Мэйсон - John Hall Страница 20

Оператор быстро направляется поближе к труповоду чтобы показать его лицо.

— И без того бледный, он выглядит как-то синюшно, и эти кровавые слезы говорят лишь о том, что наш участник сейчас рискует многим ради победы! Он вкладывает себя, свою адекватность и жизнь в победу, и с одной стороны, это прекрасно, а с другой — заставляет переживать за его здоровье! Но не бойтесь, скорая помощь уже дежурит около ворот холодоса, и в том случае, если эксгуматор отключится, нам придется поставить все на короткую паузу.

В моем голосе напряжение и волнение. Я уже вызвал бригаду, и она действительно готовится зайти внутрь в том случае, если Некрос свалится без чувств.

— В любом случае, пока что мы не имеем права вмешиваться в проведение боя… А вот у Некроса, по всей видимости, очень мало времени, и по этой причине он решил показать класс и наконец перейти в активное наступ… — я замолкаю на половине слова, потому что Трупан начинает совершать какие-то странные движения… Они выглядят даже страшнее тех, которые исполнял Батыр Аликбека перед взрывом.

В связи с этим я прошу всех зрителей отойти как можно дальше от пустых глазниц окон, где больше нет бронированных стекол, через которые можно было смотреть представление без особых переживаний за жизнь и здоровье.

— Дамы и господа! Во имя и в стремлении не допустить ваших травм настоятельно советую отойти как можно дальше от края, — произношу я, и зрители послушно отступают вглубь. — А теперь посмотрите на Трупана, который своими дерганиями раскидывает оставшиеся на нем лишние куски мяса. Выглядит это так, словно так и задумывалось, и смотрится ужасно! Завораживающе, ужасно и одновременно с этим прекрасно!

Спустя несколько секунд я смотрю на ту не-живую девушку, которую Некрос впервые привел на выступление в боях. С того момента она практически не изменилась… Если за изменения не считать огромное количество швов, то можно сказать, что вообще не изменилась. Я вижу девушку, которая разбегается и устремляется к приближающемуся Довакину, что уже занес свой огромный топор для удара. Кажется, Скайрим намерен сыграть на чувстве инерции и попробовать прихлопнуть некрупную девушку. Они сближаются и… топор вздымается в небо, лезвие ловит световой луч, бросает яркий блик. В следующий миг слышу громкий удар стали о землю. Раздается гулкий звон.

— Охренеть! Просто охренеть! — я скачу по рубке в изумлении от увиденного. — Да! Это точно исторический бой и день, который войдет в историю не только нашего шоу, но и всей индустрии развлечений в принципе! — слушаю, как цензуратор быстро правит огромное количество вырывающихся из моих легких нецензурных слов. — Мы словно попали на демонстративный показ какого-то анимационного фильма высочайшего разрешения, чья картинка специально стилизована под изображение прошлого века! — громко смеюсь, перемежая смех матом, от увиденного. — Давайте еще раз посмотрим этот момент! Давайте разберем его по секундам, потому что и до того момента у нас в наличии есть эта пара секунд!

Перематываю. Показываю и сам наблюдаю за тем, что глаз просто не смог, не успел уловить, в очередной раз доказывая отсутствующее совершенство живого тела.

— Вы только посмотрите на то, как Довакин останавливается и как быстро благодаря этой остановке движется топор!

Вывожу изображение на экраны, которые установлены по всей арене. После взрыва они показывают не так хорошо, но этого достаточно, чтобы рассмотреть, как Трупан, достигнув тела своего огромного оппонента, ловко уворачивается от удара и сама наносит всего один, столь мощный, что в районе пуза обладателя рогатого шлема образуется огромная сквозная дырень.

— Невероятно! Довакин повержен! Его просто не стало! Из него выбили кусок, и все процессы автоматически остановились! — кричу я, прыгая по своей рубке. — Джимми! Джимми, ты заснял это?! Ты успел поймать момент удара?! — спрашиваю я, и взволнованный оператор отвечает мне кратким «да». — Красавчик! Горжусь и практически люблю этого парня! — смеюсь в микрофон, после чего обращаю внимание на Бабуленьку, которая в очередной раз смогла выбраться из бетонной ловушки. — Итак, у нас осталось всего два бойца, и, кажется, один все же сможет добиться желаемого и впервые займет первое место! А вот Внучку придется попрощаться со своей бабушкой, на которой, как мне кажется, он уже поднял неплохой капитал и которую наконец можно отпустить на заслуженную пенсию! — толпа смеётся вместе со мной.

«Этим свиньям нужны только зрелище и тупорылые шутеечки, — думаю я. — Всем этим людям необходимо несколько часов в день, чтобы разгрузить свою голову, и я работаю в этой сфере и потому, что нравится, и по причине того, что я люблю наблюдать за тем, насколько низко человечество готово пасть! К примеру, сегодня мы узнали, что люди способны на все ради победы. Даже рисковать огромным количество жизней, которые платят! Даже рисковать своей жизнью, лишь бы услышать в свой адрес «Гип-гип!» или что-нибудь типа того…» — прокручиваю в голове, наблюдая за началом столкновения двух быстрых и невысоких противников, которые удивляют живых своими убийственными кульбитами.

— Не знаю, каким образом, но Внучок умудряется успевать за Некросом! — произношу я — Вы только посмотрите! Он улавливает и отвечает на удары, поступающие в мозг Трупана, без задержек! — я с наслаждением смотрю за этим боем, в котором противники сражаются на равных, несмотря на все отличия. — А ведь у Некроса заканчивается время, и он сам это понимает, в связи с чем ускоряется и ускоряется. Теперь он все больше атакует, а не просто ждет удара, чтобы контратаковать. Кажется, если бы не бензопила, под действие которой он попал и потерял большую часть защиты, то мы никогда бы не увидели такого сражения!

Я в восторге, зрители тоже, а это значит, что все идет по плану.

— На Бабуленьке осталось несколько шматков кожи! Трупан замедляется. Некрос выглядит совсем плохо! Внучок переходит в наступление! Удары-удары-удары… Они громко лязгают в холодосе и напоминают собой ужасную, устрашающую музыку, которая приближает нас к завершению! Кто кого одолеет — не известно!

Сказав это, я усмехаюсь от мысли: «Вот такой прекрасной может быть эстетика смерти! Прекрасной и ужасной».

— Ну что ж! Кажется, нас ожидает последний удар! — я знаю, о чем говорю, потому что подобные стойки просто так не занимаются. — Джимми, ты готов заснять исторический момент?! — спрашиваю