Владимир Колычев - Блокпост Страница 21

Глазами Аномалья на меня смотрел злоформер, и его взгляд казался тяжелым камнем, что давил на крышку моего сознания, прессуя, будто капусту в кадке. Но все же я шевельнул пальцем на спусковом крючке. Правда, выстрелить не успевал: монстр исчез, растворился в зыбкой полутьме.

Я вдруг услышал, как залаяли легавые, сбегая со стены вместе с ковром, как затрубил в рожок охотник, пытаясь их остановить. Зашипел на огне промокший порох, каркнула ворона, ухнул сыч, с треском обвалился кусок штукатурки там, где только что шла охота, с хлопком лопнула обшивка исчезающего дивана, шифоньер с гулом просел на сломавшихся ножках. Со скрипом открылась створка, падая в пустоту, которую только что занимал злоформер. Ночник тоже исчез, и комнату освещали только мои фонари.

– Ты не бойся, Джером, убивать я тебя не ста-ну, – услышал я голос Марицы.

Мой палец все-таки выдавил слабину на спусковом крючке, еще чуть-чуть, и грохот выстрела ударил бы по барабанным перепонкам, а мощная отдача толкнула в плечо.

– Но и ты меня не убивай, ладно?.. Мы ведь в мире живем, ты должен это понимать.

– В мире?! А кто направил зомби на вертолет?

Я не видел ни Марицы, ни гуманоида, в которого она превратилась, но разговор вел так, будто видел перед собой собеседника. Ствол карабина вдруг оказался опущенным вниз, и нелегко было его поднять. Да и смысла в этом я не видел. Злоформер где-то рядом, возможно, нависает надо мной невидимой громадой. И если он вдруг нападет, то спастись я не смогу. Слишком уж мощной и непреодолимо опасной казалась эта особь.

– Мы с Крисом всего лишь хотели узнать, что за люди к нам летят… Плохие люди к нам летели. Очень плохие. Они убивали наших друзей…

– Каких друзей? – перебил я.

– Зомби – наши друзья.

– Извини за наивность. Я-то думал, что зомби – это ваши жертвы…

– Жертвами были люди, которых мы изменили. А зомби – наши друзья. Так же, как вы – ты и твои солдаты…

– Мы тоже ваши жертвы?

– Нет… Но если есть желание, ты можешь стать зосом.

– А можно обойтись без этого?

– Можно… Пока ты ведешь себя правильно, у меня нет надобности перекодировать тебя. Зачем? Зомби, может, и друзья нам, – в голосе Марицы слышался легкий сарказм, – но они тупые и медлительные. Они все вместе не смогут сделать то, на что способна твоя группа. Кенги чуть получше, но не с каждым получается, поэтому их не очень много. Косорогов и того меньше. Не у всех людей одинаковый код, одни слабей, другие сильней… Твоя группа ценнее, чем кенги, чем косороги…

– Чем ценней?

– Тем, что способна воевать по всем правилам военной науки. Воевать и убивать наших врагов… Ты когда-нибудь ездил на электричке?

– Не смеши.

– А ты когда-нибудь ездил в электричке без билета?

– Ну, доводилось…

– И что ты ощущал? Сейчас появится контролер, а я без билета. Убить он не убьет, но из вагона попрет. Если не захочет обилетить на месте. А если есть билет, то и душа спокойна. Так и в Аномалье. Здесь свои билеты, свои контролеры. Тебе мы выписали билет. Твоим солдатам тоже. Поэтому можете ехать дальше и ни о чем не беспокоиться. А кого не захотим обилетить, тот станет «зайцем». А «зайцев» мы перекодируем в зосов… Такая вот нехитрая схема. Но она относится к обычным пассажирам. Однако если в электричку садится враг, мы должны его уничтожить. А враги – это военные, они приходят к нам, шумят, убивают…

– Убивают, – кивнул я. – Чтобы Аномалье не расширялось.

– Нас все равно не остановить… А с врагами нужно бороться всеми силами. И своих друзей для этого привлекать, и обилеченных пассажиров, то есть вас…

– Поэтому Титаник и открыл стрельбу? Ты заморочила ему голову, и в результате погибли люди.

– Он сам погиб. А мы теперь вынуждены искать новое пристанище…

– Погибли наши враги.

– Именно этого ты и добивалась.

– И этого тоже… Титаник раньше тебя понял, что нужно помогать нам…

– Помогать вам?! – возмущенно перебил я. – А кто вы такие?! Откуда взялись? Что вам нужно на нашей планете?

Только сейчас до меня дошло, что я, возможно, первый в мире живой человек, которому довелось общаться с самым настоящим злоформером, с этим порождением абсолютного космического зла.

– Эта планета такая же наша, как ваша. Это наша общая планета…

– Тогда почему вы ее разрушаете?

– Мы не разрушаем, мы – созидаем… Мы созидаем вечность. Я знаю, люди хотят жить вечно. Они мечтают о вечности. И мы даем им вечную жизнь…

– Тогда скажи, почему они бегут от этой вечности?

– Ты боишься смерти? -Да.

– Почему? Ведь после смерти начинается загробная жизнь. Вечная жизнь в райских облаках…

– Я в это не очень верю.

– А кто-то верит. Очень верит. И все равно боится умереть… Ты можешь умереть прямо сейчас. И сразу же родиться для вечной жизни…

– Кем, зомби, кенгом, косорогом?

– А кем хочешь?

– Но я не хочу быть зомби. И кенгом не хочу. И косорогом…

– А чем ты лучше кенга?

– Если я уродлив внешне, это еще не означает, что я урод в душе.

– Я не говорю, что ты урод внешне. А ты говоришь, что кенги уроды.

– Я не говорю.

– Но даешь понять.

– Кенги тупые. Зомби еще тупей. У них совсем нет мозгов… Их жизнь даже не назовешь существованием…

– Да, но при этом они счастливы… Хочешь узнать их мир изнутри?

– А можно обойтись без этого? – похолодел я.

– Можно… Если ты наш друг…

– Э-э… А что нужно, чтобы стать вашим другом? Убивать людей?

– Не людей, а военных.

– Но я сам военный.

– Ты неопасный… Пока неопасный… Но можешь стать опасным. Тогда я на тебя разозлюсь. Но я не хочу на тебя злиться… Ты упрямый, а я все равно хочу, чтобы ты стал моим другом… Да, ты упрямый. Ты не хочешь жить одним настоящим. Ты все время оглядываешься в прошлое, где у тебя родители, друзья-однополчане. Они не дают тебе покоя, не позволяют остаться в настоящем…

– Не дают покоя, – кивнул я. – Отец в гробу перевернется, если я стану воевать со своими. А мои друзья?.. Они мне друзья, потому что я плечом к плечу с ними шел в бой. И сейчас они воюют. Против твоего чертового Аномалья, против злоформеров, против порожденных вами зосов… И как я могу воевать против них самих?

– Лучше воевать против нас?

– Это мой долг.

– Долг – это красивый хрустальный шар. Он блестит на солнце, радует глаз, но внутри его пустота. Эту пустоту легко увидеть, если заглянуть внутрь шара. А еще лучше разбить его… И ты загляни вглубь своего долга… Пойми, люди объявили на тебя охоту. На тебя и на твоих людей. Ты сам это знаешь, да и нам это известно… Вы все – вне закона. Поэтому вы и оставили блокпост. Но ты не переживай, мы спрячем вас, мы дадим вам кров…

– Если бы вы позволили мне связаться со своими, но вы забили весь эфир… Вы все время мешали нам. Вы перекрыли нам дорогу назад, вы лишили нас возможности объясниться с начальством.

– Да, силы нам пока хватает. И дорогу вам перекрыть можем, и связи лишить. А зачем вам дорога? Зачем связь? Мы вас приняли, вы для нас почти родные. И вы поможете нам…

– Но я не буду убивать своих.

– Они уже не свои, они – чужие. И ты будешь их убивать. Потому что служишь нам…

– Нет!

– Да!!!

– Где ты? Почему я тебя не вижу? – до боли в ушах закричал я.

– Ты меня не видишь. Потому что меня здесь нет. Я далеко-далеко. Так далеко, что не могу с тобой говорить.

– С кем же я тогда говорю?

– С самим собой… Ты сам задаешь себе вопросы, сам на них и отвечаешь… Ты сам уже знаешь, кто враг тебе, кто друг. Ты думаешь, что не соглашаешься со мной. Нет, ты споришь с самим собой. Ты знаешь, где твое спасение, где твоя жизнь. Ты знаешь, что Аномалье – это твой дом. Что настоящее – твое время. Но ты все-таки цепляешься за прошлое, споришь… Но ты уже все для себя решил. Ты будешь жить с нами, ты будешь помогать нам…

Я открыл было рот, чтобы сказать «Нет!», но в уши, казалось, вонзились длинные иголки. Не в си-лых терпеть стреляющую боль, сжимая уши ладонями, я сел на корточки, скользнув спиной по мокрой холодной стене.

А ведь я действительно все это время разговаривал с самим собой. И сейчас, и в прошлый раз, когда желал Марицу как женщину. Тогда она стояла у меня за спиной, чтобы я не видел, как молчат ее губы и говорят глаза. Нет, не говорят, а внушают мне вопросы, на которые я сам же искал ответы. Искал, рассуждал… Но так и не согласился с самим собой, что должен убивать своих… Видимо, приближался к этому решению, но так и не дошел…

«Ты уже не человек, – озвученная знакомым женским голосом всплыла у меня в сознании вразумляющая фраза. – Ты ничуть не лучше зосов, за которых вас приняли вертолетчики. Поэтому тебя хотели убить. И тебя, и всех твоих солдат. А сегодня вас тоже собирались убить, для этого к вам и ехал спецназ. Полковник Брыль предал вас окончательно. И вместе с ним вас предали все люди… Но мы спасли вас. Мы и дальше будем заботиться о вас. О вас… У тебя больше нет прошлого, у тебя есть только настоящее. Вечное настоящее. И в этом вечном настоящем у тебя есть друзья. Они же твои подчиненные. Ты должен заботиться о них. Ты должен сохранить им жизнь. Они для тебя люди, а все, кто на Большой земле, – враги. Твои заклятые враги… Враги…»