Юрий Валин - Окраина. «Штрафники» Страница 24

— Так я его у стены… — Из слегка близоруких глаз отравительницы хлынули слезы, и женщина, сломавшись в коленях, опустилась на песок.

Андрей не выдержал, отвернулся. Пристрелить ее, что ли? Дура старая.

Вокруг простирался бесконечный песок. Над ним, посреди бледно-голубого небосвода, зависло ослепительно-белое солнце. И больше, как метко выразился младший сотрудник Отделения «КП-29», — ни хрена.

— Вон они, следы-то, — зоркий Генка тыкал пальцем в цепочку бесформенных отпечатков, уводящих в едва заметную низину.

— Это не его следы, — поспешно заявил Алексей Валентинович, уже успевший снять свою шикарную кожанку и жаркую кепку. — Я имею в виду не пропавшего Попова. Здесь шаг широкий и вообще…

— Отлично, следопыт у нас уже есть. — Андрей освобождал карманы своей куртки от ненужных мелочей. — Значит, поведете всех, Алексей Валентинович. Идем без спешки, но не задерживаясь. Верхнюю одежду и инструмент оставляем здесь. Полагаю, отличное место для базового лагеря. Да, Генка, саперную лопатку и носилки не бросаем.

Таисия, очевидно узрев какую-то связь между саперной лопаткой и обреченным положением группы, разрыдалась еще горестнее.

— Андрей Сергеевич, мне кажется, мы действуем неблагоразумно и авантюрно, — сказал багровый Алексей Валентинович. — Мы совершенно не готовы к поискам в таких… сложных условиях. Лучше вернуться, поменять одежду и снаряжение, оповестить начальство. Мне кажется…

— Креститесь, если вам кажется. — Андрей скатал куртку и подсунул ее под мешок с излишками амуниции. — Последний раз повторяю: мы работаем. Начальство в курсе. Две минуты на подгонку одежды и снаряжения, и вперед. До упора. Имеющие иную точку зрения будут оставлены на месте и объявлены дезертирами. Последствия вам известны.

Таисия то ли слышала, то ли нет — рыдала навзрыд. Алексей Валентинович набычился, но молчал. Генка, не обращая внимания на ерунду, пытался высмотреть, что там дальше, в низине. Мариэтта тоже молчала, глаза у нее стали не раскосыми, а скорее круглыми от изумления. Косметика вокруг глаз уже поплыла.

В низине ничего нового не обнаружилось. Собственно, и низиной это место не выглядело — так, едва заметный перепад уровня песка. Цепочка следов, ровных и отчетливых, уводила дальше.

Песок был плотным, шагалось вполне прилично. Андрей на ходу возился с упрямой лямкой рюкзака. Впереди раскачивалась крупная фигура Алексея Валентиновича. Маячил красный затылок с двумя толстыми складками, седеющую голову украшал повязанный куполом носовой платок, — кепку, отороченную нерпичьим мехом, господин Беркут-Томов рискнул оставить вместе с остальной теплой одеждой. За Андреем тащились женщины: всхлипывающая Таисия налегке, Мариэтта с рюкзаком и половинкой складных носилок. Девица пока в панику не впадала, что было весьма удивительно. Завершал процессию Генка, непрерывно вертящий башкой, дабы не упустить что-то новенькое в безлюдных песках.

Время начала перехода — 0.48. Часы у Андрея были проверенные — корейский «Меридиан» в спортивно-туристическом исполнении. Сейчас 1.23. Здесь, похоже, полдень. Не сказать, что температура как в печке — всего градусов 35–36, но хочется подохнуть немедленно. Ни малейшего движения воздуха, прямые солнечные лучи, желтый слепящий песок под ногами. И струи пота, бесконечно катящиеся по спине и щекам. Жуть. Хорошо, что видавшее виды кепи темечко прикрывает. В чем смысл марша, а, командир? Догнать Попова? Шансов почти ноль. У парня шестьдесят часов форы, а с этой инвалидной командой уже к вечеру околеешь. Впрочем, и в одиночестве или с Генкой здесь далеко не уйдешь. Воистину только сумасшедший студиозус додумался сюда сунуться. Не мог в умеренный дачный климат провалиться? Или в тот же гарем. Там и поживописнее, и фонтанчики прохладные.

1.45.

— Привал. Десять минут на отдых. Много не пить. До вечера еще далеко.

Все попадали. Даже Генка плюхнулся там, где стоял. Таисия вытянулась трупом, лицо прикрыто шарфиком-косынкой. Белокурая отравительница и до этого раза четыре валилась с ног. Рыдать у нее сил и жидкости не оставалось, просто опускалась, мыча что-то жалостно-трагическое. Поднимали ее вместе с Генкой. Впрочем, Андрей приноровился тянуть даму за ворот блузки — стоило ткани начать трещать, целомудренная Таисия Викторовна сама вздымалась на ноги: очевидно, остаться полуголой боялась больше, чем засушиться в полном одиночестве.

— Андрей Сергеевич, с часами здесь что-то не то, — проскрипел растратчик, извлекая из рюкзака пластиковую флягу. — Врут часы.

— Похоже, — Андрей чувствовал, как чуть не лопается кожа в углах губ. Странно, лицо мокрое, а рот словно паяльной лампой выжгли. — Похоже, часы отстают. Как там на ваших?

— У меня без пяти два, — Алексей Валентинович приложился к фляге.

— Мои вообще встали, — доложил Генка. — Они, правда, и дома через день ходили. На рынке брал.

Таисия на разговор не реагировала, а Мариэтта, глядя на некрасиво раскинутые ноги дамы в утепленных турецких полусапожках, пробормотала:

— Я часы на столе забыла. Мы «слабое звено» поить будем? Или пусть так подыхает?

— Придется скинуться, если мы ее на себе тащить не желаем, — сказал Андрей. — Ген, достань котел.

В алюминиевый новый котелок Андрей плеснул сначала из своей, потом из Генкиной фляги. Мариэтта, насмешливо щуря размазанные глаза, протянула свой пластиковый сосуд.

— Ох, вы меня ради бога извините, — расстроенно сказал Алексей Валентинович. — Я уже все свое выдул. Не подумал ведь, старый дурак. У меня ведь комплекция такая… крупного водоизмещения.

Мариэтта возмущенно раззявила рот в траурной кайме-корочке темной помады, но Генка тайком пихнул подружку ногой. Мариэтта промолчала, но кинула на командира выразительный взгляд. Андрей и сам знал: врет растратчик внаглую. Пил старый хомяк расчетливо, до этого момента к фляге только раз прикладывался. Попробуй подобные мелочи не отметь, когда сам о глоточке воды мечтаешь. Но силой воду реквизировать пока рановато.

— Делаем здесь еще один «маяк». Лишнее оставляйте. Рюкзак один на двоих, — Гена и Мариэтта, мы с господином Беркут-Томовым. Несем по очереди. Еще берем носилки и аптечку. Остальное на обратном пути заберем.

Личный состав завозился с пожитками. Снимали лишнее тряпье. Алексей Валентинович обнажил поросший седым волосом торс, стащил майку и благоразумно нацепил обратно рубашку. Мариэтта, пошептавшись с напарником, села на песок и принялась расшнуровывать ботинки.

— Эй, босичком здесь не ходят, — сказал Андрей. — Пятки сожжешь.

Мариэтта уставилась возмущенно:

— Я шагаю, гражданин начальник, или не шагаю? Что вы ко всему цепляетесь? Я подальше вас уйду и хромать не вздумаю.

— Маня, наши травмы здесь ни при чем, — поспешно сказал Генка и, ухватив за локоть начальника, зашептал: — Сергеич, пусть она портки снимет. Трет ей. Она же, дурочка, не в камуфляже, — в обтяжку нарядилась и поперлась. Больно ей.

— Обожжется ведь, — растерянно прошептал Андрей.

— Не обожжется, я прослежу. Что поделаешь, не кровью же ей исходить.

— Капчага, обмундирование здесь оставлять не смей, — сказал Андрей насупившейся девице. — Подрумянишь ноги — натягивай одежду немедленно. Иначе еще хуже будет.

Мариэтта кивнула, кажется, со скрытой благодарностью.

2.00.

Молодежь выдвинулась вперед. Генка о чем-то трепался, тыча рукой в разные стороны. Мариэтта внимала, шагала, держа на плече половинку носилок и сверкая бледно-розовыми ногами, отягощенными массивными «Мародерами». За ребятами тащилась безмолвная и пошатывающаяся Таисия. Мужчины степенно шагали следом.

— А Мариэтта наша Тимуровна ничего себе. Ладненькая. Под современным тряпьем и не разглядишь, — сказал Алексей Валентинович, глянул на начальника и поспешил пояснить: — Это я так, по-отцовски подмечаю.

«Скорее уж по-дедовски», — ядовито уточнил Андрей и вслух сказал:

— Это хорошо, что мы все взбодрились. Местными красотами начинаем любоваться. Но имеет смысл силы экономить. Работать только начали, а мадам Хакасова уже доходит.

— Так мы же здесь ночевать не собираемся? — осторожно поинтересовался Алексей Валентинович. — Решать, конечно, вам, но, по-моему, наше главное дело: вернуться и подробно доложить об обстоятельствах дела. Необходимо продолжить спасательную экспедицию в более подготовленном варианте. Мы разведку провели и обязаны вернуться. В крайнем случае, можем уважаемую Таисию Викторовну в одном из лагерей оставить. Завтра ее заберут и…

— Вы, Алексей Валентинович, видимо, совершенно отдохнули, раз представляете развернутый план операции, — жестко сказал Андрей. — Никто никого оставлять не будет.

— Но этот вариант я рассматриваю как крайний…