Идентификация Буратино 2 - Юрий Ра Страница 22

— Ага, смертельная угроза, практически. Вон лежит андрюшка с арены. По ходу, у него в брюхе мозгов больше, чем у моих подручных и у вас. Какой к чертям робот, какое нападение? СТОП! Так это что, вы почти час сюда на вызов летели? У нас переговоры уже больше часа идут, выходит, на кнопку нажали еще когда андроида на тестирование привели…

— Меньше часа, уважаемый Сверчак. У нас был этот, сбой у нас был. И вообще, раз вы не пострадали, значит мы прибыли вовремя.

— Мы сейчас все эти моменты зафиксируем, а потом с вашим командиром подробно побеседуем, неуважаемый Скунс со товарищи! — Сверчак уже отошел от неожиданного нападения защитников, так что его мозги лихорадочно просчитывали все моменты этой возможности обогатиться за счет наёмников. Или как минимум сэкономить на охране. Залёт получился знатный.

— Так мы поднимаемся? Мика, распорядись, чтоб эти дуболомы убрали свои пневматы. Я устал лежать.

— Ты видел, с кем приходится делать дела, Карло!

— Аэрофоб, если ты с ним знаком, за такие косяки своих работников разрешает скидывать с эстакад. Такой себе бонус для клиентов. Я начинаю его понимать.

— Нет, Карло, я не разрешу тебе скидывать вниз моих подручных. Если решу, то лучше сделаю это сам.

Кара Аббас не стал ждать разрешения, он встал, со значением посмотрел на Скунсов, а потом начал демонстративно отряхиваться. Молча. В его глазах читалось всё, что он думает о команде партнера, об отряде, о Сверчаке… А еще он решил, что Бара прав в своём стремлении укреплять жилище. И Карло прав со своими титановыми ставнями. А Сверчак дурак, вместо того, чтобы укреплять своё логово, надеется на наёмников. Раз они так легко вошли в его дом, значит и другие смогут. И вообще, он решил, что пора валить из этого негостеприимного места, где ни профита, ни понимания, а только шум, грязь и наёмники в доспехах. А чем закончатся переговоры, ему и Карло расскажет. Не всё, понятное дело, но в плане организации боя поделится. И заодно посоветует, на кого из андроидов ставить в качестве компенсации за мягкий кидок партнера. Явно этот старый хрыч получше Сверчака знает свои шансы на победу. Он вообще много знает, этот Карло.

Глава 11

Падение

— Карло, а что у твоего андрюшки за разъёмы на манипуляторах? Явно вы их установили, чтоб что-то туда подвешивать. — Когда Кара ушел, разговор продолжился.

— Я удивляюсь твоей прозорливости, Ми… Сверчак. Мы с Джузом на него перфоратор ставили.

— Так это же запрещено по условиям всех арен! Ты гонишь.

— Перепланировку затеяли дома у себя, стенку сносили. Решили не платить строителям, оборудование на робота навесили и сами управились. Красота!

— Всё шутишь. И живёшь всё там же?

— Ага, нам Итальянцам нет резона район проживания менять. Случись что, а все рядышком, все уже в штаб-квартире собрались. И вообще, давай не будем делать вид, что ты не пробивал адрес моей берлоги. И мы оба знаем, что я тебе не скажу про Буратино больше, чем тебе положено знать. Зачем все эти вопросы?

— Всё такой же ты. Ничему тебя жизнь не научила, Карло.

— Бла-бла-бла. Сверчак, излагай своё мудрое решение, ты ж у нас с детства мудрый, да я пойду. И это, не забудь за неделю уведомить меня о дате боя и сопернике.

— По-деловому, говоришь? Без сантиментов, значит. Лады. Так вот, я не дам тебе десять кусов за гарантированный проигрыш, ты и так сольёшься. И пять не дам. Четыре в зубы, и хорош с вас.

— Мой ответ «нет».

— В смысле? А поторговаться?

— Не хочу. Или пять тысяч, или аривидерче, как говорят в Италии.

— Ну ладно, четыре-двести! Это моё последнее слово.

— Я пошёл, Сверчак. Потерянное время, зато посмотрел, как тебя твои же цепные псы мордой в пол кладут. Я не в накладе.

— Да стой ты уже! Согласен, пять тысяч. Но ты не выиграешь!

— Я поставлю по две тысячи на разных площадках. Прикинь, сколько я подниму.

— У тебя столько нет, Карло, ты блефуешь.

— Верь, Сверчак, раз тебе так будет легче.

— Я не дам задирать ставки на своём тотализаторе. Не будет десять к одному.

— Ну-ну. Мы же с тобой знаем, как это работает. Не поднимешь ставки, никто не поставит на Буратино. И тогда в случае его проигрыша все выигрыши тебе придется выплачивать из своего кармана. Прикинь, все игроки выиграют! Вот мы посмеёмся тогда. Да все посмеются, когда узнают, что ты не принял ни одной ставки на него.

Сверчак слушал молча, переваривая услышанное и в уме подсчитывая шансы. Всё могло получиться шикарно, если Буратино победит. Вот только один момент, даже два момента. Тогда все решат, что бой был договорной. А если без договорняка, то андроид Карло не имеет ни одного шанса. Блин, что-то он мутит, чёрт бы побрал этого бродягу!

— Ну и хрен с тобой! Пять тысяч за бой без всяких условий! Вали тогда отсюда уже! — Сверчак жестом сопроводил свою фразу.

— Такт и понятия — вот то, что отделяет воспитанного человека от простого бандоса. Жду тогда кредиты и инфу по поединку. Пепероник, Буратино, валим отсюда в соответствии с пожеланием гостеприимного хозяина!

Карло решительно встал с дивана. Его путь пролегал мимо работяг, устраняющих следы набега защитников данного логова. Было видно, что Скунсы не экономили силы, прорываясь к объекту своей охраны.

— Весело у них тут, да парни! Пепероник, пометь себе где-нибудь, что этих точно никогда не станем привлекать к обеспечению безопасности.

Флай-модуль Карло стоял на общественной территории, но вплотную ко входу в обиталище Сверчака, что делало того ответственным за сохранность движимого, вернее летающего имущества гостей. Такие порядки: приехали к тебе люди — будь любезен обеспечить безопасность их транспорту. Тем более, если ты уважаемый человек, а не голь перекатная.

По традиции за джостик управления модулем сел андроид, которому на самом деле и не было нужды держаться своей «рукой» за данное устройство. Буратино мог управлять всеми функциями аппарата посредством канала связи, что и делал. Но на ручку держался по совету Карло. Тот считал, что эта инфа не должна уходить на сторону. И так слишком многие знают о возможностях его андрюшки. «Слишком многие» — это он с Джузеппе и Пепероник. Как ни крути, а помощник постоянно вертелся на их орбите и просто не мог не знать очень многих вещей, бывших тайной для посторонних.

Флай поднялся в