Варианты будущего - Юрий Симоненко Страница 22

военной агрессией. Первая в развитых цивилизациях попросту неэффективна и помнят о ней, обычно, только немногие специалисты, вроде Иешуа и его друзей; вторая же – бессмысленна (потому, что существа, способные преодолевать расстояния между звёздами, вполне могут добыть себе всё необходимое в незаселенных областях Галактики, не прибегая к варварству, не опускаясь до примитивной военщины) и аморальна (так как, жизнь, в особенности разумная, в Галактике – явление нечастое и покушение на зародившуюся отдельно и независимо от обнаруживших её жизнь считается преступлением в любом развитом обществе).

Именно дружба, сотрудничество, взаимопомощь и добровольный обмен знаниями – вот те признаки, что отличают развитую цивилизацию от варваров, коими мы пока являемся. Не верьте дуракам и подлецам, что сочиняют страшилки про злых пришельцев, которым одно только и нужно, что напасть на вас и ограбить. Таковы рассуждения собственника и грабителя, что мечтает объявить своей собственностью планеты и звёзды и торговать ими. Не верьте этим спекулянтам. Планеты принадлежат всем, кто их населяет, но не как предмет торга, а как общий дом, как то, что следует беречь и чем дорожить. Этого не понимают те, против кого мы ведём нашу борьбу. Они хотят владеть, эксплуатировать и обогащаться. Разумные же существа в Галактике (как, думаю, и во всей Вселенной) не таковы.

Раннему Человечеству тоже пришлось пройти через капитализм и порождаемые им кризисы и чудовищные войны, и только переболев этой чумой, они, люди, смогли «выйти из колыбели» – стать теми, кем они являются теперь – галактическим видом.

Среди читающих эти строки наверняка найдутся такие, кто станут обвинять нас с товарищами в «сговоре с внешними врагами», в том, что мы – «агенты инопланетян», которые, «преследуя коварные планы порабощения Шхакабба», решили использовать силы противников режима для «дестабилизации», «раскачивания лодки» и так далее и тому подобное. Им я скажу лишь одно: вернитесь на два абзаца выше и перечитайте то, что там написано.

Повторяю, людям не нужны наши ресурсы, будь то ископаемые или машины. У них всё есть. Есть энергия, которую они получают напрямую из звёзд (мне сложно описать этот процесс; я – партизан, а не учёный), есть сырьё, которое они добывают на гигантских газовых планетах в системах, через которые лежит их путь, включая и нашу.

(Тут, я уже слышу вой поборников частной собственности, которые наверняка не упустят возможности ознакомиться с историей «террориста» и «государственного преступника»; до меня доносятся их вопли о «краже» и «расхищении достояния будущих поколений шхакаббитов». Называйте вещи своими именами, господа! – отвечаю я им. Вам плевать на все «будущие поколения», кроме будущего поколения капиталистов – ваших наследников. А мне и моим товарищам плевать на них, как и на вас. Их – ваших наследников – вообще не будет. Уж поверьте, мы постараемся, чтобы их не было. Такова наша цель, и, для её достижения, мы начнём с вас, и очень скоро…)

Пять дней мы провели в удивительном маленьком мире людей. За это время, признаюсь, мы успели полюбить этих, неуклюжих на первый взгляд, существ. Казалось бы, при столь разительных отличиях между нашими видами, было бы неудивительно, если бы мы попросту не поняли друг друга, не нашли бы общих тем для обсуждения. Но нет! Ничего подобного! То, что они – «гоминиды», а мы – «арахниды» (выражение биолога Елены), не стало преградой для общения между двумя нашими видами. При всех их возможностях, при всём могуществе и величии их цивилизации, люди были просты и дружелюбны.

Все, с кем мы встречались, были к нам доброжелательны. С нами заговаривали, прибегая к помощи сопровождающих, которые иногда любезно переводили речь людей и нашу, а иногда передавали желавшим поговорить свои устройства-переводчики.

Каждый день, вечером, когда стержень на оси маленького мира «Потёмкина» тускнел и мир погружался в сумерки, с нами устраивались встречи в публичных местах, вроде амфитеатров в парках и на берегах озёр и рек, где собиралось по нескольку тысяч желавших видеть нас. Ведущими на таких встречах были друзья Иешуа и некоторые авторитетные люди, кому это поручили крупные людские сообщества путём голосования. При этом на встречах работало множество камер и мониторов, делавших аудиторию намного больше той, что собиралась непосредственно.

В последний вечер нашего пребывания на «Потёмкине», когда встреча закончилась, Аша спросила Льва – известного на корабле и за его пределами поэта – о том, сколько людей обычно смотрят такие встречи и тот сообщил, что аудитория прямой передачи – не менее трети жителей корабля-обители.

– Но запись посмотрят все, – добавил человек, – в этом можно не сомневаться. Посмотрят и на других кораблях.

– Неужели всем им интересно, что скажут какие-то дикари с варварской планеты? – спросила тогда его Аша.

Мы – Аша, Лев, его близкая подруга Джейн и я – стояли в тени раскидистого дерева в стороне от амфитеатра, где перед тем проходила последняя встреча. Зихт с Иешуа и остальными собрали вокруг себя группку людей у входа в амфитеатр и что-то оживлённо обсуждали. Лев помолчал, глядя на Ашу как-то неопределённо, и медленно произнёс:

– Прошу вас, Аша, никогда больше так не говорите. – Поэт посмотрел на меня и снова перевёл взгляд на Ашу. – Народ, в котором есть такие, как вы, готовые бороться до конца за лучшее будущее, за справедливость, за мир без угнетения, за равенство… готовые пройти через тюрьмы, пытки и быть убитыми… такой народ – не дикари, не варвары. Да, политическое устройство вашего мира ужасно. Это – тот, увы, классический случай, когда капитализм перезрел, так и не уступив место следующей форме. Без внешнего вмешательства тут уже ничего не поделаешь… Слишком поздно. Но это не остановило вас… Борьба в восточном полушарии продолжается… Мы были поражены и восхищены отчаянной смелостью участников боевых бригад в колониях, их решимостью, волей… Я никогда не забуду, как впервые увидел восстание крестьян в одной из провинций на материке Ферех… как вооружённые инструментом для возделывания полей труженики шли против полиции… – он осёкся.

Повисло молчание. Джейн взяла Льва за руку и посмотрела на него, как мне показалось, желая утешить, успокоить. Мы с Ашей минуту наблюдали эту трогательную сцену, после чего Аша сказала:

– Обещаю вам, Лев, что больше не повторю сказанного в присутствии вас или кого-либо другого из людей. – Она говорила серьёзно, так, словно это была клятва. Думаю, так это и было. Такая уж она, Аша.

– Дикари, – сказал, наконец, поэт, – это капиталисты. Вот, кто дикари! Неодикари, если угодно.

– Лев прав… – это сказал Иешуа. Они с Зихтом только что подошли и услышали