Олег Макушкин - Кристаллическая решетка Страница 24

Айрина часто вспоминала, как они со школьными подругами обсуждали перед выпуском свое будущее. Всем хотелось быть В-4 или, как минимум, В-6, все были уверены в своей профессиональной пригодности и в том, что будут неоценимо полезными работниками. Это и понятно – высокий ранг означал почет и уважение, льготы и привилегии, красивые платья и украшения, личный транспорт и молоденьких любовниц. Каждой хотелось вылезти из равнодушия общей массы себе подобных, каждой хотелось быть красивой, любимой, полезной. Каждая видела во сне, как скидывает противную болотно-зеленую униформу и облачается в парчу и шелк, а на плечо прикалывает не латунную планку, а брильянтовые знаки отличия. Каждая мысленно примеряла сверкающую драгоценными камнями диадему советницы или начальницы округа…

И большинству из них суждено было до конца жизни остаться «болотом в цвету».

В большом зале было светло и просторно. Мебель отсутствовала; только блестящий паркет, широко раздвинутые стены и высокий потолок, украшенный гирляндами цветов. Десятки цветных стекол, вращающихся вокруг ламп освещения, окрашивали зал то в розовый, то в сиреневый, то в изумрудно-зеленый цвет. Запахи, источаемые живыми цветами – розами, жасмином, маком, контрастировали с сильными ароматами ели и можжевельника, исходившими от теплых деревянных стен. Негромкая музыка смешивалась с приглушенными голосами беседующих людей – десятки празднично одетых гайанок прогуливались по паркету или стояли возле понравившихся гирлянд.

Праздничный наряд был не у всех; Айрина знала, что может надеть новое платье, но не успела себе что-нибудь подобрать и пришла в серо-зеленой униформе. Битых полчаса она стояла у стены и глядела на других участниц торжества со смущенной улыбкой, как будто извиняясь, что выглядит неподобающе для праздника. Потом вошла Одрин, и у Айрины появилась собеседница; они уже виделись после возвращения со Скьелда, но все не было случая как следует поговорить.

На Одрин была новая жемчужно-синяя униформа, которая очень шла к ее светлым волосам. Поверх форменного жакета Одрин повязала свой оранжевый шарф, который она привезла с острова; Айрина было решила, что это является нарушением устава по одежде, но потом вспомнила, что в праздничные дни многое прощается. Шарф здорово подходил к цвету формы, а его концы спускались чуть не до середины бедер; Айрина завистливо подумала, что Одрин умеет одеваться с изяществом.

– Привет, подружка, – поздоровалась Одрин; они обнялись. – Долго ждала?

– Да нет, – пожала плечами Айрина. – Зато успела осмотреться.

– Ну, тут пока особо не на что смотреть. Первые лица окружного масштаба подойдут часам к девяти, не раньше. Тогда поздравят с присвоением звания, выдадут наградные планки… Потом начнется неофициальная часть – фуршет, танцы. А пока придется поскучать немного.

– Все-то ты знаешь, – улыбнулась Айрина. – Настоящая разведчица.

– Не забывай, ты первый раз на празднике Новых Планок, а я – второй, – ответила Одрин. – Я уже в курсе всех деталей.

Ранг В-11 Айрина получила еще в училище, но тогда студентов просто поздравили от имени декана и выдали новые планки. Теперь же, после операции на Скьелде, Айрине был присвоен В-10, и она попала на чествование награжденных, проводившееся администрацией округа, к которому была приписана Айрина. Одрин была рангом выше подруги; Айрине захотелось узнать, когда это бывшая одноклассница сумела обскакать ее на иерархической лестнице, но решила, что спрашивать об этом нетактично. Она знала лишь, что Одрин закончила школу разведчиков, причем с отличием, и до отправки на Скьелд успела пройти стажировку командира разведывательно-диверсионной группы.

– Тебя на допрос таскали? – спросила Одрин.

– Ага. Мне такая сволочь попалась… инквизиторша. Она мне устроила гипнодопрос – противная вещь. Еще, по-моему, она меня домогалась…

– Не бери в голову, – отмахнулась Одрин. – У них там круглый год охота на ведьм. Боятся, наверное, что их контору распустят за ненадобностью – за последние два года ни одного серьезного шпиона не поймали.

Она решила переменить тему разговора и стала указывать Айрине на присутствующих, рассказывая, кто есть кто.

– Вон той девчонке с рыжей челкой дадут, судя по всему, В-7, – указала Одрин. – Наверное, она и будет главным героем торжества. А мы – так, для комплекта. Даже не надейся, что тебя глава округа лично поздравит. В-10 – это еще мелкашки.

– А как насчет В-9? – спросила не без подтекста Айрина.

Одрин пожала плечами, что должно было означать «не задавай глупых вопросов». Айрина тихонько вздохнула, но Одрин толкнула ее в бок и потащила знакомить с теми из вновь произведенных, с кем Одрин встречалась при получении предыдущего звания. Контакты следовало завязывать с тем, кто продвигается так же быстро, как ты, или еще быстрее.

В девять часов в зале появилось несколько пожилых женщин, перед которыми все расступились. Улыбчивая девчонка с рыжей челкой и мечтательным взглядом, которую Айрина записала в симпатяги, а Одрин – в карьеристки, получила заветную планку с алмазными блестками, прекрасно смотревшуюся на ее белом праздничном платье. Девушку долго поздравляли, обнимали и целовали – всем хотелось приложиться к орденоносице. Глава округа, пожелав удачной службы всем остальным девушкам, покинула зал, и сразу воцарилось более праздничное настроение – огни заиграли ярче, музыка стала громче, а в зале появились подносы с вином и тартинками.

– Мускат, и неплохой, – оценила вино Одрин, осушив свой бокал. – Возьмем еще. Это тебе не выпускной вечер, когда наливают по глоточку.

– А где ты научилась разбираться в винах? – спросила Айрина, облизываясь после пирожного с кремом.

– Ты же на Скьелде была? – удивилась Одрин. – Ах да, ты же только один день… Наверное, дальше кофе с конфетами зайти не успела?

По смущенной улыбке Айрины все стало ясно.

– Так вот, если хочешь знать, вино, кое-какие деликатесы, а также предметы роскоши мы завозим из нейтральных зон.

– Думаешь, дешевле закупать, чем тратиться на развертывание производства? – спросила Айрина.

– Думаю, правительство не хочет создавать прецедент. А то посадим виноградники, а потом придется с алкоголизмом бороться, как встарь.

– А… контрабанда? – осторожно спросила Айрина.

Одрин оглянулась.

– Не говори об этом в таких местах. Конечно, наша верхушка вино пьет ящиками, а пирожные лупит горами, но на то они и верхушка. И контрабандой никто это не называет. А называют правительственными поставками. Все, молчи об этом.

По направлению к ним шла какая-то женщина, и Айрина с удивлением и радостью признала в ней Дженну.

– Куратор Дженна! – воскликнула она и обнялась с бывшей воспитательницей.

– Айрина, девочка моя! – заулыбалась Дженна, и вокруг ее выцветших глаз собрались веселые лучики. – Какая ты хорошая! А Одрин в новой форме так просто красавица!

– Хотите вина? – Одрин подхватила еще один бокал.

– Ой, мне вообще-то не положено, это для вас, девочки… – застеснялась Дженна, но Одрин уговорила ее выпить.

– Чтобы все у вас было хорошо! – погладила Дженна своих воспитанниц по головам. – Не забывайте нас, навещайте свою школу. Ну, прощайте. Еще раз поздравляю с повышением. Счастья вам, девочки!

– Сдала старушка в последние годы, – заметила Одрин, когда Дженна удалилась. – На глазах стареет.

– Да, – вздохнула Айрина и добавила патетически: – И нас не минует чаша сия…

Одрин прыснула.

– Ну ты сказанула! Тоже мне, философ! Не поймешь, кто из вас старше – ты или Дженна. Ей уже под семьдесят, между прочим. Нам бы в ее годы так бодро держаться.

Айрина покачала головой.

– Доживем ли… А если доживем… Одрин, ты помнишь наших подруг? Лейла, Кария, Мила… Сюань. Они умерли. А Элин, она уцелела?

– Она осталась на Скьелде, чтобы работать под прикрытием. Коренная островитянка. Но боюсь, она тоже погибла.

Айрина тяжело вздохнула.

– Они погибли, а мы вот живы…

– Выпьем за них, – предложила Одрин.

– Выпьем и… забудем? – усмехнулась с горечью Айрина, на которую внезапно накатила грусть.

– А ты думаешь, у них несчастливая судьба? – спросила Одрин. – Кто знает, может, им повезло больше, чем нам. Они умерли с верой в идеалы, с верой в свою полезность для общества, с убежденностью в правоте наших идей. А мы… Жизнь сложная штука, и кто поручится, что тягот и разочарований на нашем пути будет меньше, чем успехов? А разочарование порождает сомнение. Сомнение в правильности нашего общего пути. А для гайанина нет ничего хуже сомнения, потому что вера – это наша главная путеводная звезда…