Ирина Кузяева - Танец Искры Страница 22

— Я смогу снова летать? — Фиола чувствовала только одно крыло и от этого мучилась страхами остаться калекой.

Совсем недавно у нее была возможность убедиться, что значит иметь крылья за спиной, но не иметь возможности использовать ими. Ведь крылья для искры — это не только мощная защита, но и средство полета. Возможность ощутить себя оторванной от земли и парить над поверхностью ни с чем несравнимым чувством свободы.

— Хочу огорчить тебя, деточка, — паучиха словно прочитала мысли Фиолы, — тебе не удастся отлежаться на кровати. Через пару дней ты сможешь начать разрабатывать левую руку и крыло и вскоре снова взлетишь.

Фиола вспомнила, что умела дышать и облегченно выдохнула. От переполнявших чувств радости она готова была встать прямо сейчас, но старуха запретила.

— Так, а теперь отдыхай, набирайся сил. Если боль будет невыносимой, позови меня — еще раз нанесу мазь, только не увлекайся — в ее состав входят довольно опасные растения. И не забывай про отвар, он наполняет организм силой и ускоряет восстановление клеток.

Фиола кивнула, поднесла стакан с настоем и залпом выпила все до дна, лишь на последнем глотке закашлявшись от сконцентрировавшейся внизу кружки крепости. Даже повидавшая много за свою жизнь Рамуна, брезгливо скривилась, как от недозрелой кислицы.

С таким перекошенным лицом, паучиха молча заварила новую порцию, наказав не слишком усердствовать, а то девушка оставит ее на старости лет без знахарской работы.

— Теперь попробуй заснуть и старайся сильно елозить и тревожить рану, а то если неправильно срастется крыло, придется отрубать заново.

— Бабушка, вечно ты пугаешь больных! — в каморку заглянул Зард и полушепотом добавил: — В детстве она заставляла меня есть толченую скорлупу под страхом, что лезвия лап заржавеют, а сам я останусь карликом.

— Да, сплоховала я, нужно было еще и для умишки что-нибудь подавать! — несерьезно заворчала Рамуна. — Чего пришел-то, руки просить? Так она у нее еще не зажила, позже загляни.

Шутка Влакса на счет женитьбы арахана и искры быстро разлетелась между уцелевшими тхеновцами и стала очень популярной. Зард каждый раз покрывался всеми оттенками цветка Магнетелии и обещал припомнить шутникам их смех после Нарекания его вождем. Народ умолкал, стараясь не раздражать молодого и горячего арахана.

— Чтоб у Влакса яд закончился! — хулил молодой арахан, быстро закипая, но потом вспомнил, зачем явился. — Присутствие твое важно, посмотреть все ли готово к погребению.

Рамуна мгновенно стала серьезной и на лице вновь появилась тень печали. Только сейчас Фиола обратила внимание, что под парой больших глаз у нее залегли синие круги. Араханы, извинившись, уползли заниматься последними приготовлениями для ритуала.

Выпитый недавно настой из трав сильно взбодрил Фиолу, усталость стала уступать место желанию двигаться. Она не решилась встать, хотя чувствовала, что сил вполне достаточно. Искра принялась лежа разминать затекшие мышцы ног и здоровой руки. При этом она думала о доме. Родственная беседа араханов напомнили ей о Долине, пусть у Фиолы уже не было родителей, но родной кров под сенью криволапых деревьев манил.

В чаще она так и не встретила похожих растений, в которых можно было устроить жилище, уютное и теплое. Искра вспоминала, как любила вечером засыпать под мягкий шелест листьев.

От приятных воспоминаний Фиола не заметила, как веки потяжелели, и ее увлек мир сновидений. На этот раз она гуляла по родной земле, наслаждаясь сладким запахом распустившихся цветов, нежным и ароматным. Над головой в форме арки вился плющ, спасая в прохладной тени от знойного солнца. Она шла медленно, наслаждаясь каждым мгновением, звонко и радостно здороваясь с встречными искрами. Они отвечали ей искренней улыбкой и ответным приветствием.

Внезапно раздался металлический лязг, звонкий, резкий. Фиола оглянулась на звук. Из лилейных кустов показался хищный лик с глазами, покрытыми многочисленными красными дорожками сосудов. Они смотрели плотоядно на хрупкую фигуру девушки. Из пасти вырывались щелкающие звуки. Искра замерла в ужасе, не в силах пошевелиться.

Протрубил рог. Пронзительно и громко, переходя в безобразный рев. На поляну, где стояла Фиола высыпали термиты. Гремя латами, они брали в клещи Долину искр. Черный дым, громадными столбами угрюмо поднимался к небесам, накрывая мир темным саваном. Дикий рев раздался совсем рядом и заставил сжаться сердце в испуге, словно тающий комок снега вблизи огня.

Бешеный звук, режущий слух, сковывал, приводил в оцепенение, не отпускал. Он завладел возможностью сопротивляться, вклинивался в разум и сводил с ума. Рев наползал со всех сторон, словно несколько старых пил сразу кромсали вязкую, неподатливую древесину. Фиола закрыла уши ладонями, но звук не исчезал, нарастал, подавлял…

— Ааа! — с криком искра проснулась и вскочила на постели.

Тут же боль в плече заставила забыть о кошмаре. Фиола замерла, перестав дышать. Она не шевелилась, ожидая, что боль исчезнет. Оглянувшись, она увидела смятую постель, одеяло упало на пол, одежда пропиталась липким потом. Однако с пробуждением страшный сон не ушел, громкий рев раздавался рядом, сразу за ширмой. Неужели на них напали термиты?

Превозмогая боль, Фиола спустила босые ноги на каменный пол. Холод окутал конечности и притупил неприятные ощущения.

Опираясь на гладкую стену и закусив губу, девушка медленными шагами двигалась к источнику шума. Больное крыло пронзало обжигающей болью, будто кусок мяса в кипящем супе.

Рев не прекращался. Громоподобный рык, словно прибой, возвращался и, достигнув последней точки, со свистом исчезал. Дрожащей рукой Фиола дотянулась до полога. Ворсистая ткань отлетела в сторону и искра тихо засмеялась. Перед входом в ее убежище, раскинув руки в позе морской звезды, спал Зард. Храпел молодой арахан — словно взбесившееся стадо слизней после купания.

Напряжение спало, и искра смогла впервые осмотреть убежище угнетенного термитами народа. Тускло чадили факелы, вставленные в скобы на стене, освещая приличных размеров пещеру. Она была добрых сто взмахов в длину и больше пятидесяти в ширину, вход в неё отделялся поворотом, откуда шумел водопад. Так что здесь они действительно оказались неплохо защищены и от непогоды, и чересчур любопытных вражеских глаз.

Несколько ниш пещеры были, также как и у Фиолы, отгорожены материей. Искра догадалась, что за одной из них находился предводитель искр.

По всей пещере словно простыни были развешаны паутины, в них небольшими группами расположились пауки и осы. Несчастные, лишенные всего, они стойко переносили потери и достойно справлялись с жизненными преградами.

Зард всхрапнул в очередной раз. Казалось, даже стены покрылись трещинами от мощного рыка. Чуть в сторонке сладко сопел Влакс, приятно улыбаясь во сне. Лантэна поблизости не было.

Фиола отдыхать не хотела, за несколько дней постельного режима — выспалась. Да и под раскатистый храп молодого арахана заснуть не удалось бы. Искра удивлялась, как другие терпят это громоподобное явление возле себя. Девушке отчаянно захотелось на воздух и она не спеша стала пробираться сквозь спящих тхеновцев в сторону звуков от водопада. Она оглядела замену своей одежды, в которую ей помогла облачиться Рамуна — тонко тканые штаны и рубашка с прорезями на спине для крыльев, легкие и удобные, вполне устраивали девушку для прогулки без смущения. Фиола побрела на звуки падающей воды, аккуратно, стараясь никого не разбудить.

Пару раз ее напугали появившиеся из темноты горящие глаза часовых. Получив отказ на предложение помощи, они снова испарялись в ночи. При каждой такой встрече Фиола ежилась от миллиона мурашек, табунами бегающих по ее телу.

С каждым шагом шум водопада становился явственнее. Грохот на выходе стоял оглушительный — будто с высоты обрушивалась каменная лавина. Вода белой стеной падала с утеса, дробясь о камни с такой яростной силой, что в воздухе висела целая туча мельчайших капелек. Фиола от удовольствия даже прикрыла глаза, наслаждаясь влажной прохладой. Брызги разлетались по лицу каплями веснушек.

Часовой подсказал выход из пещеры к озеру. Дыхание в холодном ночном воздухе превращалось в маленькие облачка, но сама Фиола холода не чувствовала. Она заворожено наблюдала за красотой темного небесного одеяла, усеянного мириадами искр. Оказывается — соскучилась по душам своих сородичей. Фиола боялась, что грядущие перемены преумножат количество звезд на небе.

Яркая полная луна отражалась в чистой воде, покачивалась, дробилась на короткие острые блики, серебряной рябью бежала по чёрной глади озера. Фиола села на берегу, сил вернуться в пещеру не осталось, да и не сильно того хотелось. Чистый воздух прояснял мысли и бодрил. Босые ноги быстро замерзли на остывшей за ночь земле. Искра пожалела, что не удосужилась поискать обувь в пещере. Появилась возможность обзавестись насморком, однако возвращать крайне не хотелось. Словно откликнувшись на ее мысли, на плечи легло теплое одеяло.