Андрей Ливадный - Точка разлома Страница 24

– Поражаюсь твоим способностям, – не удержался Олег. – Так быстро и ловко воздействовать на металлорастения не удается никому.

Макс промолчал, доставая из импровизированного «бара» пластиковую бутылку и два бокала.

– Выпьешь?

– Не откажусь. – Олег уселся в кресло, закинул ногу на ногу. – Трудный выдался денек?

– Да не из легких. – Максим сел напротив, исподлобья взглянул на Олега. – Что-то мне подсказывает: ты провалил какое-то важное исследование?

– Провалил…

– И решил: Макс мне поможет? Отличная идея. – Он налил себе и Шелесту. – Мне делать больше нечего?

Олег взял бокал, сделал маленький глоток, удивленно посмотрел на Макса.

– Это… вода?

– Да. – Максим с усмешкой взглянул на него. – Я научился ценить простые вещи. Давай к делу.

– Конечно, конечно. Я сейчас все тебе объясню!

– Ну, попробуй. Только не забывай, я не ученый. Никогда им не был и не собираюсь становиться.

– Помню. Но мы все – заложники отчужденных пространств. И происходящее касается каждого, напрямую.

– А что такого особенного происходит?

Шелест тяжело вздохнул. Иногда Максим становился упрямым и невыносимым. Он обладал уникальными способностями, но откровенно не хотел ничего слышать о явлениях, которые (как он считал) находятся за гранью человеческого понимания.

– Война техноса, эпидемия, поразившая сталкеров, атака морботов на отчужденные пространства – это, по-твоему, не повод задуматься?

– Я реалист. Когда идет дождь и негде от него укрыться, знание школьного природоведения мне не помогает, – усмехнулся Макс. – Лучше скажи, что ты такого накопал, если Орден решил приостановить исследования? Хантеру не понравилась твоя теория происхождения скоргов?

– Это не теория, – насупился Олег. – Я работал с наномашинными комплексами еще до Катастрофы и отлично понимаю, что стало основой современного техноса!

Макс хмуро посмотрел на него.

– Но ты не успокоился? Решил копать шире и глубже?

Шелест кивнул.

– Существует проблема, на которую попросту закрыли глаза.

– Эволюция техноса?

– Нет. Саморазвитие скоргов объяснимо. Непонятна причина перехода наших наномашинных комплексов на принципиально иной источник энергии, неизвестный современной науке.

– Ты имеешь в виду аномальную энергию Узла?

– Да. Мы нашли объяснение возникновению энергополей – их источниками являются множественные вкрапления в земную кору неизвестного нам элемента, но так и не дали ответа на вопрос: создан он искусственно или является естественным продуктом эволюции вещества?

– И ты решил выяснить природу его происхождения? Что это даст? Свободу сталкерам? Возможность выйти за границы Барьеров? Вернуться во Внешний Мир? – Макс зло посмотрел на Олега и внезапно добавил: – Ты в своем уме? Во-первых, уже была одна попытка добраться до скоргиума. Завершилась она печально – наемники корпораций погибли все до одного от неизвестной формы облучения. Им не удалось поднять на поверхность ни грамма таинственного вещества.

– Поэтому я спускался в недра проложенных техносом тоннелей. Необходимо достать образец скоргиума либо исследовать источник формирования энергополей в «естественных» условиях.

– С ума сошел? – рассмеялся Макс. – Даже мне известно, что давление и температура в местах вкраплений очень высоки. С таким же успехом ты можешь попробовать спуститься в недра вулкана. Там у тебя будет больше шансов выжить, поверь.

– Максим, я ведь не зря пришел именно к тебе. Ты способен управлять механоидами. Только не отпирайся, я знаю наверняка.

– Ну, допустим.

– Что, если послать вниз сталтеха? Старого, который уже на сто процентов состоит из скоргов. Наномашины выдержат и температуру, и давление, в конце концов тоннели, ведущие к источникам формирования энергополей, проложены механоидами!

– Кто еще знает о твоих замыслах?

– Я не самоубийца, Макс. Обладать знанием об источниках аномальной энергии мечтают многие. Это тайна из разряда тех, что способны превратить Землю в огромную Пустошь, населенную исчадиями техноса.

– Может, поэтому никто и не пытается шагнуть за черту? – проницательно предположил Максим. – Я не ученый, – вновь повторил он. – Но опыт выживания приобрел достаточный. Некоторые знания нам недоступны и… пусть все остается по-прежнему.

– Ты не прав.

– Почему?

– Я не собираюсь открывать кому-либо результаты исследования. В курсе моих изысканий только командор Хантер. Важно знать – случайно ли возникновение энергополей? Синтезирован ли скоргиум искусственно или он появился в результате естественных процессов?

– Я не понимаю тебя! По большому счету не все ли равно?

– Нет, Макс. Работая с наномашинами еще до Катастрофы, я хорошо изучил их. Наномеханизмы не возникли сами по себе. Их тщательно проектировали, придавая определенные свойства. Они способны использовать тепловую, солнечную, биохимическую и электрическую энергии, но ни одно наноустройство или программа построения колонии наномашин не предусматривала питания от неизвестного науке источника!

– К чему ты клонишь? Выражайся яснее.

– Мы до сих пор не знаем, куда именно ведут гипертоннели, образующие пространственно-временной Узел. На мой взгляд, существует два возможных сценария развития событий. Первый – наши наномашины после Катастрофы были выброшены в некую область пространства, где время течет иначе, а традиционные источники энергии недоступны.

– Абсолютная пустота, мрак и сгусток скоргиума? – интуитивно предположил Макс.

– Да! Возможно, этот «сгусток» является звездой, прошедшей все стадии эволюции, но избежавшей коллапса, не превратившейся в черную дыру. При условии, что время в предполагаемом пространстве течет иначе, наномашины, используя функцию самоподдержания, могли приспособиться к использованию нового источника энергии. Понимаешь?

– С трудом.

– Представь себе иное пространство. Там проходят миллионы лет, для нас, допустим, – несколько минут. Пространство, пронизанное энергополями, источником которых является погасшая звезда, состоящая из скоргиума! Наномашины, вырванные пульсацией из нашего пространства, миллионы лет дрейфуют в энергополях и в силу адаптивности постепенно приспосабливаются к использованию нового источника энергии, видоизменяются, а затем, при следующей пульсации, какая-то их часть вновь попадает на Землю. Причиной пульсаций Узла может быть нестабильность звезды, отсюда – выброс скоргиума и его вкрапление в земную кору!

– То есть катастрофы в ином измерении происходят с интервалом в миллионы лет?

– За меньший срок наши наномашинные комплексы не претерпели бы столь значительной технической мутации, такой, как переход на принципиально новый источник энергии, ставший для них основным. Да, Макс, в каком-то из пространств Узла проходят миллионы лет, для нас – недели или месяцы. Это звучит достаточно фантастично, но поверь, такое объяснение является предпочтительным, я бы сказал, наименьшим из зол.