Игорь Минаков - Паутина миров Страница 20

Натали отцепила фляжку и осушила ее до дна. Кислица, как всегда, придала сил. Натали сняла рюкзак, вытащила моток нейлонового троса. Отцепила от клапана карабин со складной кошкой. Щелчок – и якорек ощетинился стальными когтями. Спасибо старику Тому, он сумел наладить производство разных полезных штук прежде, чем его недалекие потомки похерили большинство начинаний вождя. Раскручивая в руке трос, Натали всмотрелась в руины. Над обрывом на той стороне высились остатки колоннады. Часть фриза сохранилась, и если бросок будет достаточно ловким…

Утяжеленный кошкой трос со свистом вспорол горячий воздух. Натали, затаив дыхание, смотрела, как искра якорька исчезает за резной глыбой фриза. Рывок. Натали с облегчением выдохнула. Сегодня ей везло. Кошка зацепилась сразу. Остальное было делом техники. Натали изо всей силы несколько раз дернула веревку, кошка держала прочно, затем отбежала, оттолкнулась двумя ногами и полетела в пустоте. Подошвы вибрам шваркнули о камень на той стороне пропасти. Натали с трудом сохранила равновесие, выпустила веревку, упала на четвереньки. Отдышалась и только потом медленно выпрямилась на чуть дрожащих ногах.

Вблизи Храм выглядел еще более разрушенным, чем издали. Натали припомнила план, начерченный на таблице «Воздвижения». На нем храмовое здание напоминало ловец снов, который когда-то на другой планете показывал ей старик Два Ворона. Включив воображение, можно было предположить, что эти колонны были частью кольцевой галереи, окружавшей главное строение, а вот эти тянулись, как радиальные паутинки в ловце. Правда, центр архитектурной композиции формой отличался от «дырочки» скво старика Тома. Не круг, а треугольник, который в двухмерной проекции обозначал пирамиду. Теперь, стоя в трех десятках шагов от главного строения, Натали ясно видела, что перед ней именно пирамида – угловатая вершина отчетливо выделялась на фоне блеклого неба.

Поглядывая по сторонам, Натали пошла в обход главного строения. От уступчатых стен веяло зноем. Прикасаться к ним не хотелось. Несколько раз ей пришлось перебираться через груды щебня, в которые превратились рухнувшие колонны. Солнце припекало, пить хотелось все сильнее. Натали уже начала сожалеть о затеянной авантюре. Ведь если она не найдет в Храме воду, придется спешно возвращаться к становищу. И неизвестно, будет ли у нее вторая попытка. Шатуны – народ непостоянный. Взбредет что-нибудь в голову, и племя снимется с места, каким бы привлекательным оно поначалу ни казалось, и поминай как звали.

Натали обогнула ребро пирамиды и увидела черный треугольник портала, четко выделяющийся в массиве красного ноздреватого камня. Мелкими шажками, почти на цыпочках, подобралась к нему и заглянула в темный, веющий прохладой зев. Никакой водой здесь не пахло. Пахло пылью и чем-то неуловимо знакомым. И еще был звук, мало совместимый с тишиной запустения, но вполне объясняющий знакомый запах. Пожалуй, идти внутрь пирамиды не стоило. Воды там точно не добыть, зато в тенистой прохладе могут скрываться хищники. Наткнуться на муравьеда, переваривающего завтрак, или вляпаться в медузу, прозрачным студнем скопившуюся на дне какой-нибудь ямы, боже упаси…

Странный звук повторился. Натали отпрянула от прохода, вытащила из кобуры револьвер и, прижимаясь рюкзаком к шершавой стене, несколько минут стояла, глядя на игру солнечных бликов на поверхности озера. Потом она вспомнила о коробке со светляками, которую подарил ей Майк Дремлющий Ветер. Прозрачная круглая штуковина, битком набитая бессмертными светящимися жучками, была редким артефактом былой цивилизации зубоклювых, которые когда-то строили дома, похожие на деревья, усеянные птичьими гнездами, перебрасывали через каньоны и реки паутину воздушных дорог, оттискивали на глиняных табличках философские трактаты и поэмы, засеивали поля злаками и орошали пустыни, а теперь превратились в орды бродячих стервятников, подбирающих все, что плохо лежит, и убивающих тех, кто не способен сопротивляться.

Натали достала коробочку, слегка встряхнула ее. Жучки проснулись, засуетились, налились фосфорическим зеленым сиянием.

Любопытство – сильнее страха. Держа коробку перед собой, Натали короткими шажками переступила через порог портала и оказалась внутри пирамиды. Овал мерцающего света лег на стену, выхватив фрагменты древней фрески. У Натали захватило дух. Такого она еще не видела в мире, с легкой руки Тома Два Ворона названном Колорадо, но, несомненно, имевшего собственное название. Фреска тянулась узкой полосой на уровне глаз. Забыв о недавнем страхе, смутно знакомых запахе и звуке, Натали медленно пошла вдоль изображения. Краска выцвела и местами осыпалась, но все равно можно было разобрать зубоклювых, которые что-то сооружают, куда-то плывут на барках вычурной формы, сражаются, собирают урожай, погребают мертвых.

Натали шла и шла, и история этого ржавого мира развертывалась перед ней, словно свиток. Она увидела и то, о чем даже не подозревала. Зубоклювых, несмотря на оперение, природа лишила способности летать, но на фреске они летали. Не сами, а при помощи машин, видом напоминающих суповые тарелки. Тарелки парили среди облаков и даже среди звезд. Натали так залюбовалась фреской, что едва не свалилась со ступенек, которые поджидали ее в темноте. Очнувшись от наваждения, она сразу вспомнила, где находится.

Перед Натали зияла темная впадина колодца, в глубь которого уводили ступени. Странный, тревожащий душу звук доносился оттуда. Удобнее перехватив рукоять револьвера, Натали начала спускаться. Светляки, словно желая помочь, неистово заметались по своему прозрачному узилищу. Овал света стал шире и ярче. До дна колодца оставалось всего несколько ступеней, когда она обнаружила источник звука и запаха. Натали едва не рассмеялась в голос, поняв, почему они показались ей столь знакомыми. На самом дне колодца, уткнувшись лицом в согнутый локоть, спал, оглашая каменный мешок заливистым храпом, мужчина, который, судя по запаху, не мылся уже много дней.

2

Вечерело. Над главным стойбищем Племени поднимался дым от костра. Возле огня сидела старая скво, которую все почитали как прорицательницу. Старуха дымила длинной трубкой – ведь курение привилегия старух. Рядом, прямо на утоптанной земле, расположились обитатели стойбища – все, от мала до велика. Старуха-прорицательница не часто делилась мудростью со всем Племенем, поэтому такое событие нельзя было пропустить.

Вельва Говорящая с Луной выпустила из ноздрей две струи дурманящего дыма и продолжила:

– Вигвам его на склоне высокой горы. Из дымохода вечно курится красный дым, который, как облако от жертвенных костров, поднимается прямо к отверстию, оставленному на верхушке небесного вигвама. Баксбакуаланксива живет со своей скво Коминокуой, ужасной женщиной, которая готовит ему тошнотворные яства. Ей помогает служанка-рабыня Кинкалалала. Она должна находить новые жертвы и собирать трупы.

У порога этого дурно пахнущего вигвама притаился еще один раб – черный ворон Коакскоаксуалануксива. Он выклевывает глаза трупам, которыми насытился Баксбакуаланксива. У ворона есть подружка Гоксгок – волшебная птица, обладающая могучим клювом. Она высасывает мозги из черепов, которые хозяин разбивает одним точным ударом. А неподалеку от вигвама ошивается в ожидании подачки медведь-гризли Айаликилал, хотя у него есть свой вигвам…

Старая Вельва сделала глубокую затяжку, глядя на затаивших дыхание слушателей запавшими, выцветшими глазами.

– Любой юноша Племени, – снова заговорила она, – может искать покровительства Баксбакуаланксивы. И если юноше повезет, он присоединится к числу избранных. Он сможет есть мясо зубоклювых сколько влезет…

Пораженные этим известием, сидящие подле ее ног юноши несколько мгновений молчали, а потом разом, наперебой загомонили:

– Расскажи, бабушка Вельва, как найти нам покровительства Баксбакуаланксивы? Мы тоже хотим есть вдоволь мяса зубоклювых!

Не выпуская трубки, Говорящая с Луной мелко-мелко затрясла головой, что означало у нее радостный смех. Юноши терпеливо ждали, когда она заговорит снова. Переведя дух, прорицательница принялась ритмично раскачиваться и напевать:

– Жил в стародавние времена могучий вождь по имени Нанвакаве. И было у него четверо сыновей. В те дни воины его племени стали один за другим куда-то пропадать. Горько возрыдали женщины, распустив косы, раздирая на себе одежды и причитая: скоро не останется у нас ни мужей, ни сыновей, ни братьев!

Наконец чаша терпения вождя переполнилась, призвал он в один прекрасный день своих сыновей – старшего Тавиксамае, второго по старшинству – Коакоасилилагили, среднего – Якуа и самого младшего – Нилилоку и потребовал внимательно его выслушать.

«Сыновья мои, – сказал им Нанвакаве, – отправляйтесь в горы, и когда увидите на склоне горы вигвам, из которого валит дым, красный, как кровь, не смейте в него входить. Это дом Баксбакуаланксивы. Не входите и в другой вигвам, над которым курится серый дым, это – жилище Айаликилала, медведя-гризли. Туго придется вам, коли войдете к нему. А теперь ступайте, могучие мои сыновья, да глаза держите пошире, чтобы все видеть вокруг, не то не будет вам пути назад…»