Юрий Иванович - Брат императоров Страница 20

Глава 8

Приятное с полезным или с необходимым?

Императоры собрались не просто на Янтарную свадьбу. И не просто увидеться лично, после нескольких месяцев разлуки. Все-таки встречались они относительно часто, а уж с помощью тумблонов могли общаться хоть каждый день.

Но тут назрел один важный вопрос: что делать со станцией телепортаций, которая находилась в Святой долине Столбов Свияти?

Построенная некогда то ли создателями этого мира, то ли его временными приживалами, станция, названная еще отцом Бублград, в последнее время стала чудить. Свойства у нее такие имелись, что каждое существо, входящее в зал главного телепорта, перебрасывалось на свою малую родину. То есть в то место, где оно родилось. Хоть в иной мир, хоть на иную планету, хоть в невесть какую галактику. При этом еще и некая таможня срабатывала, изымая из багажа путешественника все ценные вещи, принадлежащие миру Изнанка.

Иначе говоря, и сами земляне, реши они оказаться в оставленном двадцать семь лет назад отцовском доме, могли преспокойно телепортироваться на родную планету и в родное государство. Но что-то никто из них даже не заикался о таком. Мало того, имейся потом возможность обратной телепортации на Изнанку, все равно никого ни капельки не интересовало, что там на Земле делается. Даже одним глазком заглянуть не хотелось. Как говорится, давно отрезанный и забытый ломоть, превратившийся в выцветший сухарик, своим затрапезным видом не вызывающий малейшего аппетита даже перед голодной смертью.

Разве что Виктор, будучи порой в несколько нетрезвом состоянии, громко грозился:

– Вот сделаю привязку на свое место рождения в виде какого-то амулета, и буду туда отправлять самые буйные, отрицающие дисциплину рыцарские тритии! И пусть они там наводят должный порядок железной кованой пятой!

Ему обычно кто-нибудь возражал:

– Да там из пулеметов подырявят твоих рыцарей, что консервные банки.

– Моих?! Рыцарей?! Как консервные банки?! – заводился император Жармарини. – А фигушки! Достаточно будет послать в каждой тритии по парочке шабенов, и те взорвут весь порох и все бомбы на планете с гигантского расстояния! А потом весь этот клоповник: мечами! Щи-их! Хрясь! Тресь!

При этом всегда пытался выхватить свой меч и в порыве боевого задора порубить несколько обеденных столов.

Никто против этого не возражал. Первого Рыцаря всегда жалели и от всей души сочувствовали: круглый год из лат не вылезает, все мечом машет… И когда только детей успел сделать?..

Но на том все упоминания о Земле и заканчивались. Зато сегодня братья и сестра удивились по другой причине: Алпейци был хоть и в парадных латах, но без своего легендарного меча. Виктория даже вслух на эту тему высказалась:

– Наверное, в океане все адмиралы Асмы издохли, раз наш главный вояка без меча сегодня решил трапезничать. Неужели и спишь без него?

– Да надоело, – ворчливо, снимая с себя и часть рыцарского облачения, признался Виктор. – Двадцать лет по краю ходил, столы рубал и щеки надувал. Теперь могу расслабиться на заслуженной пенсии. И за собой трон почти закрепил пожизненно, и детей обеспечил. Осталось лишь формальности соблюсти.

И последним уселся за стол.

Накрыто было на четверых. Хоть роскошь поданных блюд могла поразить самых именитых кулинаров любого мира. На данном семейном обеде отсутствовали даже жены императоров и консорт владычицы Зари. Женщин забрала посплетничать к себе многодетная Коку, а Зиновий Карралеро сам отыскал какое-то важное дело в здешней главной библиотеке.

Даже слуг отпустили, оставив на охране лишь нескольких духов да стальных роботов, всегда сопровождающих коронованных выходцев с Земли.

Ну разве что Виктория поинтересовалась о должном пригляде за детьми:

– Ничего не натворят? – потому что видела, как гурьба кузенов и кузин умчалась с неподдельным интересом куда-то на верхние этажи гигантского императорского дворца.

– Не переживай, я распорядился, – отмахнулся Федор. – И ты ведь помнишь, что за каждый проступок или нарочитую неосторожность мои духи наказывают провинившегося ребенка ощутимой болью.

Да, было здесь такое. Духи лучше всяких нянек приглядывали как за младшими, так и за великовозрастными наследниками. И если те творили нечто уж совсем непотребное или опасное для собственной жизни, то получали такие ощутимые и болезненные уколы, что полчаса непроизвольно почесывали мягкие места. Потому и жаловались порой родителям по поводу неприемлемости телесных наказаний для принцев и принцесс. Но родители, словно сговорившись, еще и сами добавляли наказаний, приговаривая:

– Раз ты требуешь к себе почтения как к принцу, то будь добр и вести себя как полагается! Будь примером для любого из своих подданных во всем и всегда.

Воспитание-с!

Хотя за мелкие провинности никто из духов детей не одергивал и не наказывал. Ну упали. Ну оборвали несколько ковров, полотен, гобеленов, картин… Ну разбили что-то там и перевернули парочку буфетов с чем-то…Мелочи. Есть кому убрать и есть чем заменить испорченное. Все равно в запасниках гниет годами, пылится, покрывается плесенью, а так появляется замечательный повод обновить интерьер.

А если сам император или его супруга, заметив подмену, начинают сердиться:

– Что это за кувшин?! Куда делся мой привычный графинчик?! – то всегда в ответ прозвучит вежливое пояснение от главного домоправителя:

– Так ведь дети нечаянно разбили. Пришлось поменять на более ценное, древнее и прекрасное.

И всегда у них находилось нечто более совершенное и воистину бесценное взамен простенького и давно уже устаревшего, но разбитого (испорченного, порванного, сгоревшего – нужное подчеркнуть) предмета. Разве с такими поспоришь?

Вот и сейчас Федор сразу забыл и о детях, и о духах, гостеприимно указывая на стол:

– Угощайтесь, мои дорогие! Ибо до официального ночного пиршества еще далеко, а говорить на голодный желудок – это не наша, не славянская традиция.

Ну да, домой из них никто не рвался, зато часть славянских традиций лелеялась, поговорки и пословицы употреблялись, сотни просторечных выражений, сленговых и жаргонных словечек твердо укоренились в лексиконе Изнанки. Да и образцы земных одежд давно внедрились в моду во всем здешнем мире.

Но если мужчины налегли на угощение и выпивку основательно, то их очаровательная сестричка лишь ковырнула вилкой пару салатиков да пригубила кубок с вишневой наливкой.

– Зиновий очень упрашивает меня еще одного ребенка родить, – пояснила она на недоуменное мычание братьев. Еще и обвинила хохотнувшего хозяина застолья: – А что? Тебе можно футбольную команду с запасными игроками иметь, а мне нельзя?