Игорь Ревва - Зона власти Страница 23

— Ты знаешь, как он погиб? — тихо спросил Кирк.

— Нет, — покачал головой Тенчен-Син. — Но я знаю, что Казарад-Сина больше нет в живых.

Они замолчали.

До Кирка вдруг дошло, какую необычайно высокую честь оказал ему кассилианин, позволив называть себя сокращенным именем. И Кирк с удивлением посмотрел на Тенчен-Сина. С чего бы это, подумал он. Что я такого сделал, что он позволил называть его просто «Тенч»? У кассилиан это является высшим признаком уважения — только родители, пользующиеся почтением и уважением своих детей, могут называть их сокращенными именами, да и то далеко не всегда. Правда, у Тенчен-Сина не было родителей, но был Казарад-Син. И только он один мог называть Тенчен-Сина так. Что я такого сделал, лихорадочно думал Кирк. И вдруг до него дошло.

Ничего особенного он не делал. Он просто сказал кассилианину правду. И тот это мгновенно почувствовал. И отреагировал соответствующим образом.

О, черт! Неужели это такая редкая вещь — правда? Неужели так редко ее говорят, подумал Кирк, глядя на Тенчен-Сина.

Кассилианин стоял, устремив взгляд на арку. Брови его были нахмурены, но думал он совсем не о том, как пройти опасный участок. Он вспоминал брата и все, что было связано с его исчезновением и смертью.

Тенчен-Син знал, что Казарад-Син мертв. Но самое дикое заключалось в том, что Казарад-Син был мертв уже больше тысячи лет. В это невозможно было поверить — сам Тенчен-Син поверил лишь спустя долгое время после того, как узнал об этом. И кассилианин не стал ничего говорить ван Детчеру, чтобы тот не счел его лжецом, как счел лжецом сам Тенчен-Син того, от кого услышал эту новость, — Грона Келли.

Грон Келли рассказал, что они с Казарад-Сином дошли до двенадцатой зоны. Они нашли там какое-то устройство, которое влияет на течение времени и случайно запустили его, и…

Да, в Лабиринте ничего не работает — но только не в двенадцатой зоне. Если верить тому, что рассказывал Грон Келли, то там работает все — оружие, приборы… Поэтому Тенчен-Син и постарался, чтобы все оставили бластеры в первой зоне, в облюбованном им доме. К чему рисковать? Ведь слова Грона Келли могли оказаться правдой. Он уверял, что устройства Предтеч, найденные ими в двенадцатой, тоже работали. Их там было много, этих устройств. От одного из них и пострадал Казарад-Син.

Неизвестно, как это произошло и каким образом то устройство влияло на ход времени, но одно было несомненно — Казарад-Сина больше нет среди живых и никто его никогда не увидит. Разве что в главном доме Синов, в виде памятного барельефа, украшающего главный зал старинного клана Син. Тенчен-Сину было грустно, но он был и горд тем, что его названым братом был кассилианин, положивший тысячу лет назад начало всему клану Син.

Тенчен-Сину стоило немалых трудов убедиться в том, что основатель династии и есть тот самый Казарад-Син, который воспитал его, — кассилианин, появившийся неизвестно откуда в самый разгар Большой Войны между кланами, владевший неизвестными до того момента приемами боя, сумевший объединить несколько семей и при их поддержке прекратить войну. Легендарный Казарад-Син, учитель, воспитатель и названый брат Тенчен-Сина…

Рассказывать обо всем этом ван Детчеру нельзя. Он не поверит, и подобное оскорбление можно будет смыть только кровью. А Тенчен-Син не хотел этого. Потому что ван Детчер вызывал уважение. Не то что, например, тот же Грон Келли.

Казалось бы, к Келли Тенчен-Син должен был испытывать по меньшей мере чувство благодарности, но это было не так. Келли был неприятным существом — трусливым, мерзким и подлым. Когда он умер, Тенчен-Син не испытал совершенно никаких чувств. Келли успел рассказать, что он тоже подвергся воздействию какого-то непонятного устройства Предтеч. Тенчен-Сину это было безразлично, тем более что вскоре Келли умер. Но после Тенчен-Син видел его еще раз. Это было невозможно, но это было так. И когда кассилианин рассказал об этом Аллану Дитриху, тот послал группу на розыски Келли. Его нашли, он опять умер, но перед смертью поведал о чем-то таком, что заставило Дитриха послать в Лабиринт своего сына.

Тенчен-Син не знает, о чем поведал Келли Аллану Дитриху. Что он сообщил такого важного или необычного. И кассилианин не думает, что об этом знает хоть одна живая душа в галактике. За исключением самого Грона Келли, Аллана Дитриха, его сына Арнольда и, Может быть, Кирка ван Детчера…

— Ты как? — голос у Партиони был озабоченным, брови нахмурены.

— Порядок, — ответила Тас-Кса-Сит. — Но было очень плохо. Спасибо командиру и вот ему, — она кивнула на Рогова. — Вытащили они нас…

— Не за что, — усмехнулся Рогов. — Тут главное спасибо ван Детчеру. Если бы не он, я бы растерялся и не знал, что делать.

— Единственный раз командир проявил инициативу, — покачал головой Партиони, — и все сделал правильно! А ведь он никогда тут не был. И даже не знал, что нужно делать…

— Почему ты решил, что он тут не был? — спросил Рогов.

— Ну, не знаю, — пожал плечами Партиони. — Он же сам так сказал…

— Да?! — улыбка Рогова сделалась язвительной. — Xа! Верь ему больше! Вы, люди, склонны к обману. Да и не только люди, — Рогов бросил быстрый взгляд на Тас-Кса-Сит, но никто не обратил на это внимания, — не только люди, а и чужие тоже. Сам он сказал… Вот то-то и оно, что сам сказал. Но как-то слишком уж он спокоен, наш командир. Я, например, гораздо больше нервничаю, чем он. А я ведь тоже впервые в Лабиринте.

— Опять завел старую песню, — покрутил головой Партиони. — Люди — сволочи, чужие — сволочи вдвойне, одни клоны у тебя замечательные! Первородного греха не знают, поэтому, надо полагать… Да?

Рогов насупился, но промолчал. Партиони был единственным человеком, которого Рогов уважал. Произнеси эти слова кто-нибудь другой, и Рогов бы не смолчал. Но с Мигелем спорить ему не хотелось.

— Будь у тебя нервы покрепче, — возразил Мелони, — командовал бы группой ты, а не ван Детчер. С чего бы командиру врать?

— Откуда я знаю, — хмуро пожал плечами Рогов. — Может быть, и есть с чего… Она вот тоже сказала ван Детчеру, что никогда не была на Анкоре! — Рогов ткнул пальцем в Тас-Кса-Сит.

— Заткнись! — вспыхнула ксионийка. — И перестань трепаться! Я ему этого не говорила!

— Да?! — Рогов расхохотался. — Значит, у меня слуховые галлюцинации!

— А ведь и я тоже слышал, чего ты ему сказала, — задумчиво посмотрел на ксионийку Партиони. — Для чего было лгать-то?

— Идиоты! — ксионийка вскочила на ноги. — Я не говорила ван Детчеру, что не была на Анкоре! Я сказала ему, что не бывала в Лабиринте!

— А какая разница?! — простодушно удивился Мелони.

— То есть на Анкоре ты была, а в Лабиринт не заходила? — прищурился Партиони. — Любопытно… Вот так вот и узнаешь новости о людях… то есть о чужих.

— А чего же ты делала на Анкоре? — продолжал допытываться Мелони. — Быть на Анкоре и не заходить в Лабиринт? На фига?! Здесь кроме Лабиринта, ничего и нету такого…

— Понимаешь, Патрик, — проникновенно ответил за ксионийку Рогов. — На Анкоре живет целая куча народу, который никогда не заходит в Лабиринт. Они все предпочитают слоняться снаружи и поджидать удачливых дураков, возвращающихся с добычей…

Мелони вытаращился на Тас-Кса-Сит.

— Кретины, — проворчала ксионийка. — Должна же была я кормить детей! И я не такая дура, чтобы лезть в Лабиринт неизвестно зачем!

— Интересно, это не твоих дружков поджаривали в том канале, когда мы были еще на пути сюда? — ехидно полюбопытствовал Рогов.

— Скорее — твоих! — холодно ответила ксионийка. — Разве твоя наследственная память молчит? А ведь должна бы помнить! — зло усмехнулась она. — Разве она тебе ни о чем не нашептывает? Например, об Анкоре, о ксионийке, которая выпустила тебе кишки… — Тас-Кса-Сит подмигнула Рогову и неожиданно добавила непонятную и кажущуюся неуместной фразу: — Время — деньги, но деньги — лучше!

— С-с-сучка! — Рогов вскочил на ноги.

— Вовсе нет, — возразила ксионийка. — Мои предки не умели тявкать…

Партиони вдруг обратил внимание, что Tac-Kca-Cит стоит, слегка согнув ноги в коленях и опустив руки вдоль тела. И что на ее руках — стальные перчатки для ксиболдинга.

— Эй, ребята! Хватит!!! — Партиони подошел к Рогову и положил ему руку на плечо. — Перестаньте!!!

— Эта сучка!!! — Рогов с ненавистью смотрел на ксионийку. — Она!.. Она!..

— Вспомнил, милый? — улыбнулась Тас-Кса-Сит и поманила его рукой. — Конечно, такую присказку черта с два забудешь! Иди сюда, я тебя опять приласкаю… — Она сжала пальцы рук в кулаки и снова разжала их. И все услышали холодный и мертвенный скрежет отточенной стали.

— Киска, хватит! — Партиони строго посмотрел на Тас-Кса-Сит. — Я догадываюсь, что у тебя была не очень приятная встреча с Алексом Рогосом, но Александр туч совершенно ни при чем!