Майкл Ривз - Медстар II: Джедай-целитель Страница 20

Впрочем, холод который он чувствовал всем остальным телом — не шел ни в какое сравнение с холодом в его душе.

Толк…

Она не может умереть. Космос не может быть настолько жесток, чтобы допустить подобную насмешку. После того, как он отчаянно работал столько времени, исцелил столько ран, спас столько жизней — немыслимо было, что может быть потеряна та жизнь, что больше всего значила для него.

«Ты в самом деле в это веришь?»

— Должен верить. — сказал Джос себе. — Должен.

Ули подошел к нему.

— Я слышал. — проговорил он. — Помочь?

Джос дал медсестре вытереть ему брови, потом потряс головой.

— Я в порядке.

Он не мог припомнить большей лжи за всю свою жизнь, но не было ничего, чем мальчишка мог бы ему помочь — ни в чем. Он просто должен продолжать работу. Он вскрывал и санировал ожоги, отрезал и пришивал конечности, останавливал кровотечения, осушал раны, сшивал сосуды…

Больные сменялись под его исцеляющими руками, а Джос продолжал работать, надеясь что их раны станут обезболивающим для него.

Ден Дхур в кантине трудился вовсю. Он поднял все связи, которыми обзавелся с тех пор, как больше месяца назад вышел из транспорта. Вся выпивка, которую он ставил техникам и пехоте, все случаи когда он использовал свой персональный комм, чтобы позволить персоналу связаться со своими семьями, яслями, пометами и так далее, все кредитки которые он одалживал до зарплаты… он бесстыдно просил, льстил и клянчил.

Это тянуло на большую историю и ему требовалось ее знать.

Обрывки и кусочки начинали складываться и со временем срастутся воедино. Ден тщательно собирал их.

От угнаута-механика, обслуживающего челноки, он услышал, что в одной из складских секций среди тех которые выплюнули свое содержимое в вакуум было хранилище электронной мелочи. Это, согласно тому же технику, значит что запасные гармонизаторы и стабилизирующие кристаллы купола — их ждете, чтоб остановить этот дурацкий снег? Они, такрастак, будут метеоритным дождем небо подсвечивать, когда войдут в атмосферу, понятно?

Расспросить про сгоревшие запчасти…

От комм-дроида, который дежурил в то время, когда произошел взрыв и когда еще не был введен режим аварийной связи, Ден услышал, что на пораженных палубах находилось около 186 существ. Кому-то из них удалось выскочить за гермопереборки, прежде чем они автоматически закрылись. Кому-то нет. В пострадавшей секции, возможно, остались воздушные «карманы», каюты которые могли закрыть и загерметизированы но с отключенной системой жизнеобеспечения там очень быстро станет холодать, а до тех пор пока пробоину не залатают — ни тепла ни воздуха там не предвидится.

В аварийных шкафчиках разумеется имеются защитные костюмы, в основном — тонкие вак-сьюты с ограниченным запасом воздуха, но невозможно сказать скольким удалось до них добраться.

От кубаза, пилота транспортного челнока, Ден узнал новое число жертв. По крайней мере двадцать шесть замерзших трупов замечено в космосе возле Медстара. «Эт' был тотще 'зрыв, раз столько 'бросил, эттчно.» — бормотал пилот, его хоботок скручивался вниз-вверх от ужаса.

В сущности только это ему и оставалось делать. Там было несколько людей из этого Ремсо, его приятели по карточному столу — такие как Толк и Мерит, и судя по всему, что Ден знал — они могли быть двумя из многих, попавших в ловушку, или еще хуже — изувеченынми, изломанными ледяными статуями на орбите вокруг поврежденного корабля. Ден был репортером; он повидал друзей и знакомых убитых на локальных войнах в разных уголках галактики, но легче от этого не становилось. Он должен переключаться на спокойный лад, отбрасывать личные чувства, если хочет делать свою работу. Но чем дальше — тем труднее и труднее становится это делать. Когда погиб Зан Янт — это было больно, и больнее, чем он считал для себя возможным. Одно дело играть циника для окружающей публики, отбрасывать все пожатием плечами: «а-что-я-могу-сделать?»; но когда никого из зрителей не было рядом, в одиночестве, это уже было не так просто, как тогда когда он был молодым, уверенным в себе и намереным жить вечно.

Ден сел и высосал «Банта Бластеры» так, словно завтра не наступит; размышляя о том, сколько же он знал людей, для которых оно и в самом деле не наступило. Несмотря на недавний наплыв раненых, кантина была полна народа, которому больше некуда было податься и ждавшего каких угодно новостей.

Подкатила Тидли.

— Нужна дозаправка, дорогуша?

— Нет. Я уже хорош.

Когда маленький дроид укатил прочь, Ден уставился в кружку.

Хорош. Это было словом, которое он находил все менее и менее подходящим когда говорил о себе.

Наверное, пора уходить с поля. Просто найти где-нибудь хорошую, тихую планетку, устроиться в местные новости и оставить поля войны молодым, которые еще считают их волнующими и покрытыми славой. Да, там можно найти отличные истории, даже в мирах вроде Дронгара, считающихся далеко от главных театров боевых действий; но они начинали звучать все более и более одинаково: война. Множество существ умирают, калечатся, получают раны — все к вящей славе Республики.

Детали в полном выпуске, выйдет тогда-то…

Он поднял руку, просигналил Тидли. Наверно, ему стоит добавить еще. По крайней мере, после этой добавки ты можешь уйти на своих ногах. Ну, как правило…

Баррисс вошла, отряхивая снег с рясы и заметила Дена, сидящего в одиночку за столиком и глядевшего в пустую кружку. Она направилась к нему.

— Нужна компания?

Он пьяно улыбнулся ей, махнул в сторону стула напротив.

— Чего желаете, джедай? Я плачу.

— Спасибо, но не стоит. — Она села. — Мне скоро придется вернуться в операционную. Что нового?

Он рассказалй ей и она кивнула. Когда это случилось, она не почувствовала возмущения в Силе и это крайне беспокоило ее. Бывали дни, когда во время боев на поверхности планеты она могла читать бурление эфирных потоков с жутковатой точностью. Учитель Йода говоорил, что он может чувствовать сильные возмущения на расстоянии парсеков, и даже иногда — до того как они должны случиться, впрочем Баррисс сомневалась стоит ли верить последнему. Но от взрыва на орбитальном фрегате она не уловила даже слабого отблеска. Она была всего лишь падаваном, верно, но тем не менее считала свою «бесчувственность» личным недостатком. Она была уверена, что Оби-Ван Кеноби или Анакин Скайуокер почувствовали бы его немедленно. Она жила с Силой столько, сколько себя помнила — точно дольше, чем Скайуокер. И как же она могла не почувствовать происшедшее?

— Ты в порядке? — поинтересовалcя Ден.

Она кивнула. Нет смысла вываливать все это на него — тут он ничем не может помочь. Маленький саллюстианец покачал головой так, словно что-то знал, но не сказал ничего.

А потом, наверное потому что она не ждала этого, Сила внезапно вскипела в ней, и принесла Баррисс внезапное знание, ошеломившее ее: Взрыв на «Медстаре» не был несчастным случаем.

Репортер, должно быть, прочитал чувства на ее лице.

— Что?

Баррисс глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Предельная четкость прозрения оставила ее дрожащей и на секунду потерявшей дар речи.

Она должна что-то сделать с этим знанием. Она должна кому-то рассказать. Не Дену, не репортеру, кому-то другому. Кто-то, чья должность позволит что-то с этим сделать.

Это была та же уверенность, которую она чувствовала когда взорвался транспорт несколько месяцев назад, еще до переезда. Они так и не нашли виновника. Она доложила о своих ощущениях полковнику Ваэтесу, который был вежлив, но равнодушен, и, очевидно, предпочитал опираться на более весомые улики, чем на то что он считал мистикой. Возможно, на этот раз он будет более внимательным.

Эта диверсия была в тысячу раз хуже предыдущей.

Что-то должно быть сделано.

Глава 15

Джос, уставший но все же слишком беспокоившийся о Толк, чтобы отдыхать, шел по медицинскому комплексу. Прооперированные пациенты на излечении все были настолько стабильны, насколько возможно, а операционные столы были пока что пусты. Мысль о том, чтобы вернуться в свой домик, и остаться там, наедине с собой и ледяной тишиной была невыносима. Ему надо было чем-нибудь заняться.

Впереди один из Безмолвных безучастно подпирал стену, легкое облачко пара от дыхания с длинными и размеренными перерывами выплывало из глубины его капюшона. Тут было холоднее чем в опрерационной, но по крайней мере у них нашлось достаточно одеял и обогревателей, чтобы держать пациентов в тепле. На Безмолвного холод, похоже, не действовал.

Баррисс стояла у постели солдата, который подцепил какую-то новую инфекцию. Один из местных микробов, очевидно, прошел мутационное изменение и стал смертоносным, что вызвало большое беспокойство. То, что могло повредить одному солдату — могло повредить им всем.