Артем Каменистый - Радиус поражения Страница 24

— Нахрена?!

— А там ящики какие-то — поройся в них. Может оружие хоть какое-нибудь. Эти, что на "Хаммерах", за нами двинулись — я видел. Не уйти нам от них — догонят мигом. Бэтэр может и не догонит, а вот они запросто.

— Пистолет дай — там ведь может ничего не оказаться.

— Ты уж прости, но в пистолете всего один патрон — забыл тебе об этом сообщить. Оставлю его для себя. На черный день. Ползи давай Серега — я останавливаться не стану: потом не успею ход набрать. Это же "Камаз", а не "Феррари".

Рощин не был профессиональным каскадером, но на физическую форму не жаловался — изнурительными тренировками не страдал, однако поддерживал себя в норме. Синий вел грузовик на пределе технических возможностей, да еще и по не слишком качественной украинской дороге — трясло, мягко говоря, прилично.

В кузов забрался при помощи ножа и "такой-то матери" — тент сопротивлялся отчаянно. Внутри, едва не упав на несчастного Богданова, хрипло уточнил:

— Живой?!

— Ыыыыыы…

— Значит живой…

Позади протрещала пулеметная очередь, затем еще одна — по тенту хлопнула пуля. Тенту это уже не навредит — три снаряда из автоматической пушки проделали в нем такие прорехи, что пулемет просто отдыхает.

В дальних углах кузова стояло два больших ящика и один поскромнее — рядом с ним, на куске брезента, валялся Богданов. Брезент Рощину не нужен, Богданов тоже подождет, а вот ящики гораздо интереснее.

Первый оказался доверху набит снаряженными магазинами для автомата. Так как автомата у Рощина не было, он не испытал прилива позитивных чувств и кинулся к ящику поменьше, надеясь в нем обнаружить оружие. Облом — там тоже были магазины, но только к ручному пулемету.

Очереди гремели уже поближе — неприятности неумолимо приближались. Пули то и дело наносили тенту новые повреждения или оглушительно колотили по бортам.

В последнем ящике оказались ручные гранаты. Сотни две — не меньше. Самое кошмарное, что все они были снаряжены взрывателями, при этом набиты были просто насыпью — никаких гнезд, или хотя бы амортизирующих материалов между ними. Если взорвется одна, от грузовика одна яма останется.

Но Рощина этот кошмар не смутил — сегодня он уже устал пугаться. Парочку в карманы пиджака, два в ладони и прыгнул к заднему борту, присев там на корточки. Машины врага уже рядом — из передней, высунувшись из люка по пояс, лупит пулеметчик. Дистанция метров пятьдесят — каким же надо быть косоглазым, чтобы до сих пор не расстрелять беззащитный "Камаз"?

Вырвав кольцо, первую гранату швырнул просто так, не надеясь на успех — хотел прикинуть, на какой дистанции она разорвется. Разорвалась далеко за второй машиной. Понятно — надо сделать задержку. Вырвал кольцо, разжал ладонь. Предохранительный рычаг отлетел, шипение запала из-за грохота не слышно, но гореть он должен начать обязательно. Гранату бросил за борт приблизительно на исходе второй секунды — больше выжидать было страшно.

Разорвалась она между машинами. Вреда, похоже, им не причинила, но вторая резко вильнула, чуть увеличив дистанцию — перепугался водитель. Третья ушла с нулевым успехом, а вот на четвертой Рощина чуть было не убило — пулеметчик, наконец, сумел попасть по кузову целой очередью.

Пули ударили в борт, перед глазами Рощина полетели какие-то ошметки, от неожиданности он упал на пятую точку, едва не выронив гранату — чека уже была выдернута, но рычаг, к счастью, он еще не отпустил.

— Бросай! — завизжал из-за спины перепуганный Богданов — видимо внимательно наблюдал за действиями своего "конвоира".

Рощин машинально выкинул гранату за борт, не сделав задержку, пополз к ящику за новой порцией. Богданов, болезненно вскрикивая, начал отползать в угол, на ходу невнятно выдохнул:

— Брезент. Под ним возьми. Возьми быстрее, пока не взорвал нас.

Полковник, уже добравшись до ящиков с гранатами, замер — только тут до него дошло, что брезент как-то странно лежал. Слишком уж складок и выпуклостей много — будто под ним что-то припрятано.

Под брезентом оказалось два длинных очень плоских ящика из пластика. Полковник из жадности схватился за тот, что подлиннее — в нем оказался ручной пулемет. Это его обрадовало — свои таланты как гранатометателя он оценивал низко, а вот стрелять умел хорошо.

Пулемет был не заряжен, но магазинов к нему у Рощина было много — сотни полторы, если не больше. И все, похоже, набиты патронами.

Предохранитель вниз, взвести. К стрельбе готов. Теперь бегом к заднему борту.

Передняя машина за это время успела сократить дистанцию почти до нуля — неслась в десятке шагов. Стрелок возился с пулеметом — перезаряжал. Сейчас закончит, и исполосует грузовик вдоль, поперек и по диагонали.

Рощин, припав на колено, срезал пулеметчика короткой очередью — с такой дистанции промахнуться было бы позором. Выпустив из спины брызги крови и клочья пуха, стрелок исчез в недрах машины. Затем таким же скупыми очередями полковник начал бить по стеклам. Они, конечно, бронированные, но ведь не сталь, да и пулемет не хлопушка — пули оставляли выбоины, окруженные сеткой трещин, эти пятна перекрывали водителю обзор. Еще немного, и стекло уступит — влетит в салон, рассыпаясь на тысячи осколков.

Водитель ударил по тормозам, резко ушел влево — машина вылетела за обочину, уткнувшись в заросли кустарников. Вторая остановилась рядом — ее пулеметчик начал бить в сторону быстро удаляющегося грузовика, ни разу при этом не попав. Рощин ответил тем же, и, похоже, с таким же нулевым результатом — "Камаз" трясло на ухабах, бить из пулемета держа его на весу не так-то просто в таких условиях.

Противник скрылся из виду после поворота. Рощин, перезаряжая пулемет, благодарно кивнул Богданову:

— Спасибо за подсказку. Выручил.

— Не за что, — устало отмахнулся задержанный. — Там, во втором кейсе, автомат.

— Еще раз спасибо.

Рощин и без этого догадывался, что там не набор для рисования натюрмортов, но доброе слово не жалко, а человеку приятно — надо ведь контакт налаживать хоть какой-то. Не все ж время этого Богданова швырять об асфальт или другими способами проверять гипс на прочность. Такие действия людей не слишком сближают.

Достав автомат, Рощин зарядил и его, положил несколько полных магазинов возле заднего борта. При этом как бы невзначай поинтересовался:

— Богданов — а ты откуда знал, что там оружие? Проверял?

— Нет. Это стандартная комплектация рядовой автомашины пехотной поддержки. Запас патронов и ручных гранат в жестяных ящиках, запасной автомат и ручной пулемет в пластиковых кейсах. Иногда добавляется ящик с зарядами для вскрытия дверей подъездов и квартир. У элиты в таком же грузовике есть гранатомет с ящиками для осколочных и противотанковых гранат, две канистры с горючим, переносной зенитный комплекс с ракетами, а в кабине рация и два пистолета.

— Ты, я вижу, много знаешь, — хмыкнул Рощин.

— Я это случайно узнал. Я не имею ни малейшего отношения ко всем этим машинам и оружию. Не мое это дело — я простой врач.

— Скажи еще, что ни в чем не замазан — я в это точно не поверю.

— Я этого не говорил.

— Удивительно, что решил нам помочь.

— Удивительно? Я же не камикадзе — жить все хотят. Не останови ты эти машины, нас бы всех перебили, не разбираясь.

Грузовик резко развернулся — Рощин едва не покатился по полу. Машину сильно затрясло — ехали уже явно не по асфальту. Полковник, пробравшись к заднему борту, убедился, что под колесами грунтовка, причем явно малоиспользуемая.

Куда это Синего понесло? И не узнаешь ведь — перебираться при такой тряске назад в кабину Рощину не хотелось.

Вскоре машина замедлила ход, под колесами затрещали сминаемые кусты — грузовик забрался в заросли чахлых деревьев. Похоже на заброшенный сад. Хлопнула дверца:

— Эй! Пассажиры! Станция Березай: кто не заплатил — вылезай!

Рощин, вывалившись из кузова, протянул Синему автомат:

— В кузове магазинов к нему полный ящик. Снаряженных. И куда это ты нас завез?

— В хорошее место — за кладбищем мы поселковым. Уж сюда, думаю, в последнюю очередь заглянут. Надо хоть дух перевести, да и страшновато — вдруг за нами тот бэтэр увязался. Если догонит, от него уже не отстреляешься.

Игорь уже ухватился за борт, но вдруг замер, опустил лицо, исподлобья взглянул куда-то за спину Рощину. Полковник, естественно, начал разворачиваться, машинально отметив странность — от его фигуры падала неправильная тень, будто Солнце находилось уже на западе. А ведь утром это невозможно, да и вон оно, Солнце — перед носом висит на положенном месте.

Рощин успел увидеть, как над городом, вспучиваясь дымным облаком, опадает источник ярчайшего освещения — огненная полусфера. В тот же миг левее сверкнуло еще раз. Сверкнуло жестоко — полковник, поспешно отвернувшись, заорал: