужны были конкретные результаты.

– К тому же, если судить по досье, – продолжил майор, кивнув на человека под стеклянным колпаком, – насилие этому законченному садисту приносит небывалое удовольствие. Во время оултонской заварушки на Оаллари капрал Орт без всяких видимых причин замучил массу народа чудовищными пытками… например, прибивал какого-нибудь бедолагу гвоздями к столу, вспарывал ему живот, а затем устраивал внутри крысиные бега, пока жертва была ещё жива… Крыс для развлечений, кстати, он конфисковал из ближайшей разгромленной лаборатории повстанцев. Дай ему волю, он и нас всех почикает без особых раздумий. Так что выбрось всю это чепуху о человеколюбии из головы и приступай к делу…

Ромэк в который раз хмыкнул. Похоже, сам майор, вопреки собственному совету, эту «чепуху» выкинуть из головы не смог, раз так разговорился. На специальном проекционном планшете между двумя управляющими терминалами уже развернулась медицинская голограмма подопытного в полный рост – кости, кровеносные сосуды, нервные ткани, мышцы наглядно высвечивались базовыми цветами.

Лейтенант снова покосился в сторону реактора и вздрогнул.

Подопытный смотрел на него. Прямо и вызывающе. Невзирая на резкий свет, бьющий в лицо. Смотрел, безошибочно отыскав его глаза сквозь зеркальный лицевой щиток. Наткнувшись на пляшущие искорки в зрачках «объекта», лейтенант передёрнул плечами от внезапно накатившего озноба и торопливо опустил лицо. Пальцы сосредоточенно замелькали над голоклавиатурой. У Орта был взгляд хищника, стремящегося во что бы то ни стало вырваться на волю из ненавистной клетки. Голодного хищника… Видимо, прозвище Бешеный Капрал он получил в карательных войсках Оаллари именно за этот взгляд. У лейтенанта даже возникли скверные предчувствия в отношении результатов предстоящего эксперимента. Не слишком ли яркий образчик отбросов человеческого общества попался им для дела? Впрочем, тут же успокоил он себя, какая разница? Какая разница, если через несколько минут этот тип перестанет быть человеком и станет просто куском живого мяса с атрофированными инстинктами? Судя по тому, во что превращались во время экспериментов с материалом обычные крысы и кролики, ничего человеческого в этом типе уже не останется, только гипертрофированная звериная сущность, а зверь даже с развязанными конечностями из защитного периметра выбраться не сможет. К тому же всегда остаётся возможность ликвидировать последствия неудавшегося опыта. Например, использовать лазер. А уж совсем на крайний случай есть средства и помощнее.

Майор Гигсон выпрямился, закончив подготовительную работу, пальцы правой руки замерли над ярко-зеленой клавишей ввода.

– Ладно, начинаем. Готов, лейтенант?

– Так точно, господин майор! – бодро отрапортовал Ромэк.

Клавиша вспыхнула красным. Процесс пошёл.

Манипулятор в реакторе шевельнул хоботом, приблизился к объекту опыта, по-змеиному изгибая металлопластиковые сочленения, прижал пенал с дозами материала к его шее. Присоска пневмоинъектора слабо чмокнула, обхватив указанный участок кожи и заблокировав от внешней среды. Капрал даже не дёрнулся. Словно окаменел. Тут же ожил второй манипулятор, вспомогательный, смахивавший на голый гибкий хвост здоровущей крысы. Этот метнулся к правому виску объекта и пристегнул поверх серого диска пси-охранника чёрный – эмлот. При соприкосновении с виском эмлот мгновенно выдвинул из диска-основания пакет контактных ножек и вцепился ими в плоть молекулярными захватами. Теперь, преобразившись, прибор смахивал на глянцевито-чёрного паука, выглядевшего весьма угрожающе, а вспыхнувшие по окружности красные глазки индикаторов записи, по одному на каждую из восьми ножек, лишь добавили правдоподобия. «Паук» принялся за работу.