Древний *СИ) - Dmitriy Small Страница 21

Схватив одного из автоматчиков за лицо, Алви отметил, что после подобной хватки противник почти не способен продолжать сопротивление. Болевой шок от расплавлены глаз и трескающейся кожи был сильнее возможной воли человека.

Оставшиеся четыре бойца продержались также недолго. Явно больше опасаясь когтей Алви они подставляли спины под пули ловко отстреливающей их из засады Жени. Именно ее пистолет простреливал ноги и руки оставшимся сектантам.

Добивая последнего автоматчика каплей Кляксы, Алви пристально наблюдал за спокойным, уже никуда не убегающем жрецом.

— Мозги отшибло? — Не меняя боевой формы, Алви плавно подошёл к сектанту. — Для попавшего в руки маньяка, ты как-то чересчур весел и спокоен, не?

— На все воля Стикса. — с некой гордостью ответил жрец.

— Кинжал гони. — протянул руку Алви, при этом ожидая резкого выпада.

— Вы не сможете им воспользоваться. Да и зачем вам те силы, с которыми вы не сможете совладать, юноша. — подняв взгляд с Алви на успокаивающую людей, все ещё стоявших на коленях, Женю, произнес сектант.

— Я? Что вы дядя. — прыснул Алви. — да я бы ни за какие блага Улья не решил пользоваться им.

— О. Вы просто хотите меня обезоружить. Ну это иное дело. Но я Вам не рекомендую тогда его касаться, руками. — на этих словах, культист раздвинул полы плаща и аккуратно протянул Алви оружие, уже завернутое в белую ткань.

— Спасибо дядя. — принял очередной инструмент смерти Алви. Уже четвёртый в его небольшой, пока, коллекции.

Короткий, но очень быстрый удар кулаком в челюсть, и жрец плавно опускается на асфальт парковки. Учитель просил не убивать главного. Впрочем, Алви был уверен в судьбе этой падали. Не от его рук, так от более умелых рук Леонарда, это порождение ада отправится туда, куда следует.

Прекрасный день.

Урка не заставил себя долго ждать. На протяжении всей битвы Алви чувствовал, что с Монстром все нормально. Но опасения все же были. Пока он не увидел довольную рожу обожравшегося Зараженного.

— Где Лео? — спросил Алви у подошедшей к нему девушки.

— Разговаривает с главным, этих. — пнув ногой по трупу автоматчика, просветила Алви, Женя. — Тут прям все по взрослому было, че-то типа штаба развернули даже. Вот он щас там и развлекается.

— Что с людьми?

— Пара хрюкать начали, походу превращаются уже. Остальные в психозе. А че ты хотел?

— Ну, мы спасли их от чёртого ритуала. От Улья же спасти не в силах. Тут лотерея как обычно. Но я думаю это все не напрасно. Одного-двух иммунных мы сегодня выведем…

Женя ничего на это не ответила. Лишь тяжким вздохом она показала своё отношение ко всему происходящему. Пусть так. Алви все равно был очень доволен этим ветреным днём.

Глава 6

Камнем по голове

Глава 6. Камнем по голове.

Герольд.

Тьма в человеке. Каждый, так или иначе, чаще добровольно, запирает свою тьму в клетку социальных норм и так называемых, приличий. Возводит куцые укрепления, порой не предназначенные для той роли, кою вынуждены нести. Ну и конечно, эти самолично возведенные из оберток морали укрепления — рушатся под натиском первого же настоящего испытания. Для каждого, свои заборы и преграды. У каждого, свои мотивы и цели. То, что для одного человека является непреложной догмой, для иного будет несущественным. Но каждый, будет скрывать свою тьму от окружающего мира. Люди стесняются ее, словно это не их часть души, а что-то наносное. Им настолько не комфортно со своей тьмой, что они сторонятся любых ее проявлений.

Когда же, предательство собственного «Я» переступает некую грань… Те самые возведенные заборы. То человек, в лучшем случае — пребывает в состоянии расстройства личности. А в худшем — и вовсе слетает с катушек.

Глупые люди. Тьму нельзя закрыть стеной из навязаных социальных кирпичиков. Потому, как рано или поздно, она все равно — истребует своё. Но тьму можно обуздать. Не лишать себя части собственной парадигмы личности, а выстраивать с ней симбиоз. Позволяя опосредованно влиять на повседневную жизнь, и тем самым развиваться как единый субъект, без предательств самого себя. Тьму нельзя растить в клетке. Морить голодом, издеваться, притворяться словно это и не тьма вовсе за прогнившими прутьями. Напротив, тьма растет лишь тогда, когда лишена оптимального рациона. Умный человек отпустит свою тьму. Накормит ее. И тогда, у всех на виду, она более не будет обузой и грузом души. А станет надежным плащом, на плечах субъекта, невидимая более никем и не ощущаемая самим Человеком…

—… Эй, братан… Нервы у тебя конеш. — убирая руку от плеча Герольда, пытался перекричать музыку в наушниках парень, лет восемнадцати. — Прибыли, стаб.

— Задремал — опуская руку с автомата на стоящий рядом с сиденьем рюкзак, Герольд вглядывался в казалось, знакомое лицо парня.

— Вы ведь Знахарь, да? — скорее утверждал молодой рейдер, первым выпрыгивая из кузова «Маршрутки».

— Возможно. — так и не припомнив, где он ранее встречал мальчишку, Герольд проследовал за ним. — Бывай.

Парень что-то ещё говорил, но Герольд развернувшись, побрел в сторону уже знакомой улочки внутри Стаба, что был одним из ближайших к Академии. Герольд не помнил название сего сооружения, но будучи «студентом» он часто проходил тут своеобразную практику с Шанцом. Потому прекрасно ориентировался в кривых нагромождениях, именуемых здесь вагончиками. Ноги сами вели его в сторону одного из приличных заведений местного социального образования.

Вытянутый корпус, с множеством овальных окошек. Плотная, окованная жестью дверь и крепкий запах продуктов самогоноварения. Внутри десяток небольших столиков, для приватных бесед, с глазу на глаз, расположенных по углам и два широких вытянутых стола, условно расположенных в центре зала. Где собственно, люди в большей массе и восседали. Пили, ели, травили веселые байки. В общем, проводили тот самый, практически единственный доступный в Улье, массовый досуг.

— Здрасьте — махнул рукой Гер, в больше мере, привлекая внимание человека за стойкой, нежели проявляя вежливость.

— И тебе не подохнуть — как всегда, блеснул уровнем сервиса, работник забегаловки.

— Возьму тот столик — указав на нужный объект дулом автомата, Герольд подтвердил намерение расстаться с суммой, обозначаемой как депозит, в этом месте.

— Че будешь есть? — проявил чуть большую заинтересованность, и разительно задрав планку сервиса, служащий «бутылки и стакана».

— Буду мясо…

— Нету, пока, мяса. Курица есть. С грибами и майонезом. — начал более детальную работу с гостем трактирщик. — Картоха вареная, рис, лук с укропом, помидоры, огурцы соленые и эти… — пару раз щелкнув пальцами, вероятно для ускорения работы нейронов, произнес Иммунный. — Снеки, вот. Пиво только бутылочное, водка есть. Ну и брага наша, это как всегда в достатке.

— Курица, картоха ну и браги кувшин. Снеки не надо. Потом, может ещё че надо будет, маякну. — отсчитав три, положенных для депозита виноградины, Герольд проследовал в свой темный уголочек.

Местная брага была произведением искусства, хоть и шла как продукт, по большей мере, побочный. Основная часть, все же перегонялась в чистый самогон. Коий скупался по давнему договору, Академией. По первости, Гер долго отнекивался от дегустации сего пойла, но Шанц был очень настойчив. Было в казахе что-то такое, что со временем способно было сломать, либо обойти любую предвзятость и настороженность.

С легкой улыбкой, пребывая в тени воспоминаний, Гер просидел до самого появления милой официантки.