Юрий Табашников - В паутине чужих миров. Рождение бога Страница 21

– Примерно в то время, когда мне посчастливилось стать полноправной частью нашего маленького общества, как-то раз я отправился на охоту. Моей добычей должны были стать сигху – существа, похожие на местных мышей. В последнее время они встречались всё реже и реже, но я знал, что в одном месте, если достаточно далеко зайти в опасный лес, у каменистой гряды, сигху обитало ещё достаточно много. Наши охотники не углублялись так далеко в чащу, но я был молод и хотел, чтобы мной восхищались. К тому же я желал произвести впечатление на девушку, которая очень мне нравилась. Звали её Сигурд.

– Когда я почти дошёл до тех мест, где обитали сигху, я услышал громкий крик зверя, наполненный болью и отчаяньем. Я ничего и никого не боялся ни тогда, ни теперь. И по этой простой причине, подгоняемый любопытством, направился в то место, откуда слышался жалобный рёв. Пройдя несколько сотен метров по довольно густому лесу, я увидел дракдара. Именно его голову я научил в своё время изображать мастеров тех народов, что начали мне поклоняться на этом холодном Севере. В вашем мире имя дракдара изменили и исказили. Его сначала прозвали драккаром, а потом и вовсе переименовали в дракона. Но я не люблю никаких новшеств. Для меня он так и остался дракдаром – существом из моего родного мира.

– Дракдар был огромный и страшный. Его шкура блестела в лучах света сотнями ярких бликов, которые отражались от множества чешуек, прикрывавших его тело. Увидев меня, дракдар открыл огромную пасть. Разве я мог победить его? Конечно, нет, но я всё равно подошёл ближе. Заметив, что я направляюсь к нему, дракдар угрожающе заревел. Он не боялся меня. Он привык питаться людьми, как и все в том мире. Но в этот раз ему пришлось несладко, и зверю было не до меня. Стараясь держаться подальше от него, вне пределов досягаемости, я прошёлся вдоль огромного тела и понял в чём дело. Дракдар одной из своих лап угодил в ловушку, и ловушка эта была искусственного происхождения. Её поставили наши хозяева, дрорхи.

Стараясь не заснуть от усталости и тем самым прогневить северного бога, я сосредоточился на битве, которая ещё продолжалась под прозрачным слоем прочного льда. Количество воинов значительно уменьшилось, но оставшиеся показывали настоящие чудеса рукопашного боя, совсем как мастера монастыря Шаолинь. Они ловко увёртывались от ударов, подпрыгивали и делали резкие выпады. Правда, изредка, то один, то другой всё же погибал под ударами более искусных противников.

Один, прервав свой рассказ, внимательно посмотрел на меня:

– А ты не голоден, Странник?

– Умираю от голода, – честно признался я.

– Умереть от голода в Валгалле? Неслыханно! – усмехнулся северный бог.

– Кха! Кха! – хохотнули на плечах Одина два ворона, по имени Хугин и Мунин.

Один протянул в мою сторону свою руку, раскрыл сжатый кулак и дунул на ладонь. Маленькая мошка взлетела с ладони и, увеличиваясь на глазах, полетела по воздуху в мою сторону. Когда летящий предмет достиг меня, то принял форму довольно крупного зажаренного поросёнка.

Аппетитное угощение без всякой опоры зависло передо мной в воздухе. Я с жадностью набросился на пищу, а северный бог продолжил свой рассказ:

– Смело я подошёл поближе, а зверь приблизил ко мне свою страшную морду. Она была огромной! Два больших, как озёра, глаза внимательно и испытующе посмотрели на меня, наверное, запоминая, как я выгляжу. Ноздри, похожие на вход в пещеру зашевелились, изучая мой запах. Слюна капала из пасти дракдара, он был очень голодный, но не тронул меня. Почему? Не знаю… Может, он понял, что я единственный, кто может и хочет ему помочь. Я ещё ближе подошёл к опасному зверю и рассмотрел его рану. Металлический штырь – ловушка уходил глубоко в землю. Дрорхи поставили ловушку на едва заметной тропе и хорошо замаскировали её. Когда зверь наступил на металлический колышек, тот под тяжестью тела пробил лапу, а потом сработал хитрый механизм. Верхушка колышка распустилась на десятки блестящих штырей, торчащих в разные стороны. Металлические усики не давали возможности дракдару выдернуть лапу из ловушки. Осмотрев ловушку, я ещё раз удивился всей мудрости охотничьих уловок наших хозяев. А потом решил действовать. Тем самым я нарушал самый главный из запретов – не вмешиваться в охотничьи игры дрорхов. За такое самовольство они всегда жестоко расправлялись с любым вольнодумцем. Однако я был молод, и по неопытности глуп. К тому же в руке я держал боевой топор, изготовленный из крепкого обсидана. Первым делом я осмотрелся. Недалеко висел вездесущий глаз, уставив на меня свой зрачок и ожидая, что я намерен предпринять. Я знал, что стоит только мне начать помогать дракдару, как летающий прибор дрорхов тут же передаст тревожный сигнал хозяевам. Поэтому, как бы невзначай, я постарался подойти поближе. Ещё детьми мы часто так играли с летающими глазами. Стараешься подбежать к нему, а он от тебя улетает, и попробуй догнать такое чудо техники…

– Глаз отлетел от меня на ровно такое расстояние, на которое я подошёл к нему для того, чтобы оказаться поближе к хитроумному изобретению. Вообще-то этого я и добивался – хотел, чтобы он начал движение. Едва глаз тронулся с места, а я уже просчитал в уме траекторию его дальнейшего полёта и в ту точку, где он должен был находиться через секунду, с силой бросил свой топор. Бросок оказался на редкость удачным. Летающий прибор дрорхов рассыпался в воздухе. Во все стороны, из-под порванной кожаной оболочки, брызнули в шелковистую траву множество металлических деталей. Расправившись с опасным наблюдателем, я направился к дракдару. Присев на корточки, я внимательно изучил ловушку дрорхов. А затем начал осторожно, опасаясь доставить лишнюю боль зверю, подкапывать металлический колышек. Зачем я это делал? Мне было жалко зверя, но больше всего на свете я хотел сделать что-либо противное тем правилам, которые не давали нам свободно дышать!.. Когда яма оказалась достаточно глубокой, внезапно обнаружил на металлическом штыре, уходящем глубоко в землю, большую, выделенную краской, пластину. От прикосновения моей руки пластина сработала и с тихим шипением отъехала в сторону, обнажив устройство с кнопками, с рунами дрорхов. Недолго думая, я нажал на первый попавшийся символ. В тот же миг металлические усы на конце ловушки собрались в единый заострённый наконечник, и дракдар с рёвом выдернул кровоточащую лапу из ловушки дрорхов. Он понял, что я для него сделал! Дракдар склонил голову, благодаря меня, и быстро скрылся, ломая молодые поросли, в глубине леса.

– Я гордо выпрямился. Впервые за свою жизнь я совершил хоть что-то стоящее. Я был уверен, что никто не видел моего подвига. Но ошибся! Я перешагнул черту – оспорил могущество дрорхов. Какой же был наивный, когда думал, что всё запросто сойдёт мне с рук. Неприятное чувство, какое возникает, когда за человеком наблюдают, заставило меня оглянуться. Сразу несколько глаз висели между деревьев и над ними и фиксировали каждое моё движение. Никогда прежде я не видел, чтобы столько Наблюдателей собралось в одном месте. Я мгновенно понял, что это означает, и бегом бросился в деревню. Мои подошвы, твёрдые как камень, не замечая колючек и веток, быстро несли меня в то место, в котором я родился и вырос. Скоро я уже стоял среди соплеменников и, не вдаваясь в подробности, кричал, призывая всех прятаться. Услышав меня, женщины схватили маленьких детей и побежали в лес. Следом за ними последовали мужчины, и как-то так получилось, что возле меня собрались только несколько моих сверстников, с которыми я вместе рос в общих играх, заботах и тревогах. Могучий Тор, хитрый Локки и Сигурд, которая мне очень нравилась, пытались узнать у меня, что же случилось.

– Как оказалось, тревогу я поднял не зря. Не успели мои соплеменники укрыться под защитой деревьев, как наше поселение уже наполнили слуги дрорхов. Серокожие ункасы были всюду, куда только ни посмотришь.

Я давно закончил есть и внимательно слушал Одина. Недоеденные остатки угощения просто исчезли в воздухе, а я вытер жирные и грязные пальцы о тело. В этом месте рассказа северного бога я встрепенулся от возникшего чувства тревоги:

– А у ункасов, случайно, глаза не выпученные, в пол-лица? Холодные такие, без зрачков, – неожиданно для себя спросил я Одина.

– Откуда ты знаешь, как выглядят ункасы, Странник? – подозрительно и с тревогой посмотрел на меня Один. Видимо, кошмарные воспоминания, несмотря на тысячи прожитых лет, до сих пор мучили его.

– Перед тем, как попасть в твой мир, я видел одно такое существо. Мы убили его.

– Хугин! Мунин! – взревел северный бог голосом, наполненным гневом и яростью. Вороны испуганно замахали крыльями, а Один громко и раздражённо произнёс несколько фраз на том незнакомом языке, на котором общался с воронами.

Я поспешил вмешаться:

– О, великий бог! Они могли ни о чём не знать! Мы обнаружили ункаса, который прятался в оболочке человека, за несколько минут перед моим переходом.