Третий закон Ньютона - Иван Сергеевич Воробьев Страница 20

И как всё это можно остановить? Тар уже только с трудом мог смотреть на этих созданий. Хищные твари ему все глаза выкололи. От одного их вида у воина кружилась голова. И от их гудения крыльями тоже. А терпеть оставалось ещё недолго. Тролль только и утешал себя тем, что весь этот ужас, который ему приходится переживать, ему во благо. Он сможет достичь своей цели, какой бы она ни являлась ничтожной и низменной, и войдёт в историю троллей как герой.

Тар не сразу заметил, что из его правой руки кровоточила рана. Тролль сообразил, в чём дело. Это были те две крылатки, от которых он едва вырвался. Вероятно, одна из них вцепилась в него тогда настолько крепко. Тар перебросил оружие в другую руку. Она не так же эффективна, как и правая, но всё же зато не менее крепкая.

Порубив мечом несколько тварей, налетевших на него со всех сторон одновременно, так что не пришлось без ловкого разворота на все триста шестьдесят, Тар убедился в том, что и левшой чувствует себя вполне уверенно. Хотя никогда им не был.

Тару всё это время, пока он бежал к противоположному концу леса, казалось, что судьба к нему благосклонна, иначе как объяснить такое удивительное везение? Случилось несколько раз такое, что сбоку налетавшие твари были случайно задеты мечом воинственного мужа, когда тот перерезал глотку нападавшему спереди. А норовившим зацепить воина сзади это не удавалось по той причине, что тот бежал так быстро, как никогда прежде, что те просто не поспевали за ним. А если какая летучая нечисть и поспевала, то была или сбита отрезанной головой летевшей спереди, или просто-напросто промазывала, так как герою приходилось не только бежать, но и всячески изворачиваться и нагибаться тогда, когда за спиной слышалось частое трепыхание крыльев.

Оставалось пробежать всего полмили до выхода. Основная часть пути была уже завершена. Но последние минуты, как известно, всегда самые тяжёлые в любом испытании. И Тар не мог подвести самого себя. Ему нельзя терять бдительность. Обоняние, зрение, слух – все функции органов чувств должны быть задействованы максимально.

Тролль выметался вконец, когда оставалось всего пару сотен шагов. Ноги волочились с трудом по земле, а мышцы обеих рук были забиты чуть не до отказа. Разом на него налетели в один момент три монстра, один погиб от меча спасавшегося бегством Тара, у другого оказалось не всё ладно с ориентацией в пространстве, так что тот пролетел мимо, стоило воину несильно уклониться набок, третий так вообще был разрублен пополам.

И только тогда Тар заметил, что его оружие стало ярче блестеть и выглядело теперь острее и зловещее… Неужели омытый кровью исполинских насекомых меч тоже приобрёл дополнительную силу? Он так и сиял славой и великолепием, как и броня воина, впрочем, как и он сам.

Только бы на последних ста пятидесяти – двухстах футах не ударить в грязь лицом. В этот момент отчаянного воина одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, он радовался тому, что победа совсем близка, с другой стороны сильно переживал, как бы не споткнуться, не упасть, и хорошо бы ещё ногу не подвернуть. Падать сейчас никак нельзя. За Таром двигалась целая орда кровожадных хищников. Упасть означало погибнуть в данный момент.

И вот четверо спереди. Один из них в следующую секунду становится трупом с пробитой башкой, другой теряет одно из своих крыльев, третий сбит со своей траектории уже не лезвием, а рукоятью меча Тара, последний же вонзается прямо в окровавленное острие и уносит с собой лучшее оружие тролля, пронзённое им насквозь, и падает позади спасающегося Тара.

– Нет! – Воскликнул гоблин, потеряв то, что ему было сейчас так необходимо. Но Тар имел при себе ещё метательный диск и нож. Диск пришлось потратить на одного монстра, а нож достать Тару просто не удалось. Твари подлетали одна за другой, так что окруженному со всех сторон бедолаге ничего не оставалось, как просто отпихивать хищных насекомых руками. Правая же рука оказалась сильно ослабленной и еле двигалась. Так что одной из бестий ничего не стоило впиться своими зубами в обессиленную конечность. Благо, через несколько секунд насекомое-гигант влетело всей своей массой в дерево и было сбито. Тар с трудом удерживал равновесие. На падения и подъёмы времени было ни в какую, и тролль с горем пополам оставался на ногах. И это у него выходило очень ловко, так как шансов упасть было представлено предостаточно, но Тар сохранял нужное положение. В один момент бегун даже поскользнулся и, наклонившись к земле так, что между её поверхностью и его телом оставалось градусов сорок, снова вернулся в устойчивое состояние. В тот момент одна из чудовищных тварей пролетела над самой головой Тара, коснувшись её слегка своими клешневидными лапками. Но это было достаточно, чтобы содрать кожу, и на её поверхности выступила кровь. Как только тролль это почувствовал, страх заставил его нестись ещё быстрее. В правую руку вцепилась ещё одна крылатая заноза, левой же воин уже устал постоянно обороняться и теперь просто держал её перед собой, немного согнув в локте, удерживая одно налетевшее на него спереди мерзкое создание на расстоянии, так что та едва не доставала клешнями своей уродливой пасти до его лица. Она таки норовила впиться в него своими зубами, но не могла: Тару удалось ухватиться за одну из передних лапок чудища цепкими пальцами.

Гоблин ощутил с великим негодованием, как кто-то примостился ему на спину. И самое досадное было то, что до ножа никак нельзя было дотянуться.

Оставалось футов семьдесят. Некоторые хищники залетали снизу и падали в ноги измученного бойца, но не могли устоять под их удивительной мощью. Ветви деревьев здесь опускались всё ниже и ниже, и сидевшей на спине тролля гадине приходилось постоянно уклоняться, и вот уже она хотела воткнуть свои клыки в плоть измождённого от продолжительной беготни Тара, как была сбита одной ветвью, от которой мужественный бегун сам чуть не пострадал, но вовремя заметил её на пути, в то время как сидевший на его спине подлец ничего не видел впереди и… остался, как говорится, с носом.

С левого боку залетели ещё двое и чуть было не сбили державшегося из последних сил воина, и в следующий миг, зацепившись за одежду тролля, пристроились с удобством на «скакуне». Теперь на себе страдалец нёс тяжёлую, превышающую его собственную