Андрей Дьяков - К свету Страница 20

— Ты не человек… — Глеб сказал это вслух, чтобы прогнать ужас, рассеять наваждение. — Не человек…

Второй выстрел вдребезги разнес толстяку башку. Щупальце тотчас отцепилось от трупа, втянувшись обратно в логово. Пересилив страх, мальчик ринулся следом. Озираясь на трещину в потолке, вскинул оружие. «Пернач» ожил в его руках, даруя упокоение другим живым мертвякам.

Только покончив с последним из них, Глеб вдруг осознал, что щупалец-кишок больше не было видно. В проклятой трещине тоже ничего не шевелилось.

Зато из центрального коридора донесся пронзительный стрекот… Глеб медленно обернулся и увидел ее… тварь.

Нечто висело на потолке, присосавшись щупальцами к бетону перекрытия. Отталкивающее, невозможное, невероятное животное… Чудовище. Помесь осьминога с богомолом. Из каких болот приползла эта тварь в бункер? Что послужило толчком к появлению на свет подобного недоразумения? Жвала на морде твари мерно шевелились, выпуклые темные глаза неподвижно смотрели на мальчика… Разум отказывался воспринимать это как что-то реальное…

Но бестия не собиралась исчезать. Она неподвижно висела посреди коридора, распространяя вокруг себя невыносимую тошнотворную вонь.

Глеб стоял словно вкопанный, не в силах двинуться с места. Стоял в ступоре, глядя в лицо собственной смерти. По ногам потекла теплая влага. Пистолет выпал из трясущейся руки. Предательская вялость в мышцах заставила рухнуть на колени. Мальчик обреченно уронил голову на грудь…

— На пол!

Таран вынырнул из-за угла, словно черт из табакерки. Вскинул «калаш», нажимая на курок. Но захлебывающийся огнем автомат выдернуло из руки, выстрелы ушли «в молоко». Монстр оказался на редкость метким и умным противником, оценив заключавшуюся в оружии угрозу. Таран попятился. Кукловод неспешно двинулся следом, сноровисто орудуя присосками. Автомат был вне досягаемости.

Уводя мутанта подальше от склада, сталкер припустил по коридору. Новую атаку твари он не увидел… только почувствовал удар по ногам и, как подкошенный, рухнул на пол. Кукловод изготовился… и ударил опять. Щупальце шваркнуло по голому бетону — человек успел откатиться в сторону. Сгруппировавшись, Таран прыгнул в дверной проем, кидая назад гранату. Грянул взрыв. Уши заложило. Бок заныл от удара куском бетона, что рикошетом прошил пространство. Из коридора валили густые клубы дыма вперемешку с пылью.

Сталкер перевел дух, приподнялся, нашаривая револьвер. Сквозь дым, цепляясь за косяк двери, в помещение вполз Кукловод. Тело бестии местами обуглилось. Несколько щупалец безжизненно свисали дымящимися плетьми, еще больше оказалось оторвано. Таран открыл огонь. Стена озарилась яркими вспышками. Девятимиллиметровые пули, изрыгаемые «Носорогом», нещадно молотили по бетону, выбивая фонтаны каменного крошева. Монстр не мог выжить в этом аду… не мог… если бы остался на прежнем месте. Метнувшуюся тень сталкер заметил слишком поздно. Дымящаяся туша сбила сталкера с колен, противники покатились по полу, яростно рыча. Уворачиваясь от щелкающих жвал, Таран откинул опустевший револьвер, дотянулся до ножа и со всей силы всадил лезвие в тушу Кукловода. Живучая тварь никак не отреагировала, цепляясь за жертву остатками щупалец и пытаясь добраться до горла. Сталкер ударил еще… и еще. Попробовал пробить череп, но лезвие беспомощно соскользнуло, лишь оцарапав голову хищника. Силы быстро таяли. Жвала нетерпеливо щелкали у самого лица. От тошнотворной вони мутилось сознание.

Трясясь от ужаса, в отсек вполз Глеб. Ноги его еле скребли по полу. Тело отказывалось повиноваться, но мальчик, срывая ногти на руках, отчаянно полз к своему наставнику. Забытый «Пернач» остался где-то позади.

Таран напрягся, натужно застонал и перекинул бестию через голову. Оказавшись сверху, ударил ножом в визжащий комок плоти… еще… и еще… Тварь не хотела подыхать… Хлестала обрубками щупалец по бронежилету, клацала пастью. Увернувшись от очередного выпада, сталкер поскользнулся в луже крови и тотчас снова был сбит с ног. Рука коснулась холодного пластика…. С искаженным от страха, зареванным лицом Глеб толкнул в ладонь наставника перфоратор… Забытый, брошенный древними строителями механизм. Провидение? Судьба? Удача? Гадать было некогда.

Таран потянул перфоратор на себя, почему-то твердо веря, что инструмент заработает. Собрав остатки сил, прижал брыкающуюся тварь каблуками армейских ботинок к стене и нажал «пуск». Перфоратор взвыл, раскручивая длинное крупнокалиберное сверло. Тварь задергалась, пытаясь освободиться, но сверло уже вошло в пасть, разбрызгивая ошметки мяса, ввинчиваясь в мозг.

— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — орал сталкер, щурясь под кровавым душем. — СДОХНИ!!!

Потом они лежали. Просто лежали, молча, без сил. Лежали, отрешенно разглядывая потолок. Мальчика колотило. Тихо всхлипывая, он свернулся клубком, уткнувшись в плечо взрослого, и просто плыл в нахлынувшем ощущении безопасности. В тот момент Глеб ясно осознал — что-то в их отношениях изменилось. Напряжение, все это время державшее мальчика в тисках, исчезло. Испарилось… Таран больше не вызывал у него страх и неприязнь.

Часть вторая

Потери

Глава 7. Джунгли

— Ты понимаешь, что покинул пост? — Кондор прохаживался вдоль строя бойцов, вкрадчивым опасным голосом распекая виновника «торжества». — Из-за тебя, Звереныш, мы бы тут все могли откинуться!

— Братская могила! — шепнул Окунь Фариду и залыбился.

— Фамильный склеп! — не отставал Ксива с другого края.

— Разговорчики! — Кондор встал напротив Глеба. — Значит, так, пацан… Повторять не буду. Еще раз ослушаешься приказа, лично вышибу мозги! Не побрезгую.

У лица мальчика замаячил внушительных размеров кулак. Глеб с надеждой покосился на наставника, и тот не заставил себя ждать:

— А я соберу ошметки обратно в черепушку и вышибу еще раз…

Утренняя выволочка не особо повлияла на настроение мальчика. Ведь он остался жив, и это было чертовски здорово. А фингал под глазом пройдет. В конце концов, за сломанный ПНВ еще и не такое мог огрести…

Завершив сборы, отряд продолжил переход по Санкт-Петербургскому шоссе. Легкая поземка струилась по остаткам асфальта, увлекая за собой палую листву и мельчайшую песочную взвесь. Сталкеры ровным строем продвигались в глубь диких нехоженых территорий. Растительность вокруг становилась все гуще и гуще. Разлапистые зеленые исполины перемежались буйными зарослями мутировавшего кустарника, из глубины которого до путников то и дело доносились вопли неведомых хищников. Ближе к территории бывшего Михайловского парка Таран увел отряд с тропы — назвать остатки шоссе дорогой на данном участке можно было лишь с большой натяжкой. Дозиметры беспокойно пощелкивали, поэтому проводник забирал все левее, пока отряд не вышел к череде двухэтажных домиков, утопавших в ковре густой высокой травы.