Рожден быть опасным - Дмитрий Сергеевич Самохин Страница 21

Вы участвовали в виртуальном реалити шоу «Сезон охоты». Через три недели начнется его трансляция в сети. Заказ на свою голову я разместил сам с разрешения Алекса Лопановского. Это совместный проект моей корпорации и Лиги Вольных Охотников. С тех пор как вы подписали контракт, за вами ежесекундно следили тысячи видеокамер. И вы, госпожа Музыкантская, являетесь победителем шоу. Вам все-таки, несмотря на все препятствия, удалось убить магната, и за это вы получаете три миллиона долларов. Господа Ларс Русс и Марк Крысобой, вам, как участникам шоу и пришедшим к финишу одновременно с победителем, полагается по пятьсот тысяч долларов, плюс к этому контракт на участие в новом шоу. Если хотите, госпожа Музыкантская, вы тоже можете участвовать. Ваш ответ?

Что ж, такой расклад меня вполне устраивал. Пятьсот тысяч хорошая сумма, тем более что она превышала сумму контракта, да и убивать из-за них никого не пришлось. Новое шоу? Это уж как получится. Подумать надо. Мои мысли озвучил Марк Крысобой.

— Это ваше право, господа. Думайте, — согласился Се­бастьян Гоевин. — Возле усадьбы вас уже ждет лимузин. Он отвезет вас в самый лучший отель Лос-Анджелеса, где для вас забронированы президентские номера. Даю вам сутки на размышления.

Экран погас.

Дверь в комнату распахнулась, и вошел худой мужчина в форме шофера:

— Лимузин ждет вас.

Экран внезапно вновь загорелся, явив улыбающееся лицо Гоевина, который пристально смотрел на меня.

— Удачи тебе, Ларе Русс, — сказал он и экран погас.

Что-то связывало меня с Себастьяном Гоевином.

Но вот что? Как бы узнать.

Часть 2

ШОУ-ТАЙМ Глава 1

Птицы — существа, которые щебечут.

Клиффорд Саймак. Братство талисмана

Я купался в облаках, нырял в них и, задерживая дыхание, погружался все глубже и глубже, чтобы, достигнув дна, оттолкнуться и взмыть назад к звездам. Они раскрывались передо мной жемчужной россыпью, и я чувствовал, что эти звезды принадлежат мне, целиком и без остатка. Я слышал рев двигателей рвущегося сквозь атмосферу к закопченному небу исполинского космического корабля. Он был похож на воздушный дворец. На его бортах в солнечных лучах переливалась эмблема — дерево‑шар с оранжевыми листьями в когтях зеленой летучей мыши о двух головах. Я чувствовал, что эта эмблема для меня что-то значит. Было в ней что-то домашнее, но это ощущение быстро таяло, как мороженое на солнцепеке.

Корабль‑дворец проплыл мимо. Я видел, что творилось внутри него: на палубах и в каютах, на капитанском мостике, в штурманской рубке и в камбузе. Люди в кипящем стальном муравейнике, подключенные к мозгу корабля, отдыхали и играли в пинг‑понг магнитными ракетками, прокладывали маршруты сквозь звезды и управляли кухонными роботами. Я хотел ринуться к кораблю, ворваться внутрь и слиться с его обитателями, но не мог пошевелить даже пальцем. Тело отказывалось слушаться.

Корабль вонзился в небо и освободился от притяжения планеты. Я наблюдал, как сотни кораблей стартовали вслед за ним. Железный рой таял в пепельном небе догорающей планеты.

Я ощутил полет, разорвал цепи, сковывавшие тело, и зажмурил глаза от ветра, хлеставшего по щекам. Бешеный полет. Когда я осмелился открыть глаза, то увидел ту же картинку — железный рой в угольном небе, но эта картинка находилась в ином пространстве, как будто я сидел в комнате и смотрел в окно, которое больше напоминало экран вирттеатра. Вдруг окно изрезали трещины, из них полилась густая кровавая патока, и оно лопнуло, засыпав меня осколками.

Кто‑то тряс меня за плечо и басил в ухо:

— Русс, твою мать. Просыпайся. Какого хрена разоспался!

Я открыл глаза.

Надо мной склонился Марк Крысобой и будил самым наглым образом. А так хотелось досмотреть сон до конца. Может быть, за осколками…

… какими осколками? Я знал, что во сне присутствовали осколки, но что за осколки, откуда они взялись, и что мне вообще снилось, как я, не пытался вспомнить, не получалось. Словно мне аккуратно затерли память.

Я поднялся и сел на койке, позевывая и потягиваясь, и обнаружил, что нахожусь в прозрачном пузыре комнаты, которую со всех сторон окружала вода и опутывали водоросли. Впору испугаться. Что я сначала и сделал, но тут же всплыли слова «Себастьян Гоевин», и все встало на свои места.

ШОУ.

Мы находимся внутри реалити-шоу. Я, Марк Крысобой, Рената Музыкантская и еще тринадцать добровольцев. От них мы отделились в первые же дни, заняли отдельно стоящий комплекс подводных капсул, предназначенных для проживания небольшой группы. Нас поместили на планету, лишенную суши. Повсюду вода. Сплошная водная гладь. Наша задача выжить. Последней пятерке могикан будет вручена денежная премия. Такие условия конкурса выдвинул Себастьян Гоевин, и нас загрузили через ставшие уже привычными телепорты в подводный дом.

Шел второй день подводного заточения. И пока я не понимал, в чем изюминка этого шоу. Мы жили как на заграничном курорте, ни одной трудности вокруг, но, судя по встревоженной физиономии Крысобоя, беззаботные деньки закончились.

— Чего стряслось?

— Нас атакуют, — ошарашил новостью Марк.

— Кто атакует? Акулы, что ли? Кальмары? Кто тут под водой атаковать может? — не поверил я.

Я как-то не замечал за Крысобоем склонность к розыгрышам, но, вполне вероятно, его Музыкантская накрутила. После того как мы покинули Фаргал, место нашего знакомства, Марк с Ренатой прямо-таки спелись. Видно, вспомнили старую дружбу.

— Аборигены. Сучьи рыла, — нервничал Крысобой.

— Какие аборигены? Какие тут аборигены под водой могут быть? — огрызнулся я.

— Слушай, ты трепотню разводить будешь или мозговать, как нам из переплета выкрутиться! — распсиховался Крысобой.

Вглядываясь в подводный сумрак, он нервно отстукивал какой-то ритм по поверхности пузыря.

— Они напали внезапно. Хорошо вооружены. Они отсекли туннель, который связывал нас с основной колонией. И мы оказались в полной изоляции. Там битва кипит. Они окружили ребят со всех сторон и теперь травят, а мы и подсобить ничем не можем.

— Чем вооружены дикари? — спросил я, натягивая комбинезон индивидуальной защиты, предназначенный для передвижения на глубине.

Голову обтянула прозрачная пленка, через нее я мог дышать. Не знаю принцип ее действия, но она аккуратно вытягивала воздух из воды, и возвращала продукты дыхания назад.

— Хрен их знает. Что-то типа скорострельных пулеме­тов. Они огнем шпарят, — ответил Крысобой. — Или колючками светящимися.

— Как это огнем шпарят? — удивился я. — Это в воде то? Туннель восстановить можно?

— В принципе это реально, — сказал Крысобой. — Но время нужно. А у нас