Михаил Ланцов - Корпорация "Русь" Страница 21

'… О князе же могу сказать, что нигде кроме как в Святой Земле он родиться и вырасти, не мог. Только в тех краях причудливо переплетаются наши традиции с привычками латинян и магометан.

Лицом он вылитый Комнин. Манеры и образование говорят о том, что рос он при очень высоком дворе. Возможно и Императорском. Уровень образования таков, что я чувствую себя полнейшим неучем, рядом с ним. Георгий прекрасно разбирается в Священном писании, зная не только наши тексты и латинские ереси, но и древние, совсем уже забытые заблуждения. Знаком с исламом и какими‑то странными восточными видами язычества. Он называет их зороастризмом, буддизмом, индуизмом и конфуцианством. Читает, пишет и изъясняется на семи языках! Разбирается в математике, геометрии, логике и иных науках, кои практикуют или арабы, или вообще в далекой Индии. Прекрасно играет в шатрандж, из тридцати партий, что мы с ним сыграли, я проиграл все!

О его навыках как воина — местные жители вообще легенды начали складывать. По крайней мере, те, что его видели в бою. И сталкиваться не желают. Полностью подтвердились его военные успехи в Тавриде. Они дополнились еще разгромом дружины одного из местных варварских князей. Ее он вырезал практически полностью.

Оружие и броня у него действительно выдающиеся. Все его люди очень хорошо снаряжены и вооружены. Есть небольшой отряд очень сильной тяжелой кавалерии. Много лучше рыцарского ополчения латинян. Мощные арбалеты. Очень мощные. Шагов с пятидесяти пробивают доспехи из железной чешуи. И стреляют довольно часто.

Но это все малозначительные детали.

Главное в том, что по его словам в Святой земле ему было видение, открывшее многое. В том числе и место тайника с Дарами Георгия Победоносца и кое — какими вещами, добытыми в древности из Атлантиды. Все дары умещаются в ковчеге из непонятного материала. В его распоряжение полное воинское облачение Георгия Победоносца: шлем, кираса, поножи, щит, копье и меч! Они, как и все Дары, выглядят нерукотворными! Просто божественными! По словам Георгия, для оружия и доспехов применялись небесное железо и древний металл — титан. Он очень легкий и прочный.

Кроме того, в ковчеге находились тексты — наследие Георгия Победоносца: его личное Евангелие и еще одиннадцать иных текстов. Все они также выглядят нерукотворными. Материал, на котором их написали, я опознать не смог. Это ни папирус, ни пергамент, ни бумага. Все покрыто изящными, аккуратными буквами. Одна к одной, без помарок и ошибок, даже самых малых. А промежутки заполнены безумно красивыми миниатюрами и узорами. Под стать им и полотна, которые украшены совершенно удивительными картинками. Самой замечательной является картина, как ее назвал Георгий, изображающая момент рождения Иисуса нашего Христа. Нарисовано так хорошо, что я просто не представляю, как так можно сделать. Иной раз взглянешь на них, и кажется, будто живые, просто замершие на мгновение. Одно могу сказать — ничего, даже близкого я не встречал в своей жизни.

Я в полной растерянности. Это ведь настоящее чудо!

Кроме того, он знал, зачем я приехал и просил передать пожелания доброго здоровья вам и Императору. Мало того, для написания сего письма, подарил пергамент высшего качества, который у него имелся в избытке. Также он пообещал разрешить скопировать тексты Даров, ибо, по его словам, они достояние всех христиан.

Зачем он сюда пришел я не знаю. Сам он сказал, что ведом самим Георгием Победоносцем, открывшим перед ним свой тайник в Святой земле и давший задание. Ему надлежит выстроить в этих диких краях неприступную твердыню для хранения даров этого святого человека…'

Во Владимире Иосиф гостил очень немного. Сразу, при первой же возможности, отправившись в обратный путь. Очень уж хотелось ему снова взглянуть на Дары Святого Георгия и пообщаться с этим удивительным человеком. Да и Москва ему понравилась. Кругом порядок и все при деле.

Патриарх же, когда получил это послание и изучил, предложенные к нему артефакты, устало откинулся на спинку кресла, и задумался. Крепко так, основательно. Как вести себя дальше. Тем более что Венеция и Рим отправили к этому человеку свою делегацию. Явно что‑то разузнали и заинтересовались. Ведь в колониях Венеции их видели и отметили латинские геральдические традиции.

— Может быть, пора пообщаться с его родственниками? — Поинтересовался тихий и неприметный сотрудник тайной разведки церкви, что ждал в покоях патриарха его дальнейших распоряжений.

— Может быть… — хмуро произнес патриарх и потер переносицу.

Часть вторая. Князь

Глава 1

2 сентября 1236 года. Москва

Миндовг стоял на небольшом холме и рассматривал Москву с какими‑то смешанными чувствами. О, как сладки были увещевания Юрия Всеволодовича! Чего только там не было по его рассказам. Но еще тогда это странное поведение смутило великого князя литовцев. Почему же, если там столько всего вкусного, он сам не идет его захватывать? В чем подвох?

Сейчас же, стоя недалеко от этого маленького города, он медленно начинал осознавать всю неловкость ситуации.

Во — первых, его ждали. Простых людей ни в Подоле, ни рядом с ним не наблюдалось, как и скота. Мало того, проходы между домами подола были заставлены телегами, скорее всего скрепленными. То есть, ударить конницей и смять засевших там стрелков, не выходило вообще.

Во — вторых, несмотря на все заверения Юрия Всеволодовича, крепость не выглядела маленькой и слабой. Скорее наоборот. В отличие от большинства русских крепостей, известных Миндовгу, она имела очень прямые линии стен и множество высоких башен, выступавших перед куртиной. Аккуратно на удалении полета стрелы. Так что, штурмовать эти укрепления казалось сущим безумием.

В — третьих, войска. Они не выглядели слабыми и малочисленными. Да, безусловно, армия в полторы тысячи человек, что привел с собой Великий князь литовский, превосходила войска Георгия Максимовича. Но не сильно. В том же Подоле, у баррикад, наблюдалось около четырех сотен стрелков. А возле ворот строился отряд из сотни тяжелых кавалеристов. Причем на стенах крепости еще оставались люди. И все бы ничего. Но даже отсюда, невооруженным глазом было видно — они все в доспехах. Вообще все. Причем кавалеристы в чем‑то тяжелом. В то время как его люди большей частью вообще ничем не были прикрыты. Да, он смог исполчить немало охочих людей, но вооружить их по — человечески у него не имелось возможности.