Юрий Валин - Окраины. Штурмовая группа Страница 24

– Из органов, – пробурчала уполномоченная ФСПП, отдирая крышку с баночки сыра. – Так уж жизнь сложилось.

– Из ЧК? – поинтересовался зачем-то Марик.

Баба-яга глянула снисходительно:

– Совсем за ископаемое держишь? Нет, там не довелось. И в НКВД не успела. Вот в МГБ… Да что вам буквы-то? Устарели мы физически. На вас, сопляков, вся надежда. Да на таких, как Пантелеев. Его и охраняю. Вот некого больше, кроме старухи, приставить. Не осознали еще, мать их…

Шли уже городом. Снова накрапывало. Марик смотрел в спину стоящего на носу катера Пантелеева. Когда экстрасенс пошел на верхнюю палубу, Марик решился.

Под металлической крышей здорово дуло. Пантелеев сидел на неудобной решетчатой скамье, накинув капюшон куртки.

– Извините, Леонтий Петрович, можно обратиться?

Экстрасенс кивнул. Глаза у него были темные, тусклые.

Марик неуверенно начал:

– Понимаете, я на Академической жил. Там два дома, ну, они…

– Кратковременное «окно» очень крупных размеров. Мне рассказывали. Я еще в Торжке тогда был, но в курсе. Нашумевший прецедент.

– Слушайте, раз уж мы земляки, – Марику стало совсем неловко. – Я в пропавшем доме с девушкой жил. С женой…

– Печально.

Марик дрогнул, попятился:

– Понятно. Извините…

Пантелеев вздохнул:

– Постойте, Марат. Понимаете, я утешать не умею. Я вообще не совсем экстрасенс. Я этому не учился. Всегда считал лишним…

– Я понимаю. Извините. Просто хотелось хоть что-то узнать.

– Руку дайте, пожалуйста.

Марик дал правую руку. Никаких особых ощущений. Экстрасенс склонил голову, словно пульс считал. Наконец, взглянул хмуро:

– Ничего определенного не скажу. Далеко ваша девушка. Специалисты на месте работали, но увы. Если хотите, могу в Центре подробности узнать.

– Был бы очень благодарен. Мне без Светки… ну, совсем никак.

– Это я понял. Но видите ли, в чем дело, Марат. Обстановка так складывается… Мы слишком много дверей открыли. Теперь пытаемся закрыть, но не очень получается. С ключами не разберемся.

– Так ведь работаем, – прошептал Марик. – Ключи подбираем.

– Да. Но до успеха далеко. Например, этот «Мадрид» ключом может быть. Или мы с вами. Вот только запрем мы дверь или распахнем еще шире – еще вопрос.

– Вы уж как-нибудь заприте. – Марик поправил на плече автомат. – Выясните все и заприте. Накрепко. Деваться-то нам некуда…

На пристани раненого погрузили в «Скорую», туда же усадили чихающего Росса. Марик кратко доложил об операции прибывшему координатору, выволок с катера баул со снаряжением.

Поисковики ждали у машины:

– Садись, подбросим.

– Да мне на метро быстрее, – пробормотал Марик – ехать в одной машине с Пантелеевым ему очень не хотелось.

– Ну, бывай тогда. – Бабка протянула пятнистую лапку. – Молодцом держался. Отмечу в рапорте. И капитана отмечу, не растерялся, – она кивнула на катер.

Сергеич бродил по носу М-103, зачем-то топал каблуком по палубе.

– По установке ДШК прикидывает, – усмехнулась Надежда Вениаминовна. – До всех нас доходит. Жаль, что поздновато.

Пантелеев руку патрульному на прощание не подал. Видно, чувствовал, что и так погребального настроения нагнал.

Глава 6

Тебе Повезло: Ты Не Такой, Как Все

«Интерфакс». «Пресс-служба ГУ МВД РФ по Москве отказалась комментировать высылку очередной партии нелегалов в неприспособленных для перевозки людей вагонах».

The New York Times. «Журналист, обвинивший вероятного кандидата в президенты США Каролину Пикард в сексуальных домогательствах на рабочем месте, получит компенсацию лишь после отмены «Особого положения» в штате Нью-Йорк».

«Московский кроманьонец». «Судебное разбирательство теряет свой смысл, свою интригу. Юристы, неужели вы опять промолчите?!»

Из сводки ФСПП

Поисковая служба

Отделение «Боспор-29»

20 мая. 8.15

Вместо будильника коротко звякнул телефон, спаренный с аппаратом в кабинете. Вообще-то весь личный-наличный состав боевого ядра отделения «Боспор-29» уже не спал – целовался.

– Абздольц, вообще ни минуты личного времени. Я возьму. – Мариэтта приподнялась, но телефон уже умолк – трубку сняли в кабинете.

– Вот коммуналка, – вздохнул Андрей.

Мариэтта сунулась в коридор, замерла и сдержанно поздоровалась:

– Доброе утро, мосье комиссар. – Боец Капчага, пытаясь одернуть куцый подол рубашечки в оранжевых кружевах, проскользнула в санузел.

Андрей выглянул – комиссар стоял в дверях кабинета и пожевывал незажженную сигару. Молча помахал листком с телефонограммой.

– Благодарю, – сказал Андрей. – Скучаете по оперативной работе?

– Отчего не помочь коллегам? – Полицейский комиссар ткнул сигарой в сторону санузла. – Не находите, что девчушка похорошела? И стала куда более толковой подчиненной. Если честно, а, старина?

– Если честно, то да. Но мое старомодное коммунистическое воспитание не одобряет обсуждение подобных тем. По крайней мере на трезвую голову. Я жутко закомплексован.

Комиссар широко, фирменно ухмыльнулся:

– Неужели? Наша сеньорита о вас того же мнения?

– Да хфатит фам сплетнифать, – выглянула энергично работающая зубной щеткой Маня. – Фыезд? Дафе чаю не пофьем?!

Андрей двинулся одеваться, коллега Капчага прямо с зубной щеткой метнулась в пищеблок ставить чайник. С возмущенным фырчаньем туда же пронесся Пуштун, прочувствовавший, что может остаться без законного утреннего кормления.

– Что это нам на бухгалтеров так везет? – проворчала Капчага, закидывая на плечо рейдовый рюкзак.

– Опасная профессия. Правда, этот Валерий Михайлович не бухгалтер, а экономист. Ведущий сотрудник.

– То-то они там в офисе в такую рань всполошились. Не успеет человек толком сгинуть, а начальство уже на ушах. Я и говорю: вообще никакой личной жизни у населения.

Пока ехали на Варшавское шоссе, Мариэтта фантазировала на тему, куда именно могло занести ведущего экономиста. Объект: Нечаев В.М. 61-го года. Исчез из своего рабочего кабинета. Семейное положение: разведен уже более двадцати лет. Дети взрослые, живут отдельно. Материальных проблем не имел. Алкоголь и наркотики – отношение резко отрицательное.

– Влюбился, – сделала совершенно логичный вывод Капчага. – Большое, безответное чувство. Она молода, длиннонога и жестокосердечна. Или экономистов в таком возрасте ноги вообще не волнуют?

– Давайте без намеков.

– Абзац, какие намеки?! Вы же, Андрей Сергеевич, на седьмом десятке будете за девчоночками, как гонный лось, носиться. Да я не против. Буду тебя настойкой женьшеня, элеутерококком и этим, как его, Фужуньбао, подкармливать.

– Мерси. Но придется учитывать текущую военно-политическую обстановку.

Маня вздохнула:

– Не обламывай. Ладно, пока этим Валерием Михайловичем озадачимся. Куда деваются заслуженные экономисты? Они же как Штирлицы.

След действительно взять не удалось. Кабинет был небольшим, но вполне достойным. Шкафы с сотнями скоросшивателей, хорошее кожаное кресло, современный ноутбук. Ровно расставленные на подоконнике «денежные деревца». И вообще порядок идеальный. Андрей посмотрел на настольный прибор из натурального дерева. Точеная «башенка» с безупречно заточенными карандашами, три ручки лежат отдельно, в явно неслучайном, строго по размеру, порядке. Утомленный оператор кординаторской группы сидел под дверью и развлекался, пытаясь взять крупным планом среднюю часть младшего сержанта Капчаги с виднеющимся из-под полы куртки краем импозантной кобуры. Маня показала оператору кулак.

– Давайте-ка сюда еще разок эту старшую тетеньку пригласим, – сказал Андрей.

– …Понимаете, все как всегда было. Мы с Валерием Михайловичем всегда приходим рано. Пока офис пустой, можно спокойно поработать. Потом текучка наваливается, а у нас полугодовой отчет. Новые филиалы открылись, ну, вы понимаете…

– Вполне. Вы продолжайте, продолжайте.

Дама, моложавая, ухоженная, жалобно моргнула. Глаза за тонкими стеклами дико дорогих модных очков были растерянны – искренне потрясена бухгалтерша исчезновением коллеги.

– Я пришла, ну, все как обычно. Кексики вот испекла. Я, знаете ли, сама пеку. С вишенками. У нас традиция. Утренний чай, по-домашнему…

– Понимаем. Извините, а вы в каких отношениях с Валерием Михайловичем?

– Господи, да что вы такое… Мы – коллеги. Валерий Михайлович – изумительный специалист. Таких, как он, единицы. Его статьи по амортизации внеоборотных активов вся страна читает. Как вы можете на какие-то пошлости намекать… – Из-под очков достойного главбуха потекли прозрачные слезки.