И пришел Лесник! - Василий Лазарев Страница 22

— Нельзя Антипа, он с Гепардом корешится. А ты? Ты сможешь его взять? — с надеждой посмотрел на меня «грибник» как я его про себя окрестил.

— Проще пареной репы, — ответил я улыбаясь.

— Ты это погоди парень. Гепард не пальцем деланный, он у нас три дара имеет. Уже шесть лет в Улье.

— Силён?

— Не то слово. А главное он ментат по первому дару, вмиг раскусит меня, — Кузьмич застыл и задумался. — А что, если я тебе его покажу издалека. А ты его прихватишь? Как топтуна?

— Убить?

— Нет. Просто связать.

— Ну это дороже, — я развёл руками, иногда проще убить клиента, чем брать его. Вот, к примеру подходишь ты к двухметровому фашисту и в лоб ему: «здрасьте, вы арестованы». Или проще издалека его прихлопнуть и возни меньше, это если он не нужен как язык.

— Как это? — опешил грибник.

— Так, за деньги. Во-первых, вот эта информация тоже стоит денег. Ты забываешь о своих претензиях к «Бетонному».

— Вот ещё! Они мне чёрную должны! — взвился Кузьмич. — Мне такой кордебалет не нужен.

— Хорошо, не собираешься отказываться я сейчас над каждым сортиром в твоём стабе напишу имена тех, кто помогает мурам и поеду дальше, тебя вместе с ними порвут в лоскуты. Как?

— Ты чего сдурел? — Кузьмич снял капюшон, видимо это была крайняя степень возбуждения у него.

— Поговори у меня ещё, сам всё делать будешь, — я сделал вид, что он мне надоел. Нет. Грибник за такое отношение и слова ты мне отдашь вдвое больше. — А будешь хамить прямо здесь тебя хлопну.

— Ты что? Я пошутил. Всё, всё забыл про «Бетонку», — он поднял руки изображая сдачу в плен. Шутник.

— Продолжим. Долг закрыт. Теперь о поимке твоих друзей…

— Не друзья они мне!

— О поимке твоих сожителей… по стабу. Стоит это, мил человек, одна большая чёрная жемчужина. Не хочешь, делай сам. С Антипом или без, я не подписывался никого ловить здесь. Ты, хрен моржовый меня хочешь под танк кинуть за бесплатно? Три дара, шесть лет в Улье, особо опасен.

— А второго тоже возьмёшь? Я не могу это сделать у всех на виду. Они, как бы тебе это сказать, имеют авторитет в стабе. И просто так без обвинений, которых у меня нет и доказательств я не могу этого сделать.

— Ну-ка отсюда подробнее. То есть просто грохнуть? Без суда и следствия? Чтобы никто не догадался? — я закатил глаза.

— Ну да… типа того. Я могу послать их куда-нибудь за стену вместе, а ты их…

— Две.

— Что две, — грибник от волнения облизнул губы.

— Две чёрных мне и моему напарнику за такой кордебалет.

— За такой кордебалет, — как эхо повторил Кузьмич. — А ладно. По рукам.

— По ногам, жемчуг вперёд!

— Но вдруг ты того? Убежишь с ним и всё? — глазки его забегали с удвоенной скоростью. Всё-таки не чист на руку. А кто здесь вообще чист? Мне приходится работать наёмником, тоже грязная работёнка. Но это же муры! Они столько людей убили, попытался я себя успокоить.

— Я хоть здесь и недавно, но расклады уже понял. Бегать в Улье особо негде. Мало мест, понимаешь? Смысл мне кидать тебя, может ты ещё работёнку подкинешь?

— Может и подкину, но сперва посмотрим, как с этой справишься. Завтра я их обоих пошлю на соседний кластер за бензином на бензовозе. По дороге их прихватишь. Карту я тебе дам вечером и к знахарю зайди залечи руку. Передай что от меня, они денег не возьмут.

— Я посмотрю вы здесь все коварные. Гостиница у вас есть или мне до утра на улице стоять?

— Ой совсем забыл, извини. Иди прямо, через сто метров после КПП справа будет большое двухэтажное строение. Там недорого берут.

— Публичный дом? — спросил я шутя.

— Что? А да, вход, с другой стороны, — не понял юмора грибник, а сам трусцой понёсся в другом направлении. Ну и ладно. Два мура, две жемчужины хотя за них и спорана много. Неплохая сделка. Гнома можно будет прокачать. Он доверился мне, бросил насиженное место. Я махнул ему, ожидавшему неподалёку чем кончится разговор. Гном был теперь у меня кем-то вроде оруженосца и сейчас тащил с собой мой рюкзак. Я огляделся. Почему они назвали это место «Новая земля»? Какой в этом смысл? Сам стаб аккуратно разместился на острове, хотя как мне рассказали вся эта земля была стабом и даже несколько гектар леса за островом. Да логично, конечно, засесть на острове, заражённые не любят воды. Перешеек между островом и дорогой насыпали вручную, уж очень он ровный. В итоге получился широкий ров, опоясывающий пару квадратных километров стаба. Сам стаб не больше «Бетонного», но расположен намного выгоднее. Во-первых, мимо него проходили три дороги от трёх стабов, все они потом сливались в один большой тракт, который проходил ещё через несколько стабов и в конце концов заканчивался в Центре. Дороги охранялись от заражённых и за это брали плату. За проезд, за охрану, за ночлег, за девок… за всё. Кузьмич недаром мельтешил глазёнками, но своего не упускал. Вот хотя бы нахлобучить соседа за виртуальное преступление. Словечко то какое. То есть за несуществующее, как объяснил Гном. Во-вторых, для пополнения запасов не надо было гнать тридцать километров как с «Бетонного» у новых землян магазин был под боком. Правда перегружался раз в три недели, но зато ассортимент был на порядок лучше, чем в Городе. И, в-третьих, здесь жили замечательные по своей жадности люди, а значит богатые!

— Ну как? — Гном приковылял, сгибаясь под тяжестью железа и рюкзаков.

— Норм, как ты говоришь. Дядька Кузьмич заплатит нам две чёрных и спишет долг твоим бетонным друзьям.

— Как это у тебя получилось? О его жадности ходят легенды! — забыв про усталость и тяжесть выпрямился Гном.

— Ну что не сделаешь, когда тебя обещают грохнуть прямо на месте, — усмехнулся я.

— Угроза убийством, — он задумался на мгновение, — это хорошо!

— А я про что. Ну что мой маленький носатый друг идём покорять эту крепость. Давай рюкзак, а то боюсь не дойдёшь.

Переселенцы уже проходили досмотр, когда мы прошли КПП. Один боец было заикнулся пощупать нас, но я предостерёг плотоядного стражника от необдуманного поступка. Второй же сказал ему что это личные гости Кузьмича и он завял. Гостиница оказалась там же где и говорил грибник. Свободных номеров конечно же не было. Гном уже собрался выдать тётке за прилавком горошину как в холл влетел Кузьмич и замахал руками.

— Ты что, Пелагея! С ума сошла с