Виктор Точинов - Новая инквизиция Страница 24

Лишь «Дикий Билл» Донован, руководитель Управления стратегических служб, был информирован обо всем. Именно он положил на стол президента папку, подробно освещавшую деятельность отдела "С".

Американцы успели – эпицентр воздушного ядерного взрыва пришёлся точно над исследовательским центром, замаскированным под мирную фабрику. Успели в последний момент – эксперименты над мутациями крокодильих яиц завершались. Размеров получившиеся зверюшки должны были достигнуть циклопических. Уже готовилась субмарина, призванная доставить маленьких, но растущих как на дрожжах монстров к берегам Калифорнии. Сан-Франциско и Лос-Анжелес вполне могли стать декорациями для документальных фильмов ужасов…

Всего этого Анне он рассказывать не стал. Она продолжала размышлять вслух:

– Значит, культпоход в кино отпадает. Что остаётся? Музеи уже закрываются…

Интересно, подумал Лесник. Ни слова о том, чтобы отправиться в ресторан или ночной клуб… Даже в новом имидже поведенческие реакции наивной библиотекарши выдержаны безупречно.

На самом деле он знал, куда им стоит пойти. Но проверял: скажет ли об этом Анна? Сама? Она сказала:

– Знаете что? Сейчас у нас в «Арт-Студии» проходит антикварный салон, и параллельно – ярмарка современного искусства. Сегодня в семь открытие, обещали много интересного… Сходим?

– Почему бы и нет? Антиквариат вполне по моему профилю. Правда, неолитические черепки в салоне не выставишь и не продашь…

В очередной раз наивная Красная Шапочка брала Лесника за руку и подводила к фигуранту списка – директору «Арт-Студии» Ренату Каюмову. Эту линию Крокодил, судя по рапорту, не успел отработать. А судя по всему остальному – приберегал сведения о Каюмове на тот случай, если понадобится прикрыть ещё один день поисков непонятно чего. Не понадобилось. Что-то нашёл и…

Ладно, посмотрим на господина арт-директора в служебной обстановке… Тем более что на открытии действительно произойдёт кое-что интересное.

…На парня с головой, напоминающей сильно сплющенную тыкву, Лесник не обратил внимания – место людное, народу вокруг много, рядом и Лицей (настоящий), и знаменитые дворцы с парками… Парень стоял поблизости, шагах в трех, с провинциальным любопытством изучал чугунного Александра Сергеевича. Потом ушёл. К другим достопримечательностям, надо думать.

Жека-Потрошитель незнакомым людям представлялся как Евгений Александрович Байков, хирург – но истине это соответствовало лишь отчасти. Из хирургов моего приятеля давно попёрли – может, кому-то что-то не то отрезал, а может, руки по утрам слишком часто дрожали.

Теперь он подвизался при больнице в должности патологоанатома. Говоря проще, трупореза. И, наряду с Фаготом, регулярно снабжал меня дозами, извлечёнными из свежих трупов.

Не задаром, понятное дело. Но и не за деньги. Была у Жеки в жизни одна проблема, решать которую ему удавалось лишь с моей помощью.

Жека-Потрошитель любил женщин. Молодых, красивых, и, по возможности, – каждый раз новых. Но женщины по какой-то причине взаимностью ему отвечали редко. Скорей всего, не нравились им зубы Потрошителя, криво торчащие в разные стороны. Или смущал въевшийся запах морга.

Но это дело поправимое. После короткой беседы со мной избранницы Байкова вешались ему на шею. И не только на шею… Похоже, неопробованных трупорезом медсестёр и лаборанток в больнице имени Семашко уже не осталось.

Сейчас я собирался при помощи моего дружка проверить одну бредовую идею…

Но не успел. На трубу позвонил Фикус. Вечно у придурка что-то случается. Ничего сами не могут…

– А это что за комики? – удивился Лесник.

Неподалёку от особняка, служившего штаб-квартирой детищу г. Каюмова, толпилась кучка потрёпанных граждан с самодельными плакатиками в руках. Суетились, пытались что-то выкрикивать. Охрана – одного роду-племени с подвальным обитателем «Разряда» – оттесняла их от главного входа, дабы не мешали входить почтеннейшей публике.

– Это, наверное, Общество защиты животных, – догадалась Анна. – Знаете, приезжие казахи, из галереи «Коксерек», обещали устроить на открытии какое-то шоу… Заклание барана… Вот защитники животных и всполошились. Вроде в Москве такое уже было, в галерее Гельмана – публично отрубали петуху голову. Чего не придумают, чтобы привлечь публику…

Если провести Заклание Чёрного Барана по всем правилам, подумал Лесник, то это может привлечь не только публику. Но и кое-кого ещё… Ладно, посмотрим.

– Надо найти кого-нибудь из знакомых, – сказала Анна, приглядываясь к прибывающим.

– Зачем?

– Чтобы провели, здесь же вход по пригласительным билетам…

– Не стоит. Пройдём и так, – Лесник взял её под руку и уверенно направился ко входу.

И они действительно прошли так. Обязанности цербера исполнял охранник с чуть более интеллигентным лицом. Лесник ему ничего не сказал, решительно шагнул вперёд, как мимо пустого места. Секьюрити взглянул ему в глаза – и не заикнулся о билете. Вполне вежливо придержал стеклянную дверь и, показалось Анне, даже попытался принять нечто, напоминающее стойку смирно.

– Здорово у вас получается, – восхитилась она. – Научите?

– Меня даже гаишники не останавливают, – сказал он рассеянно, цепко оглядывая фойе в поисках знакомых лиц.

Таковые нашлись.

Солнцепоклонник Арик Хачатрян внушительно колыхал животом, рассекая толпу. Его чёрная пиджачная пара, лаковые туфли и белая шёлковая рубашка несколько диссонировали с местной богемной тусовкой, одетой попроще. Поотвязней. Следом (не рядом!) двигалась супруга – в вечернем платье для беременных, бывают и такие, надо же…

Без Люси Синявской, естественно, мероприятия подобного рода тоже не обходились. Сейчас она бочком протискивалась к фуршетному столику, аппетит у акул пера не хуже, чем у их морских собратьев. Впрочем, вполне возможно, что Синявская спешила пообщаться с коллегами – по странному совпадению, возле бесплатной закуси сконцентрировалась вся здешняя журналистская братия…

Мелькнул в толпе и ещё один знакомый персонаж – Копыто. Точнее, человек, похожий на менеджера, как клонированный близнец. Похожий всем, кроме причёски – у Копыто-клона она копировала шевелюру жадного бармена Пашика. То есть почти напрочь отсутствовала… Вот это да. Подстригся. Не мешкая. Настойчивый паренёк. Лесник повлёк Анну от него подальше – дабы снова не одолел просьбами о трудоустройстве.

А вот и фигурант списка… Господин Каюмов, знакомый лишь по снимкам, что-то вещал, окружённый плотной толпой – не пробиться.

Лесник, однако, пробился. Даже не пробился – проскользнул сквозь толпу легко и непринуждённо, вернулся с директорским автографом на программке. Тест-полоску доставать при всех не стал, успеется. Да и не похож фигурант на тенятника… Директор как директор – вальяжный, представительный, в дорогом костюме, идеально сидящем на округлой фигуре. Делающем фигуру эту не толстой, но – внушительной. На вид и не скажешь, что преуспевающий бизнесмен от искусства балуется чёрной магией… Посмотрим, что там затеяли его соплеменники. Именно с ведома и благословения директора задумано шоу с чёрным бараном.

– Что-то я не вижу вашего друга Фагота, – сказал Лесник.

– Во-первых, он мне не друг, а сосед. Во-вторых, действительно странно…

Странным это показалось и Леснику. Если верить досье, Фагот не упускал случая засветиться, мелькая на всех более-менее заметных тусовках. Или на самом деле уехал?

Антиквариат Лесника разочаровал слегка, а современное искусство – весьма сильно. Он не был одинок в своём мнении. На первом – антикварном – этаже народ толпился. И покупал довольно активно. На второй – художественный – забредали немногие. И не торопились выкладывать денежки за странноватые творения авангардистов, концептуалистов и прочих —истов.

Фагот так и не появился, ведунья Де Лануа тоже. Но та не жаловала шумных сборищ…

С Каюмовым плотно пообщаться стоило завтра, в спокойной обстановке. Хотя Лесник был почти уверен – не он. Оставалось взглянуть на Заклание. Вдруг действительно отыскался знаток древнего мрачного ритуала?

Лесник старался держаться поближе к экспозиции «Коксерека», ожидая, когда начнётся возмутившее природолюбов действо. Звук зарождающегося скандала подтвердил – началось.

…Баран не бекал, верещал истошно, сучил копытами по застилавшему пол огромному холсту. Сверху на жертву навалился темноволосый паренёк – белоснежная рубашечка, отглаженные брючки. Имидж цивилизованного, даже несколько рафинированного сына степей портил сжатый в руке кинжал устрашающего вида.

Взмах. Удар.

Струя тёмной крови хлынула неожиданно для большинства зрителей, смотревших на заклание из-за живой изгороди охраны. Надо понимать, арт-тусовка до конца надеялась, что все закончится каким-нибудь бескровным приколом.