Александр Сухов - Тайные боги Земли Страница 22

Допеть мне не позволила какая-то древняя старушенция, вышедшая из-за угла обшарпанной пятиэтажки. Бабка посмотрела на меня, как на чокнутого, и язвительно прокомментировала мое выступление:

– Не, милок, Кобзон Иосиф Давыдыч все равно поет лучше.

Какова бабка?! А? Обидела! Чес-слово обидела. Впрочем, я моментально сообразил, как отомстить этой замшелой ценительнице народных талантов.

– Бабуль?!

– Ась?

– А кто такой этот самый Иосиф Давыдыч? – с серьезной миной спросил я и, не дожидаясь ответа, двинул дальше.

От подобного проявления дремучей необразованности старушка буквально опешила и, поставив на тротуар хозяйственную сумку, перекрестилась, будто неожиданно столкнулась нос к носу с самим Лукавым.

«То-то, старая кочерга, – злорадно подумал я, – слава Богу, окромя твоего Кобзона есть, кого послушать на Руси». – И ускорил шаг, мурлыча себе под нос недавно подслушанную где-то песенку: – гитарр гитарр гитарр гитар, кам ту май будуаррр, бейба, ю эва посабилити плей ю виз ми…[10]

В половине одиннадцатого я уже имел беседу с дежурным офицером Пятого отделения милиции города Нелюбинска – капитаном с абсолютно лишенной волос и розовой, будто попка младенца, черепушкой. Поначалу высокое начальство не обратило на простого смертного никакого внимания. Пришлось немного покопаться в мозгах утомленного службой и хроническим безденежьем офицера. И буквально через четверть часа я изливал душу какому-то старлею по фамилии Бессмертных в кабинете с табличкой: «Оперативная группа. Майор Тарасов В.Ю.».

Душещипательный рассказ о том, как одного законопослушного налогоплательщика, возвращавшегося домой из длительной командировки, избили и оставили без денег и документов какие-то неизвестные хулиганы, на первых порах также не произвел на моего слушателя того эффекта, на который я рассчитывал. Впрочем, уже на пятой минуте нашей беседы опер (не без моего легкого вмешательства) сочувственно зацокал языком и начал проявлять трогательную заинтересованность…

– Значица, так, уважаемый Андрей Николаевич, – выслушав меня самым внимательным образом, констатировал старлей, – вам нужна справка об утере документов. Затем вам следует обратиться с ней в паспортный стол по месту регистрации и через месяц-два вам выдадут новые документы. Для начала изложите на бумаге все обстоятельства данного дела в произвольной форме, а также заявление на имя начальника отделения по форме…

Поскольку определенного места регистрации у меня не было уже лет как восемнадцать, пришлось «надавить» кое на кого, и всего-то через час я стал счастливым обладателем всех необходимых для предъявления в паспортный стол бумаг. Не лишним будет упомянуть, что буквально через полчаса после моего ухода, старший лейтенант Бессмертных по какой-то непонятной для него самого причине взял со стола папку с аккуратно выведенной на ней моей фамилией и инициалами и отправил ее в бумагорезательный агрегат, а еще через минуту и вовсе позабыл о том, что где-то на бескрайней Земле существует некий Шатун Андрей Николаевич.

Здание, в котором размещался паспортный стол, находилось в пяти минутах ходьбы от отделения милиции. Узкий душный коридор, толпа томящегося с самого утра до крайности обозленного люда. Чтобы добраться до заветной двери с надписью «Начальник паспортного стола Воробей Роза Нифонтовна. Без приглашения не входить» мне пришлось сделать наглую рожу, придать всей своей фигуре уверенный вид и во всеуслышание объявить, что мне назначено. Народ, конечно, возмутился, но, немного пороптав, смирился с явлением очередного блатного посетителя.

Роза Нифонтовна оказалась дамой весьма дородной лет за сорок. Несомненно она страдала каким-то патологическим пристрастием ко всякого рода драгоценным побрякушкам, ибо выглядела, как разряженная новогодняя елка. На каждом ее сосисочном пальце было по два, а то и по три перстня. Запястья украшены золотыми браслетами с камушками. На шее бусы, похоже, из натурального жемчуга. В ушах нечто колюче-искрящееся – немыслимо дорогое. Для полного комплекта не хватало кольца в нос и перед вами легитимный лидер какого-нибудь людоедского племени. Ассоциация с людоедами сформировалась в моей голове как-то сама собой, поскольку едва лишь я ввалился в начальственный кабинет, меня мгновенно просканировали, оценили, взвесили и прикинули, сколько во мне вкусного мяса, ценного сала и прочих полезных ингредиентов. Конечно, не в буквальном смысле, а в плане моей кредитоспособности и финансовой состоятельности, ибо Роза Нифонтовна была из той породы людей, которые ужасно не любят тратить свое драгоценное время на всякую непродуктивную ерунду. С помощью своих новых способностей я постарался сделать так, чтобы мои акции в глазах всемогущей паспортистки оказались на самом высоком уровне. Вопреки моим опасениям, «железная леди» изнутри оказалась мягкой и податливой, будто пластилин. Мне в считанные мгновения удалось сформировать в ее хитрющей, но не очень далекой головенке образ чуть ли не сказочного принца, появившегося в этом задрипанном городишке с одной лишь целью – осыпать Розу Нифонтовну Воробей всеми возможными земными благами.

Кроме означенной начальницы, в кабинете находилась троица жгучих брюнетов, весьма подозрительной наружности. Судя по тому, в каких вальяжных позах восседали эти парни, между ними и Розой Нифонтовной был достигнут полный консенсус. От моего наметанного взгляда не укрылось то, с каким проворством коротенькие ручонки паспортистки смахнули внушительного вида конверт в один из ящиков стола.

Поскольку дело, которое привело меня в этот кабинет, было сугубо конфиденциальным, джигитов нужно было срочно выдворить за его пределы. Я попытался взять сразу всех троих под контроль. Получилось, хоть как-то не по себе было находиться сразу в четырех (включая свою) ипостасях. Поэтому я надолго не задержался в их шкурах, а всего лишь приказал немедленно покинуть кабинет и погулять с часок на свежем воздухе. Возражений не последовало, парни беспрекословно поднялись со своих мест, даже по-военному подтянулись и чуть ли не строевым шагом направились к выходу.

Столь странное поведение гостей из солнечного Азербайджана ничуть не удивило Розу Нифонтовну, поскольку я уже сидел напротив ее стола и полностью контролировал ее сознание. В двух словах я объяснил, что мне от нее нужно, намекнув при этом, что размеры моей благодарности будут таковыми, что ей и не снилось. Начальница оказалась дамой весьма понятливой – недаром вот уже десять лет занимала столь ответственный пост. Трудно поверить, но, благодаря моему обаянию и деловым качествам энергичной Розы Нифонтовны, уже через минуту неповоротливая бюрократическая машина, вопреки законам физики, работала с коэффициентом полезного действия двести процентов, а может быть, и все триста. Без каких-либо проволочек высокое начальство тут же рассмотрело справки, принесенные мной из милиции (вообще-то, как я понял, можно было вполне обойтись и без таковых). Меня взяли под белы рученьки и отвели в смежное помещение, где сфотографировали. Потом, велев подождать с полчасика, посадили на мягкий диван за отдельный столик с журналами и заботливо угостили неплохим кофе. Наидобрейшая Роза Нифонтовна лично обежала все потребные кабинеты, собрала положенные подписи, проставила необходимые печати. Небольшая накладка получилась с регистрацией, поскольку мое нынешнее жилище не имело официального адреса. Впрочем, для умудренной жизнью паспортистки данное недоразумение не стало сколько-нибудь непреодолимым препятствием. Она быстренько прописала меня в маленьком домишке какого-то хронического алкоголика за компанию с пятью таджиками, вьетнамской семьей и дюжиной азербайджанцев. Подивившись предприимчивости Розы Нифонтовны, я представил, как выходцы с Индокитайского полуострова жарят на сковороде селедку пряного посола, и брезгливо поморщился. Как здорово, что мне никогда не придется тесниться на пятачке площадью двадцать квадратных метров в соседстве со столь разношерстной публикой.

В конце концов, мой хоть и не красный серпастый-молоткастый, а с золотым орлом на темно-бордовой корочке документ был готов и с торжественной помпой вручен мне в руки обходительной начальницей паспортного стола. В качестве заслуженной компенсации за ее труды на ее стол лег весьма солидный конверт с известным содержимым. Ну не совсем лег, но Роза Нифонтовна была в полной уверенности, что тот виртуальный образ, который мне удалось создать в ее сознании без особого труда и с ее же помощью, существует на самом деле. Она ловко смахнула «пакет с деньгами» в ящик стола. Затем на какое-то время задумалась, извлекла оттуда преподнесенный азербайджанцами конверт с бакшишем и от всего сердца вручила мне его в качестве ответного подарка.

После того, как дверь за моей спиной захлопнулась, Роза Нифонтовна Воробей какое-то время пребывала в полной прострации. Через минуту она встряхнула головой, уперлась непонимающим взглядом в застеленное ватманом дно опустевшего ящика стола и, недоуменно пожав плечами, задвинула его. Впрочем, в отрешенном состоянии она находилась какие-нибудь две, максимум три минуты. Очень скоро женщина заулыбалась, будто вспомнила о чем-то очень приятном, вышла из-за стола, подошла к двери, распахнула ее и бодрым приветливым голосом громко объявила: