Олег Синицын - Потерянная рота Страница 24

Немец лежал под толстой сосной. На высоте полуметра кто-то воткнул в ствол топорик, которым рубили дрова для костра.

— Хотите ещё чаю? — спросил Калинин по-немецки.

Немец кивнул.

— Хотите чаю? — снова спросил Калинин.

Немец с недоуменным видом кивнул снова. Это походило на издевательство, Алексею за свои слова было стыдно, но он решил попытаться.

— Я не слышу вашего ответа, — мягко произнес Алексей. — Вы хотите чаю или нет?

— Да, — ответил немец.

Это было первое осмысленное слово, произнесенное им после пленения. Алексей облегченно вздохнул. Некоторые люди от перенесенного шока теряют дар речи.

— Как вас зовут?

Немец вдруг засуетился. Зашевелились руки, скрытые под шинелью.

— Снег! — произнес он. — Много снега!.. Снег ревет!

Политрук наклонился к Калинину.

— Что он говорит?

— Ерунду какую-то, — ответил Алексей. — Что-то про снег.

Он снова заговорил с пленным:

— Меня зовут Алексей Калинин, я учусь в Московском университете и собираюсь стать историком.

Немец вопросительно уставился Калинина.

— Как вас зовут? — спросил Алексей.

— Штолль… — судорожно произнес немец. — Янс…

— Янс Штолль, — повторил Калинин. Кажется, общение начало получаться. — Зачем ваш отряд забрел в лес?

Немец испуганно посмотрел на молодого лейтенанта.

— Ферма… поля…

Алексей мгновение соображал.

— Вы — фермер?

— Да!

— Что он говорит? — снова спросил Зайнулов.

— Видимо, до войны он работал в сельском хозяйстве. Он фермер.

— Фермер? — раздался удивленный голос рядом. Фрол Смерклый приблизился к немцу, внимательно разглядывая его. Немец испуганно забегал глазами.

— Нет, прошу вас… — произнес Калинин, выставляя вперед руки. — Не пугайте его!

— Он такой же крестьянин, как и я? — продолжал удивляться Фрол. — Как же так?

— А что, собственно, тебя удивляет, Фрол? — спросил политрук.

Смерклый замялся.

— Я не знаю… я не думал, что они могут… такими же…

— Ты думал, что немцы рождаются с винтовкой в руках и рогатой каской на голове? — произнес Зайнулов. — Они такие же люди, как и мы. Не по своей воле они начали войну. Их согнали на нее… Ты не думал, что у них могут оказаться такие же довоенные профессии, как и у наших солдат?

Мудрый Зайнулов попал в самую точку. Смерклый действительно ни разу не задумывался, что немцы такие же люди. Они тоже варят сталь и доят коров. У них тоже есть жены и дети.

Новая информация стала потрясением для Смерклого.

— Спроси его, что он выращивает? — попросил Фрол молодого лейтенанта.

— Он боится вас! — произнес Калинин. — Отойдите, пожалуйста!

— Я тоже крестья-нин! — обращаясь к немцу, сказал Смерклый, тыча себя пальцем в грудь. — Фермер!

— Фермер? — переспросил немец. Лицо его просветлело. — Я из региона Вестервальд!

— Что он говорит? — спросил Смерклый.

— Он из региона Вестервальд в Германии.

— Я из-под Вологды! Мы выращиваем пшеницу и коров!

Калинин перевел Фразу Смерклого. В ответ, немец увлеченно заговорил.

— Он тоже занимается коровами, продавая говядину и молоко, — перевел Калинин.

Немец что-то спросил.

— Он спрашивает, чем вы их кормите?

— Как чем? — удивился Фрол. — Летом — травой. Зимой — сеном. Клевер у нас сочный! Коровы его любят.

Калинин перевел, и немец вновь что-то спросил.

— Он спрашивает, какие вы применяете добавки?

— Какие добавки? — опешил Смерклый. — Никаких добавок.

— Он спрашивает, сколько литров молока в день дают ваши коровы? продолжал Калинин.

— Пять-семь литров, — ответил Фрол.

Калинин перевел. Немец улыбнулся и, гордо выпятив грудь, что-то сказал. Алексей подумал, что непросто было добиться улыбки пленного.

— Его коровы дают молока на четыре-пять литров больше! — перевел Калинин.

Смерклый оттопырил нижнюю губу. Глаза его, казалось, придвинулись друг к дружке от удивления.

— Вот это ты приврал, немецкая твоя морда! — без злобы произнес Фрол. — Не может корова столько молока давать! Нет в ней столько!

— Он утверждает, что не лжет, — ответил Калинин.

— Фрол, все! — сказал политрук. — Иди спать! Завтра поговоришь!

— Ладно, — сказал Фрол и, повернувшись, произнес удивленно. Двенадцать литров!

Встреча и разговор с пленным глубоко потрясли Фрола. Считая немцев почти нелюдью, он даже не думал о том, что среди них могут оказаться и простые рабочие, и фермеры (как Штолль). Возвращаясь в первый взвод, Смерклый начисто забыл об обиде, нанесенной ему Николаем Приходько. После разговора с немцем о коровах, мысли его были светлы. Ему чудилось лето, их деревня и окружающие деревню поля, засеянные пшеницей.

Наконец, Смерклый ушел, и Калинин вздохнул с облегчением. Немец внимательно смотрел на командиров. Что-то щелкнуло у него над головой. Топорик, воткнутый в ствол сосны и едва различимый в темноте, покачнулся и вывалился, просвистев рядом с пленным и провалившись в сугроб. Немец удивленно уставился на темный провал в снегу.

— Ничего страшного! — заверил его Алексей, взял топорик и отложил в сторону. Политрук кивнул молодому лейтенанту, показывая, чтобы тот начинал задавать главные вопросы.

— Что случилось с вашим подразделением? — спросил Алексей. — Почему вы оказались в лесу?

Немец, назвавшийся Янсом Штоллем, вздохнул, опустил глаза и начал рассказывать.

Глава 10

«Это же фашист, самый настоящий!» — думал Вирский, с ожесточением глядя на обнаженную фигуру, появившуюся из мрака. Он долго ждал этого момента, потому что его руки зудели до сих пор.

Один из солдат ударил немца прикладом, и Вирский возненавидел его, так как удар должен был нанести он! На защиту нациста встал молодой лейтенант. Он позаботился, чтобы для немца нашлись теплая одежда и горячий чай. А Вирский привязал бы немца к дереву и оставил бы голышом на морозе, чтобы к утру дивные окрестности этого леса украшала ледяная статуя.

Мимо Сергея прошел Смерклый, подозрительно поглядев на него.

— Смерть фашистам! — провозгласил Вирский.

— Каково тебе без шапки-то? — спросил Фрол. — И шинель у тебя расстегнута. Простудишься!

Вирский ухмыльнулся, выставив зубы.

— Упрел я. Жарко совсем.

Смерклый протопал дальше и стал следить за разговором Калинина с пленным. Напротив, остальные солдаты начали расходиться.

Смерть! Немец должен быть уничтожен! Расплющен, размазан по снегу…

Внезапно Вирский заметил, что в ствол дерева, под которым лежит немец, воткнут топорик, использовавшийся для рубки дров. Шагнув в темноту леса, Вирский, невидимый окружающими, стал пробираться к этому дереву. Осторожно ступая по снегу и стараясь не скрипеть, он встал за деревом. Ствол был достаточно широк в диаметре, чтобы Вирского не было видно со стороны костра. Топорик торчал чуть сбоку. Сергей протянул руку и взялся за рукоять.

Зуд из ладоней мгновенно исчез. Вот что ему было нужно! Вот что требовалось, дабы развеять зуд в руках. Поганый фашист и оружие, которым его можно зарубить!

Вирский держался за рукоять топора, прикрыв глаза и наслаждаясь теплом, которое разливалось из нее. Наслаждение, испытанное им, можно было назвать экстазом. Тепло от рукояти перетекало сначала в руку, затем в голову и потом распространялось по всему телу, заставляя его вздрагивать от удовольствия.

Через несколько секунд ощущение экстаза прошло. Вирский открыл глаза.

Немец улыбался, и что-то говорил на своем лающем языке. Это вывело Вирского из себя. Немец чувствовал себя как дома! Он СМЕЯЛСЯ, находясь в плену!

Отродье!

Фашисту вторили лейтенант и Фрол Смерклый, единственный человек, который общался с Сергеем и не игнорировал его.

С лязгом сомкнув зубы, Вирский попытался выдернуть топор из ствола.

— Боже мой! Что это? — с недоумением пробормотал он.

— Вот это ты приврал, немецкая твоя морда! — донеслись до него слова Смерклого. — Не может корова столько молока давать! Нет в ней столько!

— Он утверждает, что не лжет, — послышалась фраза Калинина.

— Фрол, все! Иди спать! Завтра поговоришь! — Это уже был узкоглазый политрук.

Вирский бешено вращал глазами от бессилия, потому что не мог выдернуть топор!

У него совершенно не хватало на это сил. Пальцы то соскальзывали с рукояти, то, сделавшись ватными, теряли силу и не могли расшатать лезвие.

— Что же это? — в отчаянье повторил он.

Совершив ещё несколько попыток, Вирский отнял руку и посмотрел на свою ладонь. Ничего особенного. Самая обыкновенная ладонь. Почему он не смог вытащить топор?