Граф Суворов - Иван Шаман Страница 24

— Ну так походите и выясните. Отбой будет не раньше, чем через час, а мне надо вернуться в комнату пока на подлянку там не устроили. — сообщил я, поднимаясь со своего места и двигаясь прямо к мужчине в опрятном, хоть и потертом, гражданском кителе. Уже не военная форма, но еще и не деловой костюм.

Судя по большим фиолетовым мешкам под глазами и худому лицу — преподаватель на пол ставки. Или просто не слишком усердный работник, на что намекал застоявшийся запах алкоголя. Ну а чего я ожидал от учителей для худшей группы?

— Господин преподаватель, разрешите обратиться? — вытянувшись по струнке спросил я.

— Разрешаю. — мельком оценив меня с ног до головы ответил мужчина. — Не вижу ваших знаков различия. Представьтесь.

— Курсант 1У5, старший взвода, Александр Иванов. — отчеканил я, чем вызвал еще более недоуменные взгляды окружающих студентов. — А вы?

— Артиллерии подпорутчик, обер-офицер запаса, Михаил Иванович Гаубицев. — ответил мужчина, и в его глазах я на мгновение заметил смешливые искорки. — А ты какую фамилию взять на совершеннолетие хочешь, курсант?

— Суворов, ваше благородие. — отчеканил я, и несколько человек аж задохнулось от моей наглости, а офицер закашлялся.

— Достойная цель, да только неосуществимая. — горько усмехнулся он. — Так что подумай еще немного. Чего тебе надо было?

— Хочу узнать способ перевода в старшие группы, подающие надежды. — не кривя душой спросил я.

— По итогам первого полугодия, по успеваемости, будет переформирование. Но на твоем месте я бы на успехи не рассчитывал. Как видно и снабжение, и обучение младших групп идет по остаточному принципу. — обвел он рукой столовую. — Лучшие группы занимаются и едят в одном здании. Общие у нас только экзамены и полигоны.

— Выходит если я хорошо сдам промежуточные испытания — меня переведут в старшую группу? — на всякий случай переспросил я.

— Выходит, что так. Но я бы на это особенно не рассчитывал. По крайней мере за пятнадцать лет моей службы в училище таких случаев не было ни одного. — теряя ко мне интерес ответил преподаватель, и прямо при нас приложился к горлышку фляги, от которой пахнуло дешевой сивухой.

Потрясающе. Если у нас такой самоотверженный кадр в наставниках, да еще и такие условия жизни, не удивительно что большинство студентов тут не вверх идут, а кататься по наклонной. Могу поспорить — выпускники худших групп уходят без военной академии прямо в войска и там тянут лямку младшего офицерского состава до победного.

Ух какие у меня шикарные перспективы открываются, аж жопу печет от возможного стремительного роста. Если Василий проходил обучение в этом замечательном заведении больше десяти лет назад, возможно он просто не в курсе всей происходящей тут жести. А может ему повезло попасть в элитные группы. В любом случае я в самый низ попал исключительно из-за неприязни Меньшиковых.

Что это значит? Для начала — что сдачу экзаменов мне придется пройти с большим запасом в плюс. Как по физической подготовке, так и по теоретическим знаниям. И сделать это максимально публично, привлекая как можно больше внимания, чтобы результаты не могли быть оспорены.

А для этого нужно в первую очередь продолжать развивать доставшееся мне тело. То, что сейчас я побеждаю из-за противников, которые меня тупо недооценивают — не дает мне права расслабляться. К окончанию четверти я должен нарастить мышечный корсет и выдавать все возможные нормативы.

Как это сделать — отдельный вопрос, который я сознательно отложил до лучших времен. Слишком много пока неопределенности. Пока я даже близко не могу себе представить, что в состоянии сделать Меньшиковы. Ясно что убить меня они не в состоянии, пока идет расследование жандармерией и охранкой — это лишь еще больше наведет подозрений на род, а им это совсем не нужно. Значит постараются ослабить, искалечить чужими руками или…

— Встать! — гаркнул я, едва заглянув в комнату. Сидящий на корточках с голой жопой пацан тут же вскочил, инстинктивно натягивая брюки, но прекратить срать уже не смог. И хотя ни капли на пол не попало, по комнате разнесся характерный запашок говна. — Ну че, обосранец, так и будешь тут стоять?

— Пошел нахер обмудок! — завопил срывающимся голосом мальчонка, с буквой Ф на рукаве, и выскочил вдоль по коридору к общим душевым. Вслед за ним тут же понеслось улюлюканье и обидные крики. Мнда, такую мелкую и отвратительную пакость князья, естественно, придумать не могли. Это самодеятельность кого-то из местных «авторитетов», но никак не аристократы.

— А если бы он успел насрать? — услышал я за спиной смутно знакомый голос и обернувшись увидел Боброва, из группы А, в которую я и должен был по всем показателям попасть.

— Тогда бы я заставил его сожрать его собственное дерьмо, а потом вылизать пол дочиста. — жестко ответил я, посмотрев прямо в глаза неожиданному гостю. — Что здесь забыл? Хотел проверить что твое указание выполнят?

— Ты меня сейчас в подставе обвинил? Хочешь сказать, что это я пидора натравил? — набычившись спросил Бобров.

— Если не ты, то чего ждал? — усмехнувшись спросил я. — Мог бы и сам дристуна спугнуть, чтобы неповадно было. А так…

— Я только подошел и в невинность играть не собираюсь. — оскалился в ответ Бобров. — Твои проблемы — только твои, меня в них не вмешивай.

— Тогда какого черта тебе здесь нужно? — проговорил я, облокотясь о дверной косяк, но при этом держась так чтобы можно было в любую секунду перейти в контратаку или отступить вглубь комнаты.

— А что с тебя можно взять кроме ботинок? — усмехнулся Бобров, скрестив руки на груди. Почти минуту мы стояли, буравя друг друга взглядом, и наконец он не выдержал. — Не знаю! Ясно тебе? Не знаю на кой черт я в вашу помойку уродов приперся. Черт дернул.

— Ну раз ты совесть чертом называешь, может оно так и есть. — без тени улыбки ответил я бывшему сопернику. — Только ты сам знаешь, что это я должен быть в А группе по результатам экзаменов, а совсем не в У.

— Может ты весь письменный на двойку написал? — пожал плечами Боров, повернувшись в пол-оборота. — А боевку нам назначили так, для общего развития.

— Если ты пришёл спросить не убивал ли я Кина — нет, не убивал. Вырубил, как и тебя, а потом какой-то придурок проломил ему ребра кувалдой. — произнес я, внимательно глядя на