Александр Шакилов - Ренегат. Империя зла Страница 21

Лали упомянула мнемокатор. Он слышал об этой штуковине – отец как-то обсуждал ее в беседе с Сидоровичем. Какая-то секретная разработка, прибор, позволяющий ворваться в глубины памяти человека, увидеть и узнать, что тот пережил. Или наоборот – поставить блок на воспоминаниях, чтобы никто не добрался до самого сокровенного. А еще – это поразило больше всего – подключенного к мнемокатору человека можно заставить делать что угодно.

Можно заставить…

Отца можно заставить?!

Иван осторожно убрал от себя руки Лали:

– Побудь здесь немного. Я скоро вернусь.

Нужно постараться, чтобы гримаса хоть немного стала похожа на улыбку. В идеале – на искреннюю добрую улыбку.

Вряд ли это получилось – глядя на него, Лали ойкнула и потребовала:

– Ванька, не делай резких движений! Замри!

– Что?..

– Замри, Ванечка, очень прошу!

Застыв на месте, он скосил глаза – и увидел причину ее волнения: минимум пять красных точек от лазерных прицелов будто приклеились к его жизненно важным органам. Причем три из них располагались в паху. Кое-кто разбирается в мужской анатомии.

Охрана Бадоева засекла-таки вторжение на балкон.

Вообще-то глупо было надеяться на другое, но… Теперь жизнь его зависит исключительно от Лали. Если бы стрелки не боялись зацепить ее, уже изрешетили бы Ивана пулями. На кой им живой террорист? Если раньше хотели убить, вряд ли желание радикально изменилось.

Охранники приближались со стороны выхода на крышу, куда лифт доставляет всех желающих побыть «на природе». Хороший лифт, бесшумный.

Вместо привычных «калашей» Гурген Бадоев вооружил своих секьюрити короткими автоматами, похожими на большие пистолеты, которые легко спрятать под одеждой, под пиджаком к примеру. Интересно, что чувствуют эти люди, когда идут по улице, зная, что в любой момент могут кому угодно вынести мозги? Глушители на «пистолетах» отсутствовали – заботиться о покое и здоровом сне союзников явно не входило в служебные обязанности парней, охраняющих министра.

– Установлен визуальный контакт с объектом! – Командовал операцией мужчина почти на голову выше Ивана. На выбритой голове его сохранилась одна лишь челка, чересчур игриво, по мнению любого нормального мужчины, спадающая на наморщенный лоб. Нос картошкой, губы поджаты. Смотрел командир на «объект» так, словно «объект» этот занял у него значительную сумму свободно конвертируемых рублей и отдавать не собирается.

Вот только Жуков-младший никому и ничего не должен.

– Не смейте! – Разведя руки, Лали попыталась прикрыть его собой.

Он невольно залюбовался ею – небольшого роста, стройная, если не худая, куда только смелость помещается? Со здоровьем у нее конкретные проблемы, волноваться нельзя, лишний раз лучше бы не шевелиться – а вон как бросилась защищать Ваньку Жукова.

Быть может, он ей не безразличен?..

И хоть ситуация не располагала к романтике, Иван, поддавшись порыву, прижал девушку к себе и поцеловал в губы, чего так давно хотел, но никак не решался. Быть может, другого шанса просто не будет уже.

Командир охранников истолковал его порыв по-своему, без сантиментов – в микрофон на пластиковом держателе у рта принялся бубнить, что объект взял Лали Бадоеву в заложники.

Что он имел в виду?.. Жуков-младший не сразу сообразил, о чем речь. Ужасный злодей и его прекрасная жертва в окружении полицейских – такое было в иностранном фильме, показанном на занятии по воспитанию союзного духа (мол, вон как за границей страшно жить). Но при чем тут Иван и Лали?

– Эй, парень, отпусти девчонку! Не бери грех на душу! – принялся увещевать командир.

Иван хотел сказать, что его не так поняли, ничего плохого он не замышлял, но Лали принялась кричать, что жизнь ее на волоске, пусть отходят, иначе ее растерзает этот жуткий монстр, этот кровавый террорист.

– Чемпион Москвы по дзюдо! Голыми руками убьет меня! Не подходи́те!!!

Жуков-младший опешил – никак не ожидал от нее такого. Она что, всерьез?..

Даже возмутился:

– Лали, ты что несешь?! Я не причиню тебе вреда, я…

Она шикнула на него, сцедила сквозь зубы, чтобы заткнулся, а лучше – подыграл ей. Это было настолько не в ее стиле, что Иван от удивления согласился на все.

Командир застыл на месте, лишь иногда кивая, – видимо, так ему лучше давалось понимание приказов, которые в данный момент наверняка поступали на динамик, засунутый в ухо.

– Есть! – Челочка чуть взметнулась, когда он жестом велел своим людям опустить недоавтоматы, несерьезные с виду, но уж точно не игрушечные.

Малость даже полегчало, как только с паха пропали красные точки. Сунув автоматы в кобуры под мышками, секьюрити подняли перед собой руки ладонями к Ивану и «заложнице» и медленно попятились к надстройке лифта.

– Надо же, получилось. – Лали подмигнула, а потом, увидев что-то позади «объекта», открыла рот, но предупредить об опасности не успела.

Схватили сзади – грудину вместе с руками точно сунули в тиски. Иван дернулся, напрягся, рефлекторно пытаясь вырваться самым простым способом. Увы, не удалось. Кто-то сопел прямо в ухо, и дыхание было не очень-то свежим. Не стоит пренебрегать зубной пастой, даже если умеешь незаметно подкрасться со спины и атаковать. Рассчитывая попасть в лицо, Жуков-младший ударил затылком и одновременно топнул каблуком ботинка по носку врага. Расчет оказался верным – сломал охраннику нос. Оттолкнув Ивана, тот одной рукой схватился за приподнятую ногу, а второй – за рожу, по которой лило алым на грудь. И все бы ничего, но из-за охранника Иван врезался в Лали, и та едва устояла на ногах.

Это разъярило. Ладно он, но при чем тут девушка?!

Метнувшись к врагу, Жуков-младший подбил его руки вверх. Резко наклонился, схватил за ноги чуть ниже колен и, продолжив двигаться вперед и не выпрямляясь, оторвал его стопы от крыши. Завершился прием ударом плечом и шеей в грудь – секьюрити с криком взвился в воздух и рухнул спиной на крышу. Вдобавок Иван хорошенько его пнул. Вот только не учел, что искусственные мышцы усиливают удар в разы. Ребра хрустнули, охранника аж подбросило – нелепо взмахнув руками и наградив противника испуганным взглядом, он перелетел через парапет и обрушился в пустоту.

С небоскреба – вниз.

Иван застыл на месте.

Пронзила, едва не заставив опуститься на колени, мысль: он только что убил человека!.. Случайно, не хотел, так получилось… К черту оправдания! Убил. И пусть его считают террористом, виновным в гибели многих, – грань дозволенного он переступил именно сейчас.

Загрохотали выстрелы, автоматы ведь без глушителей. Захотелось заткнуть уши и вжаться в рубероид. Милицейские «калаши» в этом плане проигрывают, оказывая на преступника воздействие лишь огнем на поражение. Стреляли по «объекту» охранники, передумавшие загружаться в лифт. Ну и пусть…

Из оцепенения Ивана вывела вспышка боли. Нога! Отключившийся было инстинкт самосохранения заработал по максимуму. Пуля, точно раскаленная спица, пронзила икру. Он рухнул как подкошенный. Первое ранение – дома, когда в него стреляли из АК, – было пустяковым, а вот сейчас не повезло.

– Ванька! – донеслось сквозь грохот и свист пуль.

– Лали, беги! Прочь! Нельзя ко мне! Нельзя! – Он откатился к поленнице, заботливо прикрытой от осадков пластиковым навесом. Эх, сейчас бы шашлычку на углях… В животе противно заурчало. Чужая смерть, ранение, опасность – все это не смогло унять чувство голода.

Из ноги лило. Надо остановить, иначе все напрасно, он истечет кровью до смерти. Автоматы грохотали без умолку. Прижавшись спиной к дровам, Жуков-младший стиснул рану пальцами и, зажмурившись, взвыл.

– Ванька! – Лали не послушалась, бросилась к нему.

– Нельзя! Стой! Стой! – Иван охрип, и все же через миг она оказалась рядом. – Попадут ведь… Ну что ты…

Ее трясло, она гладила его по лицу и отводила взгляд от простреленной ноги.

Сквозь грохот выстрелов слышались визгливые команды прекратить огонь. Но охрана действовала уже на свой страх и риск, наплевав на приказы, ведь погиб коллега. Это плохо, очень плохо. Еще Лали зацепят.

– Любимая, слушай меня! – Он коснулся ее ладошки окровавленными пальцами, девушка перестала дрожать и взглянула на него как-то так… особенно взглянула. Наверное, из-за того, что он назвал ее любимой. – Лали, останься здесь. Не высовывайся. Не надо за мной. Я очень прошу! Сделаешь?

Неуверенно кивнула.

– Вот и славно. Спасибо. И еще… Я люблю тебя, Лали.

Было очень больно, но Жуков-младший нашел в себе силы встать и выйти из-за поленницы. Другого варианта не было. Иначе убьют не только его, но и любимую девушку.

Выстрелы смолкли.

– Не стреляйте! – подняв руки, крикнул Иван и поковылял к секьюрити. – Я не виноват, я не террорист. Я сдаюсь!

Кто-то крикнул:

– Пацаны, он же Рината замочил!

И автоматы загрохотали с удвоенным рвением.

Пули ударили, отбросили назад. И хотелось уже только одного – удержаться на ногах. Эта мысль засела в черепе, заполнив его собой без остатка. Удержаться на ногах. На ногах!..