Александр Маркьянов - У кладезя бездны. Часть 4 Страница 21

Они вошли в город с востока — две машины, бразильский Форд-Пикап и редкий полноприводный пикап Данжель с двойной кабиной. Фортье устроился в кузове Данжеля, остальные — шли рядом с машинами, готовые отреагировать на все, что угодно. Город наконец унялся — три часа нового дня…

Капрал Гастингс, их штатный разведчик — первым выглянул на улицу, где находился отель. Прибор ночного видения — давал ему определенное преимущество.

— Снайпер. На крыше! — передал он.

— Ал, давай на крышу. Снимешь его, портом прикроешь нас, ясно?

Снайпер исчез в темноте, ему надо было найти подходящую крышу, забраться на нее и не нашуметь.

— Выступаем по сигналу. Делаем тихо и быстро. Четверо — штурмовая группа. Дейв, останешься за пулеметом.

— Есть, сэр.

Лейтенант хлопнул рукой по дну магазина, вставленного в винтовку — на счастье…

— Работаю.

Где-то почти бесшумно — североамериканский глушитель Thundertrap — заглушил грохот выстрела и снайпер, занявший позицию на крыше — лишился головы. На таком расстоянии патрон калибра 338 обладал ужасающей разрушительной силой…

Данжель остановился, перекрыв улицу. Форд подлетел прямо к зданию…

Они шли вчетвером. Правила ведения боевых действий предполагали нанесение минимального ущерба, а связывать кого-то и надевать наручники было некогда — если они максимум через пятнадцать минут не уберутся отсюда, сюда сбежится полгорода. Поэтому — минимальное применение силы предполагало пулю сорок пятого калибра в правую руку для тех, кто был безоружен но потенциально угрожал группе и пулю в голову для тех, кто являлся серьезной угрозой.

Когда они ворвались в вестибюль — двое уже были на ногах, и один- держал в руках автомат Калашникова, еще не успев понять, что происходит, он схватил автомат, чтобы быть готовым к бою.

Чав-чав-чав!

Выстрел из Кольта-1911 оснащенного глушителем больше похож на громкое чавканье. Один отставляется на пол раненым, еще один — убитым…

Оставлять кого-то в вестибюле нет никакой возможности, хотя эта азбука спецопераций: после освобождения помещения закрепись в нем. Остается надеяться только на снайпера, который контролирует улицу, да на пулемет Фортье.

Вверх по лестнице. Свет погашен…

— Какого…

Открывается дверь — кто-то что-то услышал, и Гастингс всаживает две пули в голову быстрее, чем противник успевает разобраться, что к чему.

Противник падает под ноги группе. Крик по-испански из коридора, длинная автоматная очередь дырявит дверь, вышибая из нее щепки.

Бойцы группы моментально меняются местами. Теперь — впереди сам лейтенант, а его карабине — шведский прицел Aimpoint с простейшей насадкой, позволяющей вести огонь из-за угла. Спецназовцы всегда сами покупают для себя нужное снаряжение, и в большинстве случаев это оправдывает себя. Кейн падает на колено — противник обычно ведет огонь на уровне груди воображаемого противника.

В темном коридоре — едва заметная тень, но этого достаточно. Винтовка дергается, выпуская пулю за пулей — и через семь или восемь выстрелов тень падает на пол.

— Готов!

Время пошло — выстрелы в тихих провинциальных городках ночью отлично слышны, тем более на таком морозе.

— Вперед!

Лейтенант так и остался стоять на колене, прикрывая коридор — они снова поменялись местами, теперь он прикрывал хвост штурмовой колонны, идя четвертым.

— Босс, какой-то урод лезет из здания… — в наушнике послышался голос Ала

— Подстрели его в ногу. Только осторожно, мать твою.

Они не успевают. Они однозначно не успевают — а ранение пулей триста тридцать восьмого калибра смертельно опасно, даже если пуля угодила в мягкие ткани. Дело в том, что при прохождении высокоскоростной пули крупного калибра через мягкие ткани дела, образуется кавитационная полость, и чем мощнее пуля и короче расстояние до цели — тем сильнее ущерб. Кость в таком случае даже не ломается, а разлетается на осколки и не миновать ампутации.

Хотя… за то, что сделал этот урод это еще мягкое наказание. Главное… не допустить травматического шока при транспортировке.

— Есть, босс…

Штурмовая колонна достигла нужной двери.

— На три…

— Вот, черт! — послышался голос Эла

— Что происходит?!

— Снайпер сле…

Голос оборвался — зато на улице загремел пулемет. Все… капец всему.

— Дейв, мать твою…

— Снайпер слева вверху! Снайпер!

— Что с объектом?!

— Упал и лежит… прикрываю… а, черт!

— Отвечай…

— Сэр… меня подстрелили.

Пулемет молчал.

Они буквально вломились в комнату. Обычный гостиничный номер…

— Шашки!

У каждого из них были по две дымовые шашки — для обеспечения отхода, когда все пойдет кувырком. Они метнули их на улицу, через окна, чтобы создать непросматриваемую для снайпера зону.

— Дейв, отвечай, черт тебя дери!

Лейтенант лихорадочно осмотрелся. Жадно цапнул ноутбук, оказавшийся на туалетном столике.

— Уходим!

Они рванули вниз. В коридорах — уже открывались двери, один из спецназовцев саданул по открывшейся двери с ходу, раздался возмущенный крик. Они бежали вниз, как вспугнутые зайцы, понимая что времени нет совсем.

Внизу — пелена дыма, грохот пулемета — Данжель проехал вперед и сейчас стоял рядом с пикапом и кто-то — вел пулеметный огонь вдоль улицы.

Моряки — бросились на тротуар, залегли — но стрелять было не в кого.

— Сэр, он еще жив! Объект жив!

— В машину и убираемся отсюда к чертовой матери! — заорал Кейн.

Сам он — ввалился в кузов Форда, упал спиной на что-то мягкое. И сразу не понял, на что.

— Где Ал? Мать его, пусть уносит ноги сейчас же. Подберем на повороте.

— Сэр, насчет Ала…

Но лейтенант уже понял, на что именно он упал.

Дальше — была дикая гонка по мощеным щебнем улицам. Только их никто не преследовал — город просыпался после перестрелки, многие были пьяные и никакого желания идти на улицу в такую холодину не имели.

Они выскочили на грейдер, покатились по нему — но тут же съехали: если их и будут искать, то на грейдере. Снег по-прежнему шел и поднялся вечер, заметающий любые следы в пампасах, через пятнадцать минут — понять, что кто-то проехал, будет уже невозможно. Но это была единственная хорошая новость, все остальные были чертовски скверными.

Британские моряки шли на юг, к побережью, ориентируясь по сигналам GPS — навигаторов и загоняя машины в предел, потому что чем ближе к побережью, тем лучше. А эвакуационная группа сможет их забрать и так: в заснеженных пампасах любой их кусок годится для посадки вертолета…

Загнав машины до полной выработки топлива в баках, они остановились. Рассвет должен был уже наступить — но все небо было затянуто тучами. Казалось, что ни одни в этих хреновых, выстуженных антарктическими ветрами пампасах и так и останутся одни до конца времен, никто не прилетит…

Лейтенант Эдвард Кейн, командир экипажа внимательно всмотрелся в погибшего друга… это был первый человек, которого он потерял на задании. Голова была не повреждена, и казалось, что Ал просто спит. Пуля — попала в подмышечную впадину и видимо, отразилась от бронежилета. Это значило две вещи. Первая — до самого последнего момента снайпер их патруля не знал, где угроза, не видел ее — иначе бы встретил смерть лицом к лицу. Вторая — тот, кто стрелял, был чертовски опытным стрелком и подозревал, что на цели может быть бронежилет. Это не пьяный ранчеро, который решил пальнуть с перепою.

Таких людей здесь хватало. Война за Фолкленды, перевороты, многие годы тлеющая гражданская война, карапинтадас[20], пылающая рядом Бразилия, где много, очень много псов попробовали человеческого мяса. Но все равно…

— Как? — спросил лейтенант?

— Мы не знаем, сэр. Его просто сбросило вниз с крыши, мы даже выстрела не слышали…

Твою мать…

— Вызывайте эвакуационную группу. Пора убираться отсюда…

Через полтора часа они услышали подвывающий шум двух мощных моторов, а потом — предрассветную мглу прорезал мощный луч прожектора. Он попал прямо на лейтенанта, тот отшатнулся, выругавшись последними словами. Его ослепило, перед глазами плавали разноцветные мушки…

— Сэр, просят подтверждения…

— Давай…

Капрал зажег и отбросил от себя палочку, которая на протяжении получаса будет светиться зеленым.

Получив подтверждение, диковинный аппарат осторожно приземлился, взметнув смесь снега и пыли своими огромными винтами. Это был MV-22, конвертоплан североамериканской разработки, способный летать и как самолет и как вертолет, подобного — не было ни у кого. Да еще в специальной комплектации — с усиленной защитой, штангой для дозаправки в воздухе и выступающим кожухом радара от боевого истребителя. Североамериканцы — вероятно много раз прокляли тот деньг и час, когда фирма Bell привычно продала права на сборку машины итальянской фирме Augusta. Права предусматривали производства максимум ста машин для нужд итальянской армии и флота — однако, с тех пор как сборка была налажена в Италии, эти машины появлялись где угодно, в том числе в Британии и в России…