Евгений Гуляковский - Посол в запретную зону Страница 20

Например, за нижней стойкой бара или на невидимой для посетителей кухне… Он решительно оборвал поток фантазии, опасаясь, что она может увести его слишком далеко от действительности, тем более что ни его хваленая интуиция, ни фигурка Чебурашки — ничто не предупреждало его о какой бы то ни было опасности.

Торговый центр еще только просыпался. По лестницам сновали заспанные фигуры уборщиков. Сменяя друг друга, они то появлялись из дверей многочисленных лифтов, площадка которых располагалась прямо за стеклянными дверьми кафе, то исчезали вновь в глубинах бесчисленных этажей здания.

Емец уселась напротив Северцева, забыв поздороваться.

По ее сдвинутым, нахмуренным бровям Олег понял, что она находится не в лучшем расположении духа, и причина этого была ему хорошо известна. Пару часов назад она должна была получить приказ. Исходивший вовсе не от ее начальства.

Специальным президентским указом она откомандировывалась в полное распоряжение лейтенанта спасательной службы Олега Северцева. Разумеет-

он обязан был поговорить с ней еще до того, как президент принял соответствующее решение, но со бытия развивались так стремительно, что Олег попросту не успел это сделать.

— И что всё это должно означать? — спросила наконец Емец, прервав неловкое, затянувшееся молчание.

Кофе как раз принесли, и, чтобы немного оттянуть начало нелегкого разговора, Олег приподнял крохотную фарфоровую чашечку и посмотрел на Елену сквозь облачко ароматного пара. Доброжелательней ее лицо от этого не стало. Откашлявшись, он наконец произнес:

— Мы с вами летим в длительную служебную командировку.

— И с какой такой стати я должна с вами куда-то лететь?

— Этого требует безопасность Федерации. К сожалению, я не могу пока сказать вам больше. Просто поверьте, что это необходимо, в том числе и для вашей собственной безопасности.

— О своей безопасности я уж как-нибудь позабочусь без посторонней помощи! И, кроме всего прочего, я не нанималась служить в канцелярии президента, так что его приказы на меня не распространяются!

— Вы ведь получили уведомление об увольнении с прежнего места службы?

— И что из этого следует?

— Только то, что вы даже после увольнения остались гражданкой Федерации и, следовательно, приказы президента этой Федерации распространяются на вас так же, как и на любого другого гражданина.

Емец фыркнула и решительным жестом отодвинула чашечку с кофе, даже не пригубив из нее.

— Не морочьте мне голову, лейтенант Северцев! Воспользовавшись моим гостеприимством, вы вдруг исчезаете, а затем неожиданно появляетесь с приказом президента в зубах! Да кто вы такой, черт возьми?! Почему за вами охотится армейская разведка, почему вас пытались убить и в какую такую гнусную историю вы пытаетесь меня втянуть? Как прикажете мне относиться к этой филькиной грамоте с поддельной подписью президента?! — Она выхватила из сумочки скомканный лист бумаги, украшенный государственной печатью, и прихлопнула его ладонью к поверхности стола.

Олег не сразу сообразил, как следует отвечать на этот поток обвинений, и поэтому просто спросил:

— А почему вы решили, что подпись президента — подделка?

— Потому что президент не станет подписывать специальные указы по просьбе какого-то лейтенантика из эвакуационной службы! Вы что, держите меня за идиотку?

— Хотите спросить об этом его секретаря? — Северцев извлек из кармана черную коробочку фона, подключенного к прямой президентской линии. Но Емец остановила Олега решительным жестом.

— Даже если все это правда, я все равно никуда с вами не полечу! — Она поднялась и стремительной Походкой направилась к выходу из кафе.

Кар с затененными стеклами вырвался из ворот Подземного гаража и, взвизгнув шинами, понесся к зданию торгового центра. В наушниках водительского шлема минуту назад прозвучали слова:

«Она только что отказалась. Действуем по запасному варианту».

* * *

Крутицкий, которому было поручено довести до конца операцию по отправке Северцева на Фронту, неожиданно легко согласился отказаться от поисков нового спутника Северцева для замены капрала Емец.

Это его согласие показалось Олегу подозрительным, поскольку до этого момента советник неоднократно требовал неукоснительного выполнения всех условий полученного от фронтеров приглашения.

Однако изменить Олег все равно ничего не мог. Его попросту изолировали от внешнего мира, поселив на одной из конспиративных президентских вилл в пригороде столицы, и отстранили от всякого участия в подготовке экспедиции.

Потянулись тоскливые дни ожидания. Охрана не позволяла Северцеву покидать двор виллы, а внутренний фон был подключен к одной-единственной линии, по которой он мог в любое время дня и ночи поговорить только с Крутицким.

Единственным утешением оставалось лишь то, что ему была известна точная дата отправки.

Этот пункт не мог быть нарушен ни при каких обстоятельствах, поскольку фронтеры не отвечали на запросы землян, а место высадки посла было назначено ими заранее в их единственном послании — в открытом космосе, в ста миллионах километров от самой Фронты.

Из этого следовало, что к месту высадки точно в назначенный срок должен прибыть с Фронты космический корабль, чтобы подобрать шлюпку с Северцевым. И хотя прямо об этом в послании фронтеров ничего не говорилось, такое развитие событий подразумевалось само собой, поскольку они запретили посольскому кораблю землян пересекать барьерную зону.

Больше всего Олега раздражало то, что его фон был отключен от городской информационной сети и он не мог знакомиться даже с открытыми официальными сообщениями. Кому и зачем это понадобилось, он так и не смог понять. А на все его протесты Крутицкий отвечал односложно, что такая полная изоляция необходима для безопасности самого Северцева.

Словно в подтверждение его слов, ночью, накануне отправки на космодром, Олега разбудила стрельба с наружной стороны ограды виллы.

Стреляли из тяжелых армейских бластеров, их характерные резкие завывания Северцев легко различил на фоне трескотни легкого автоматического оружия. Создалось впечатление, что где-то неподалеку ведется самый настоящий бой. Однако во дворе самой виллы все оставалось спокойно, и охрана не позволила Северцеву даже подойти к воротам.

Суровым морским пехотинцам, заменившим обычную президентскую охрану, запретили разговаривать с Северцевым, и они пунктуально следовали полученным приказам. О том, что за сражение произошло на окраине дачного поселка в ту ночь, ему так и не удалось узнать.

Но в конце концов миновали последние часы тягостного ожидания, и скромный с виду бронированный кар с полностью затененными стеклами доставил Северцева и Крутицкого к космодрому.

Наконец он смог увидеть внешний мир, который Разительно отличался от надоевшего ему четырехметрового забора виллы.

Спустившись по узкому пандусу, ведущему от ворот прямо на стартовую площадку, Олег поразился количеству военизированной охраны.

Такой охраны вряд ли удостаивались и главы колониальных государств во время своих дипломатических визитов в столицу Федерации. За высоким бетонным забором виднелись пушечные башенки пехотных каров, а по углам стартовой площадки расположились вышки, из которых угрожающе торчали наружу счетверенные стволы лазеров.

— Всё так плохо? — спросил Олег у Крутицкого, молча следовавшего за ним и не проронившего за всю дорогу ни единого слова.

— Более чем, — мрачно подтвердил следователь. — За последние дни положение в столице сильно осложнилось. Оппозиция решилась на открытую конфронтацию с правительством, и нам пришлось принять чрезвычайные меры.

Кар остановился вплотную к трапу готового к отлету корабля, и Крутицкий, крепко пожав Олегу руку, указал на трап.

— Вам следует поторопиться, Олег Сергеевич. Боевики Ширамова пытаются захватить центр управления полетами. Их силы в столице оказались гораздо значительней, чем мы предполагали. И если им это удастся…

— То старт придется отложить на неопределенное время! — закончил за него Олег.

ГЛАВА 13

К счастью, старт не пришлось откладывать, и уже через два часа, когда плоская поверхность Земли под ними превратилась в голубой шар, а время их жизни перешло в другую, космическую плоскость,

капитан корабля Линь Сяо пригласил Северцева в свою каюту.

Корабль, к этому моменту набрав достаточную скорость, уже ушел в гиперпереход, и перегрузки, сопровождавшие разгон, исчезли. Ничто не мешало Северцеву познакомиться с человеком, от которого теперь зависел успех всей этой непростой экспедиции.

Каюта показалась Олегу слишком большой и была обставлена с крикливой роскошью. Конечно, капитан личного корабля президента мог себе позволить любые излишества и даже, возможно, был вынужден к этому дипломатическими соображениями, но этот корабль никогда не упоминался в светских хрониках, а о его существовании знал лишь ограниченный круг лиц. Так что обстановка свидетельствовала лишь о личных вкусах Линя.