Артем Каменистый - S-T-I-K-S. Территория везучих Страница 22

Вид у кота в тот момент был не сказать, что сильно перепуганный. Бывало хуже, и всегда переносил это нормально.

А между тем до отъезда оставалось всего ничего. Маловероятно, что Финн, Смит и прочие будут в восторге, узнав, что объект беспредельной охоты остался в городе только из-за того, что не сумел разыскать своего кота.

Бросить Гранда – немыслимо. Он пусть и кот, но кот необычный и, по сути, верный друг и член семьи. Уже столько раз выручал Карата – трудно вспомнить. Взять хотя бы случай этой ночью: ведь не появись серый вовремя, Карат бы так и сидел, беспечно потягивая пивко в компании Юпсика до момента прилета гранаты, предназначенной для уничтожения начинки фортификационных сооружений. Выжечь в один миг скромную квартиру – для такой хреновины вообще не вопрос.

Ну и где прикажете его теперь искать?

– Вы, случайно, не этого красавца разыскиваете? – негромко спросил ничем не примечательный мужчина, в одиночестве сидевший на длинной лавочке.

Карат видел лишь его голову, все остальное скрывали кусты, вымахавшие по обе стороны аллеи. Невысокие, но густые ветки усеяны мелкими белыми соцветиями, источавшими приторный аромат. Сидеть возле таких не всякому понравится, поэтому уголок тихий, людей поблизости не видать, сразу подумалось, что в сложившихся обстоятельствах от общения с незнакомцами следует уклоняться всеми возможными способами.

Все так, но Карат не заметил ни малейшего намека на угрозу и к тому же был зациклен на поисках пропавшей животины. Поэтому, готовясь в любой миг ускориться, без проволочек подошел к проходу в зарослях и наконец увидел Гранда. Тот расселся в позе сфинкса бок о бок с заговорившим мужчиной и делал вид, что блаженно подремывает, никого вокруг не замечая.

То есть на Карата даже не взглянул.

– Это ваш кот? – продолжил незнакомец странно ровным, почти отстраненным голосом.

– Мой. Спасибо, что сказали, по всему городу эту сволочь искал.

– Коты – неглупые животные, а это один из лучших представителей их племени, у него глаза словно у человека, только умнее. Очень необычный кот. Не стоит его сейчас беспокоить, пусть посидит немного. Он знает, что так будет лучше. Для всех лучше.

Карат, оглядевшись, не заметил ничего подозрительного, если не считать этого странно ведущего себя человека. На головореза не похож: голос сонно-спокойный, вид умиротворенный, расслабленный, руки на виду держит, одежда скромная, под такой смертоубийственные вещицы прятать сложно, ни малейшего намека на хитроумный подвох. Такому можно тридцать лет дать, а можно все сорок пять – внешность и манера речи сообща работают на то, чтобы скрыть точное значение индекса возраста.

А еще, несмотря на идеальное произношение, складывается впечатление, что русский язык для этого человека не родной. Он его прекрасно выучил, немало времени провел в среде носителей, но на все сто процентов так в нее и не вписался.

То, что незнакомец не казался опасным, не успокаивало, в Улье только самоубийцы полагаются на свои ощущения. По-прежнему готовясь в любой миг ускориться, Карат начал приближаться к лавке, спокойно при этом проговорив:

– Я знаю, что ему нужно. Ему так же, как мне, пора идти, мы торопимся.

– У вас еще есть немного времени. Поверьте, лучше провести его, посидев со мной среди этой зелени. Вы ведь намереваетесь идти прямиком к «Караванному двору», а сейчас для этого не самый лучший момент.

Чувствуя, как от желания стиснуть сталь звездочки начинают зудеть кончики пальцев, Карат, чуть напрягшись, повысил тон до требовательного:

– Отодвиньтесь от кота. Сидите ровно, руки держите на виду.

– Карат, вы лучше сразу прикажите, чтобы я их поднял как можно выше. Если хотите, могу на землю лицом вниз лечь и сложить ладони на затылке. Это вас успокоит или мне следует задуматься о более радикальных вариантах снятия вашего нервного напряжения?

– Кто вы такой?

Незнакомец повернул голову, одновременно поднимая солнцезащитные очки, и Карат увидел его глаза. Серые, будто пеплом подернутые, взгляд погружен в себя, нет сомнений, что этот человек повидал слишком много, его уже трудно чем-то расшевелить. Оттого и голос такой – ровный, без интереса, отстраненно-монотонный.

Глаза двухсотлетнего старца на лице крепкого мужчины, которому не дашь и четвертой части такого срока.

А если опустит веки, скрыв глаза бесчувственной рептилии, то вмиг тридцатилетним станет – ни года больше не дашь.

– Да кто вы такой? – с удивлением повторил Карат.

– Прежде всего должен сказать, что я тот, кто не собирается причинять вам вред. Понимаю, что в сложившейся ситуации приходится подозревать всех и вся, но я действительно не отношусь к тем людям, которые мечтают обзавестись вашей головой, хотя осведомлен о том, что на вас открыта охота. Спасибо Улью, я умею договариваться, а эта способность помогает узнавать многое. Не обольщайтесь по поводу моей незаинтересованности в вашей смерти, ведь если когда-нибудь наступит ситуация, при которой придется вас убить, я это сделаю без колебаний. Но о корыстных побуждениях не может быть и речи, мне потребуется повод повесомее денег. Так что сядьте и не нервничайте. Успокойтесь, расслабьтесь, сейчас вам ровным счетом ничего не грозит. Вижу недоверие в ваших глазах, но Улей подсказывает мне, что в глубине души вы уверены – я говорю чистую правду.

При всей странности и тревожности ситуации нельзя не согласиться, что незнакомец попал в точку. Карат почему-то ему верил, хотя и не переставал контролировать местность на предмет возможной западни. Судя по безмятежному поведению кота, все спокойно, но у Гранда случались промахи с выявлением угрозы, всецело хвостатому доверять нельзя.

– Ну если так меня опасаетесь, можете стоять, – равнодушно произнес странный тип и пожаловался: – Вообще-то я здесь голубей кормил. Понимаю, что это просто грязные птицы, но процесс мне нравится. Ваш зверь всех пернатых распугал, да еще и половину лавки занял. Хулиган полосатый, глаза честные, а сам бандит бандитом. Мне кажется, он специально пришел. Хотел, чтобы мы пообщались. Необычный зверь, такие встречаются редко, ими очень интересуется институт. Да и мне, признаюсь, интересно, что у него в голове.

– Что вам от меня надо? – спросил Карат.

– Ровным счетом ничего. Вы, разумеется, не поверите, но наша встреча – или случайность, или происки вашего кота. Я приехал сюда не ради вас, так уж сложилось, что именно здесь и именно сейчас мне приходится оказывать содействие своим людям. Все дело в том, что двое из них неожиданно попали в затруднительную ситуацию. Но она уже практически разрешилась, так что я вот-вот покину этот милый стаб, и очень может быть, что мы больше никогда не увидимся. В таком случае очень жаль, ведь вы интересный человек, у вас короткая, но яркая биография, да и награда за вашу голову высока для новичка. Под биографией я подразумеваю вашу новую жизнь.

– Я понял.

– Мало ли, всякое в жизни может случиться, если вдруг сильно захотите увидеть меня еще раз, поищите Пастора. Прозвище в этих краях встречается нечасто, его нетрудно запомнить, просто сделаете себе зарубку в памяти, что вам нужно перевести слово «пастух» на латинский. Наш мозг любит ассоциации, чем их больше, тем выше шанс, что важная информация сохранится. Заодно запомните, что я умею договариваться, это тоже важно. Какой же вы подозрительный, Карат, свернете шею, если будете без конца озираться, ну нельзя же так нервничать. Первый раз встречаю настолько напряженного человека. Расслабьтесь уже, вас ждет непростая дорога, начинать ее надо отдохнувшим и умиротворенным.

– Я, должно быть, плохо объяснил. Повторю еще раз: кто вы такой и что вам от меня надо?

– В свою очередь, охотно повторю – я Пастор, мое прозвище легко запомнить. И от вас мне не нужно ровным счетом ничего, хотя не могу не признать, что вы меня интересуете. Но это праздный интерес, я сюда пришел не ради вас и уж точно не ради вашего кота. Вы случайно подвернулись, а вся информация по вашей персоне поступила ко мне в одном пакете с новостями Полиса. Я говорю не о тех новостях, которые показывают по местному телевидению.

– И в чем же выражается ваш праздный интерес?

– Все необычное – интересно. Вы хигтер, а это уже само по себе выделяет вас из скопления рядовой биомассы. И вы не просто хигтер, а хигтер щедро одаренный Ульем и удачливый, способный раз за разом выживать там, где это получается далеко не у всех. О вас идет похвальная молва, и это при том, что вы недалеко ушли от новорожденного. Я не о возрасте, я о том, как долго вы пробыли здесь, в Улье. И, наконец, вас выделила одна из высокопоставленных жриц высшего храма, а она редко снисходит до таких, как вы, и лишь в том случае, когда что-то в них замечает. А видеть она умеет то, что для адептов вроде меня скрыто.

Карата последние слова, мягко говоря, ошарашили:

– И вы вот так, запросто, посреди стаба, набитого людьми, которые могут вас повесить прямо на этой аллее, признаетесь, что состоите в секте килдингов?!