Сергей Слюсаренко - Новая Зона. Кромешный свет Страница 23

– Во как! – изумился Бубо. – Хитрый, гад. Чай, тут, в Зоне, вырос, не сует морду куда попало.

– Может, поспим? – Тимур, измученный тревогой за друзей, хотел отдохнуть.

– Так ложись, свет гасить не надо. Я тут пока с Кубиком поговорю.

– С кем?

– Ну не будем же его все время Какубаем звать? Надо и ласковое имя.

Тимур махнул рукой, не в силах следить за котофилией своего напарника, и моментально заснул. Чуть позже сквозь сон он почувствовал, как кто-то теплый, толкаясь, пристраивается у него под боком.

Глава 15

Крик, жуткий, нечеловеческий крик ворвался в сон Тимура. Рымжанов понимал, что происходит что-то ужасное, но сознание не хотело просыпаться, словно это страшное не относилось ни к Тимуру, ни вообще к реальности. Наконец он сбросил с себя оцепенение и открыл глаза. Прямо в лицо орал наглый рыжий кот. Кот хотел жрать и требовал от человека еды.

– Иди к Бубо, – сонно пробурчал Тимур и отвернулся.

Кот немедленно дал знать, что такой ход событий его не удовлетворяет. Треск разрываемого когтями матраца был невыносим.

– Нечего мне тебе дать, нечего!

– Не дразни животное! – раздался голос сталкера. И уже обращаясь коту: – Кис-кис, иди сюда, я тебе колбаски дам.

– Какой колбаски? – удивился Тимур. – Откуда?

– А я без запаса по Зоне не хожу. – Бубо достал из внутреннего кармана куртки вакуумную упаковку тонко нарезанного сервелата. – Кушай, котик.

– Расскажи я такое людям, которые Зону прошли, они бы обозвали меня пейсателем-фантастом, – заключил Тимур. – А товарища угостить?

– Тебя такое количество не спасет, а коту в следующий раз неизвестно когда есть придется.

– Тебе бы работать в школьном зооуголке.

Кот тем временем поглотил всю колбасу, напился из крышки воды и, не прощаясь, вышел вон.

– Так, этого нахлебника мы больше не увидим, – успокоенно произнес Тимур. – Давай, подъем, пора идти.

Он снова попытался установить связь с группой, но эфир по-прежнему молчал. Бубо возражать не стал, умылся, плеснув себе в лицо пригоршню воды из фляжки, проверил автомат и показал всем своим видом, что готов. Но сразу уйти не удалось. Вернулся кот. В зубах он нес свежепойманную мышь. Не раздумывая, он положил ее на матрац и лапой пододвинул угощение Тимуру.

– О, тебе есть чем подкрепиться перед дорогой, – усмехнулся Бубо.

– Сам ешь, кошачий угодник. Видишь, какая сволочь. Ты его поишь-кормишь, а он мне подарки носит.

Бубо погладил на прощание кота и двинулся на выход. Проверил путь гайкой и лазером и, убедившись в безопасности, рукой подал знак Тимуру: «Следуй за мной».

На улице стояло прохладное московское утро. Озверевшие от утренней свежести птицы устраивали концерт в листве, остро пахнущей в холодной росе. От «хладки» не осталось никакого следа, на дороге был обычный растрескавшийся асфальт. Сталкер уверенно направился по тротуару вдоль улицы, туда, где они вчера в подворотне возле машины оставили группу.

– Ночью бы мы часов пять пилили и целыми не добрались, а сейчас за двадцать минут… Стой! – внезапно крикнул Бубо. – Вон, смотри там!

Он показал рукой на одинокий ясень у перекрестка.

– Вижу марево какое-то. Опять грави-что-нибудь?

– Псевдодух. Не шевелись.

Позади раздался странный, квакающе-чирикающий звук. Хотя Бубо приказал не шевелиться, Тимур оглянулся. Какубай припал к земле брюхом и, глядя на псевдодух, тревожно восклицал.

– Вот увязался, гад, – пробурчал еле слышно Рымжанов. – Что с этим «псевдо» делать?

– Зависит от того, что он с нами делать будет. Его можно в очках посмотреть? Так, чтобы четко видно было?

Тимур переключил несколько режимов, но изображение так и оставалось лишь размытым маревом на фоне дерева.

– Ерунда какая-то, – мрачно сказал Рымжанов. – Что теперь?

– Что-что? Обходить, – мрачно проворчал Бубо.

– Ночевать не останемся?

Сталкер, зыркнув на Тимура, повернул назад и через квартал решил свернуть на первом перекрестке. Но недовольный «мяв» остановил его. Кот, следовавший за людьми метрах в десяти позади, был недоволен. Он демонстративно перешел дорогу и пошел дальше по той стороне улицы.

– Я надеюсь, ты за ним не пойдешь? – поинтересовался Рымжанов.

– Именно что пойду. Кот в дерьмо не заведет. Да пойми ты! – Бубо говорил громко, словно забыл о псевдодухе, который хоть и был на расстоянии от них, но все еще в пределах видимости. – Это Зона, Зона, понимаешь? Тут все имеет значение, даже упавший перед тобой сухой лист что-то значит. Каждый знак, каждая царапина на асфальте имеет значение. Кот не хочет поворачивать, значит, на то есть причина, и к этой причине надо отнестись совершенно серьезно.

– А вдруг он к своей кошке идет? Ты, конечно, не поверишь, но я знаю, что такое Зона, и, наверное, получше тебя. Да, в Зоне все имеет значение. Но не для нас. Для меня сейчас только одна вещь имеет значение – найти ребят как можно быстрее.

– Успокойся. Видишь, он остановился на перекрестке и ждет. Видимо, там и надо повернуть.

Тимур, понимая, что спорить со сталкером бесполезно, пошел за Бубо к следующему перекрестку. Кот дождался, когда люди пройдут мимо, даже не глянув на них, опять спокойно последовал на небольшом расстоянии следом. Бубо шел уже уверенней. Он свернул во двор, сказав при этом, что возвращаться надо по возможности другим путем, чем шли вчера. Когда-то это был обычный московский дворик с беседкой, спортивной площадкой за сетчатым забором, густыми деревьями. Сейчас все пришло в упадок, заросло синим нездешним плющом. Беседка развалилась, забор вокруг площадки сгнил и висел поникшей ржавой проволокой. Сталкер стал обходить площадку, стараясь пройти через двор на соседнюю улицу.

– А напрямую? – поинтересовался Тимур.

– Попробуй пройди, – буркнул Бубо. – Там ловушек нет, но…

Рымжанов шагнул через останки забора на асфальт с разметкой баскетбольной площадки. Он сделал всего лишь шаг к валявшемуся на земле щиту с корзиной, как вдруг тупой и болезненный удар сотряс его голову. Тимур развернулся и никого не увидел.

– Дядя, уйди, не мешай! – раздался звонкий мальчишеский голос.

Тимур огляделся еще раз, держа руку на рукоятке пистолета.

– Мячик кинь, дядя, чего смотришь? – детский голос теперь донесся с дальнего конца площадки.

Рымжанов, стараясь сохранить самообладание, вернулся назад.

– Что это?

– Как что? Пацаны в баскет играют. Как играли, так и играют. Только никто их не видит. Ты бы в Лужники пошел, там трибуны до сих пор ревут. И футболист на поле запросто подковать может, – спокойно разъяснил сталкер. – Город убить можно только тогда, когда умрет последний, кто в нем жил. А пока здесь и дети во дворах играть будут, и на стадионе будут болеть. Москва и не такое переживала. Мячик-то пацанам кинь, ждут, небось.

– Да иди ты! – рассердился Тимур.

– Так дальше ведь не пройдем. – Бубо наклонился, взял руками воображаемый мяч и с силой кинул эту пустоту через сгнивший забор.

– Спасибо, дядя! – раздалось с площадки.

– То-то же, – сказал сталкер, когда Рымжанов послушно пошел за ним в обход.

Миновав несколько дворов, наконец удалось выбраться на ту улицу, где в подворотне должен был прятаться УАЗ.

– Вот, ерунда осталась, повернем за угол, и на месте, – беззаботным голосом сообщил Бубо, успокоенный разведкой с помощью неизменных гаек и лазера. Но то, что открылось за поворотом, они никак не ожидали увидеть. Была знакомая улица, здание, уничтоженное вчера залпом с вертолета. Но подворотни, в которой прятался УАЗ, не было. Она не была разрушена, ее просто не было. Словно дома сомкнулись, изменив улицу.

– Дурдом, – мрачно сказал Тимур.

Он попытался определить координаты машины, но внятного результата не получил. Связь с бортовым компьютером была, но послать сигнал дальше в Центр или получить хоть какую-то телеметрию не удалось. И Какубай, сидящий, как обычно, поодаль, показался Рымжанову апофеозом происходящего абсурда.

– И часто у вас такое?

– Ну, что… всякое бывает. Видимо, перестановку Зона делает, – как ни в чем не бывало спокойно сообщил Бубо.

– И что теперь делать?

– А я знаю? Надо к своим пробиваться, куда еще? – спокойно ответил Бубо. – На КПП надо, других вариантов нет.

– Пешком из центра Москвы?

– Ну, нет, конечно, надо с мужиками потолковать, может, транспортом помогут. И без еды, без пенки и спальника хрен куда придем.

– Предлагаешь опять в кафе возвращаться? А потом переночуем, потом опять в кафе?

– Да что, на том кафе клин светом сошелся?

– Свет клином, – автоматически поправил Тимур.

– Тем более. Тут рядом столовка есть, там народ посерьезней тусуется.

– Вот, блин, экскурсия по московскому общепиту. – Тимур начал терять терпение.

– А что ты хотел? Но серьезные люди, если ты не из клана, тебя пришьют на подходе, как собаку.

– Тут уже и кланы? «Задолжники», «Воля и смерть», «Разобщение»? Или как тут принято?