Александр Зорич - Полураспад Страница 24

Я прошел по центральному проходу, бдительно озираясь.

Сквозь прореху в крыше в кинозал попадал дневной свет, он заливал утробу кинозала мертвенносерым.

Дойдя ряда до пятого, я обернулся к пожарному выходу и посмотрел на экран.

Его уже давно недевственная белизна была покалечена размашистой уродливой надписью, выполненной от руки при помощи строительной кисти и банки коричневой масляной краски.

«Люди не ночуйте здесь это один сплошной…» Кто именно сплошной - ад, кошмар или песец, - история умалчивала. На слове «сплошной» предостережение интригующе обрывалось.

Что заставило умолкнуть заботливого автора надписи, оставалось только гадать - шальная пуля, случайно свалившаяся на голову псевдоплоть, а может, обширный инфаркт миокарда…

Ночевать в кинозале я не собирался. Но мысленно поблагодарил его, анонимного добрякаписаку. Побольше бы таких предостережений, глядишь, и нашего братасталкера на ерунде гибло бы поменьше…

По возможности бесшумно я достиг двери на противоположной от выхода стене. К счастью, в двери имелись несколько вертикальных щелей. Вполне возможно - след давнего удара когтистой лапы кровососа средних размеров.

На расстоянии четырех шагов за дверью я увидел спину демосталкера с винтовкой «Винторез».

Черт возьми, со спины он ничем не отличался от обычного сталкера! Свободные штаны, измазанные грязью берцы, коричневая куртка с капюшоном, накинутым на голову…

Я едва поборол искушение прошить его из «Калашникова».

Но разум всетаки возобладал.

Я вскинул ракетницу и выстрелил в проклятое существо сквозь дверь, благо деревянная дверь электромагнитному импульсу была не помеха.

«Пробка» издала свой фирменный оглушительный «бабах».

Сквозь щель я увидел, как осело наземь тело демосталкера.

Громыхнула упавшая винтовка.

Я перезарядил ракетницу и вошел.

Демосталкер лежал на куче сопревших журналов «Здоровье», глядя глазами, начисто лишенными глазных яблок, в прохудившийся, с плесневелыми перекрестьями дранки, потолок.

- Первый нах, - тихонько пробормотал я.

Хотя искушение взять у мертвого (обездвиженного? выключенного?) демосталкера снайперскую винтовку было велико, я все же воздержался от этого акта трофеесобирательства. А вдруг она после демосталкеров какаято «законтаченная»? И фонит какиминибудь бешеными нейтронами?

Основным вопросом текущего момента был такой: отреагировали ли оставшиеся трое демосталкеров на звук выстрела пистолета системы Голосовкера?

Я прислушался. Если судить по звукам стрельбы - редкие короткие дежурные очереди явно в том же направлении сквера возле памятника воинуосвободителю, - демосталкеры не насторожились.

В ту минуту я был готов полностью согласиться со своим старым приятелем Кабулом, по вероисповеданию мусульманином, который в вечерней молитве любил благодарить Аллаха, всемилостивого и всеблагого, за то, что Он сотворил тварей Зоны такими беспредельно тупыми…

Следующим помещением оказался зал игровых автоматов, древних, как говно плезиозавра.

Я едва сдержал вопль восторга, когда вошел в него.

Мать моя женщина! «Морской бой»!

Скармливаешь автомату монетку, становишься на ящик изпод помидоров, прижимаешь свою мордашку к перископу из низкосортной резины и давай давить на гашетку с целью изничтожения вражеских линкоров, крейсеров и транспортов, с вызывающей вальяжностью проползающих по горизонту…

А здесь у нас что? «Футбол»!

Ряды красносиних футболистов, нанизанных на никелированные вертящиеся штыри. С гладкими розовыми ногами и ничего не выражающими, какимито итальянскими рожами.

А это? Это «Охота»!

Как жаль, что винтовка, из которой положено бить по жестяным зверям, вырвана с мясом какимто анонимным идиотом. Поймал бы - голову отвинтил!

Мои затянувшиеся ностальгические восторги едва не стоили мне жизни.

На пару мгновений я запоздал с идентификацией демосталкера на фоне всего этого великолепия. Впрочем. оно и неудивительно, ведь данный экземпляр в отличие от предыдущего не походил на человека совершенно.

В это трудно поверить, но туловишем демосталкеру служил сгусток чегото, более всего походившего на крепко спрессованное пшено. Дада, пшено, я не сошел с ума, друзья! А роль конечностей, в которых некроорганизм сжимал АК74, выполняли туго скрученные куски грязной засаленной парусины. Лишь ладонь и пальцы с розовыми пластинами сравнительно ухоженных ногтей были у него вполне человеческими.

Кошмар наяву, честное слово…

Так вот: этот многосоставной кошмар неким образом обнаружил мое присутствие и, резко развернувшись, вскинул автомат, изготовившись стрелять.

Меня спасло то, что «пшенный человек» был всетаки достаточно неуклюж. И, вскидывая ствол, задел переключателем видов огня окованный железом угол игрального автомата «Баскетбол».

В итоге переключатель видов огня встал в положение «на предохранитель». Спусковой крючок щелкнул впустую. Драгоценная секунда была потеряна, и щелчок «пробки» в моей сигнальной ракетнице положил конец существованию этого мерзостного монстра…

Покинув зал игровых автоматов, я вступил в холл.

Ну или как оно называлось в СССР, понятия не имею.

Это было достаточно просторное помещение с высокими окнами (разумеется, по большей части разбитыми) и мягкими, обитыми велюром диванчиками (по большей части выпотрошенными, с пружинными внутренностями наружу), каждый из которых должен был наглядно демонстрировать преимущества колхозного строя перед мелкособственническими фермерскими хозяйствами.

Холл был густо увешан портретами передовиков колхозного производства. Доярками с изрядными формами, обветренными механизаторами в кепках и опрятными управленцами: парторгом, главным агрономом, зоотехником и, конечно, председателем - Прокопенко Гаврилой Тарасовичем.

Но на этот раз, помня свой промах в зале игровых автоматов, я не дал себе расслабиться и засмотреться на выцветший красный нос Гаврилы Тарасовича.

Я сразу же атаковал.

Поразив выстрелом в спину левого демосталкера - их было двое в этом холле и обоих я даже не успел толком рассмотреть, - я прыжком ушел назад, в зал игровых автоматов.

И очень вовремя.

Второй демосталкер уже поливал свинцом то место, где я был секунду назад.

В висках бешено стучала кровь. Я выбивал импровизированным шомполом из каленой проволоки предыдущую «пробку» из ствола сигнальной ракетницы и сразу же нащупывал следующую в кармашках разгрузки.

И какой же у меня в голове расцвел, извините за выражение, когнитивный диссонанс, когда я обнаружил, что «пробок» у меня больше нет!

- Брат, а у тебя патроны вообще остались?! - громко крикнул я, обращаясь к демосталкеру.

Не спрашивайте, на что я рассчитывал. Ответом мне послужила длинная, не почеловечески расточительная очередь из «Калашникова», которая завершись характерным сухим щелчком досылателя над пустым магазином.

Тут же я сорвал с плеча свой бессменный «ака сорок седьмой» и, отважно ворвавшись в холл, обрушил на исчадие ада густой поток раскаченного свинца.

Для понимания моих действий принципиально важно знать, что: - каждая четвертая пуля в магазине была зажигательной; - демосталкер на восемьдесят процентов состоял из соломы.

Дада, по сути, это было соломенное чучелко! Развоплотившееся, охреневшее, никчемное и одержимое внушенной ему Хозяевами Зоны жаждой разрушения.

И оно запылало! Гигантским огненным факелом!

Не успел я воссоединиться с Тигренком - да я вообще ничего не успел, только выйти из клуба, - как вновь услышал щелчок затвора. Музыка Зоны, так ее за ногу.

- Оружие на землю, руки за голову, говори, как зовут, - произнес бесцветный голос за моей спиной.

«Не демосталкер. Те так складно чесать не умеют.

На счастье всем нам».

Я положил рядком пистолет системы Голосовкера и автомат, поднял руки и назвался.

- Комбат, значит? Тот самый, который принцессу немецкую… того… спас? - В голосе послышались нотки теплоты.

- Я, да. - Я усмехнулся. Местной знаменитостью мне давали побыть редко - у сталкеров плохая память.

- Это точно Комбат. Мы его вчера с Водокачки видели, - добавил другой голос, пониже и поавторитетней. - Одного взять в толк не могу. С ним же какойто малец вроде вертелся навроде отмычки… Где твой отмычка, Комбат?

Я быстро прокачивал ситуацию.

«Дела так себе.

Если они меня вчера видели с Водокачки, значит, это «каперы».

А про «каперов» нам известно что? Что больно жадны они до ценного хабара.

А ценный хабар у нас где? Правильно, в рюкзаке у Тигренка, которого они приняли за моего отмычку.

Только бы Тигренку хватило сообразительности посидеть там в скверике еще хотя бы десять минут! Пока я не закрою вопрос с этими хищными кентами!» Думая так, я отвечал: