Ужас Дикого Леса - Василий Горъ Страница 22

Анализатор запахов бортового компьютера новенькой ярко-желтой «Ласточки» выписал приличные штрафы за пребывание в общественном месте в состоянии алкогольного опьянения, но платил господин Мамонов. С «одолженной» нам ПКТ-шки. Так что мы с сестренкой не расстроились. В смысле, продолжили изображать деревню, приехавшую в крупный город – пялились в окна, заплетающимися языками обсуждали чуть ли не каждое здание, мимо которого проезжало такси, и все удивлялись, почему на улицах толком никого нет.

До ближайшего храма Всех Богов долетели, что называется с ветерком, ибо в столь ранний движение на транспортных магистралях Москвы было достаточно спокойным. Там зарулили на парковку, оплатили получасовое ожидание, выбрались на асфальт и ломанулись навстречу едва ощущаемому потоку Силы.

Любоваться особо не любовались, ведь большинство подобных храмов, построенных за последние лет пятьсот, отличались друг от друга только размерами, а все остальное, начиная от резьбы на мощных каменных дверях, не закрывающихся ни днем, ни ночью, и заканчивая сваором Рода-Творца на высоченном шпиле, было почти одинаковым. Да, я все равно на несколько мгновений почувствовал себя в Горно-Алтайске. Но уходить в счастливое прошлое, растоптанное железным кулаком рода Доломановых, было не ко времени, поэтому все воспоминания оказались задвинутыми в самые дальние закоулки памяти, и я, пьяно покачиваясь, «кое-как» поднялся по длиннющей лестнице до парадного входа. А на самой последней ступеньке остановился, придержал Ладу за локоток и «заставил» сосредоточиться. В результате головы мы склонили почти одновременно, успокоили мысли и прижали правые кулаки к сердцу. Затем прошли внутрь и уже более-менее нормальной походкой направились к статуе Перуна.

Камер, жрецов и посетителей поблизости не наблюдалось, поэтому я вытащил из пространственного кармана два ножа, честно взятых с боя. Тот, на котором сестренка предусмотрительно выцарапала крест, отдал ей, а свой положил на алтарь, накрыл правой ладонью и зажмурился.

Несколько долгих мгновений звенящей тишины в сознании – и жертва была принята: клинок исчез, а по руке прокатилась волна тепла, разошлась по грудной клетке и ударила в средоточие, подтверждая, что все жизни были отняты по Праву.

Я склонил голову еще раз, благодаря за благословение, сделал два шага назад, подождал окончания жертвоприношения Лады и со спокойной душой перебрался к алтарю Макоши.

Эта богиня подношений не принимала, так что мы с сестренкой одновременно прижали ладони к прохладному камню и выплеснули в него весь запас Силы до последней капельки. На этот раз волна тепла прокатилась от средоточия к левой руке и окатила приятным теплом татуировку. Не знаю, почему, но это ощущение «перевелось», как пожелание удачи, и я, мысленно поблагодарив богиню Судьбы за поддержку, отправился к Живе. Естественно, не один, а вместе с сестренкой.

Перед алтарем этой богини остановился и снова полез в карман. За самым дорогим, что у меня было. Любимый костяной гребень матушки переложил в правую руку, а первые детские серьги Радославы опустил в ладошку Лады и на насколько мгновений ушел в себя.

Отрывать от сердца эти живые кусочки теплых воспоминаний было больно, но мы грустно улыбнулись и, не замечая слез, навернувшихся на глаза, одновременно положили предметы в выемку для подношений. Затем закрыли глаза и на какое-то время потерялись в прошлом. Не знаю, как Рыжая, а я вспоминал самое начало десяти лет абсолютно счастливой жизни. Как стоял перед разгневанным главой рода, слушал его многословные объяснения и никак не мог уразуметь, как он вообще может нести этот бред; как восхищался женщиной, которую через два года стал считать второй матушкой, за то, что она врезала деду; как ехал вместе с ней на окраину родовых земель, слушал тихий голос и старался поверить, что все плохое уже позади, а впереди ждет только радость. Потом от всей души пожелал Радославе легкого посмертия, понял, что гребня под ладонью уже нет, и… аж задохнулся от мощнейшего потока Силы, ударившего из алтаря!

Весь объем абсолютно пустого средоточия заполнился буквально за секунду и ударил в разные стороны, растягивая не только его, но и главные жилы. В познании сути, активированном на одних рефлексах, этот процесс выглядел жутковато, но мне было не до эмоций: стараясь не перегореть, я разгонял излишки сначала по основным энергетическим каналам от центра до кончиков пальцев, затем заполнял второстепенные и, стараясь не поддаваться панике, вливал энергию в «волоски» и «ворсинки».

Слава Роду, к моменту, когда добрая половина последних увеличилась в объеме чуть ли не вдвое и засияла ослепительно-белым светом, поток, наконец, иссяк, и я не только оторвал ладонь от холодного камня, но и смог сфокусировать взгляд на сестренке.

Выглядела она неважно – личико побледнело, склеры покрылись алой сеточкой из полопавшихся капилляров, на лбу, крыльях носа и верхней губе появились капельки пота, а нижняя посинела. Но эти признаки легкого пригорания главных жил были исправимыми, поэтому я поклонился статуе богини, на негнущихся ногах довел Рыжую до ближайшей каменной скамьи, практически упал на полированную поверхность, усадил девушку к себе на колени и запустил руку под ее одежду.

Последствия одновременного получения благословения богини Жизни и Посмертного Дара мастера-целительницы девятой звезды убирал минут сорок. Благо избыточно мощный поток Силы внес хаос только во вторичные жилы, закупорил от силы десяток фракталов и «порвал» чуть более трех сотен «волосков». Но по сравнению с тем, ЧТО Радослава подарила приемной дочери, это было сущей ерундой: меньше, чем за полминуты Лада прорвалась с первой до третьей звезды мастера, что в нашей пещере потребовало бы месяца с лишним ежедневных правок! Впрочем, самым важным приобретением было не это, а пятая звезда в созвездии Воли. Того, которого по представлениям современной науки не существовало.

В общем, из транса я вывалился довольным до невозможности, поймал укоризненный взгляд жреца, решившего, что я лапаю проститутку прямо в храме Всех Богов, но не решившегося выказывать недовольство в незримом присутствии высоких покровителей, и еле слышно выдохнул прямо в розовое ушко сестренки:

– Посмертный Дар матушки прорвал тебя на два уровня.

Лада потеряла дар речи. Еще бы: случаи передачи Силы по наследству случались далеко не каждое десятилетие и привлекали нешуточное внимание как к усопшему, по сути, признанному праведником самими богами, так и к его не менее достойному потомку. Кстати, реакция Рыжей на это самое признание согрела душу: оклемавшись от первоначального шока и осознав, что чем-то неслабо впечатлила богиню Жизни, она развернулась на месте, поймала мой взгляд и