Александр Бауров - Сумерки Эрафии Страница 24

Понять, где именно находится нойон, Рууд не мог. Он крутил свой перстень, но тот лишь теплел и холодел время от времени. В голове шумел вой присутствия, их присутствия. Он становился совсем тихим и наконец совсем исчез. А ведь и он боится людей, боится быть замеченным. В этот момент он почувствовал, что дело вот-вот пойдет. Ему вдруг показалось, будто он видит картину происходящего на военных верфях. Все то, о чем он так долго мечтал, начинало сбываться.

Главные двери верфей открылись. Несколько человек из свиты бросились внутрь, зажигая по пути закрепленные факелы. Огромный механизм привел в действие гигантские ставни, скрывавшие оконные провалы в сажень величиной. В центре зала стало очень светло. Фош чуть жмурился в своем убежище, как кот, забравшийся на крышу со двора. Вошли двое незнакомых Рууду людей. Верно, руководители строительства и мастеровых, за ними еще десяток воинов королевской гвардии. Они медленно шли по верфям, осматривая закоулки и темные углы. Страх сжал сердце герцога. Он не знал, верны ли Лакамрэ эти люди? Подойдя почти вплотную к тому месту, где прятались Фош и еще пятеро молодчиков, они повернули назад к возвышающемуся на стапеле «Королю Ричарду». Осмотрев, крепко ли закреплены подвесные блоки на самом корабле, они наконец заняли свое место у приставленной к борту мощной лестницы и закрытой на замок комнатки смотрителя верфей. Двое неизвестных Рууду господ велели ее открыть, вынести изнутри тяжелый стол и поставить его на помосте перед стапелем корабля.

Для Рууда картинка становилась все четче и яснее. Как будто он смотрел на верфи из-под десятисаженного потолка. Со стороны казалось, что вице-канцлер впал в транс. Венк, первым заметивший странное поведение Рууда, только хотел хлопнуть его по спине, как его будто обдало холодной водой. Это было явное ощущение, такое четкое… Молодой Орханси был уверен, что он весь мокрый, но воды не было ни капельки. Бред какой-то… Венк отошел в другой угол трактира, постоял там, держась за голову. Наконец, подойдя к стойке, он заказал стакан пунша и приказал своим людям не подходить к «чудившему» герцогу.

Тот ничего не замечал. Перед глазами Рууда простиралась картина рейнхардских верфей. Еще минут десять длились приготовления к встрече монарха. Герцог видел Фоша, который, прячась на крыше склада, отдавал последние приказы людям Йонсона. Как самый старший из Орханси Венк незаметно занял позицию под стапелем корабля. Наконец раздались звуки золоченых горнов королевских пажей. Перед главным зданием верфей остановился кортеж короля Эдрика. Лакамрэ и еще с десяток приближенных спешились и в сопровождении стражи прошли внутрь. Рууд узнал среди идущих подле короля второго владельца верфей. Вот он извиняется за то, что сам почтенный генерал, пораженный болезнью, не смог приветствовать своего повелителя, но шлет ему наилучшие пожелания. Они проходят в главный зал. Целый корабль помещается здесь, неуязвим для ветра и дождя. Вот они возле барака, Фош совсем рядом, он видит Эдрика, но процессия удачно их минует и движется к стапелю. У Рууда перехватило дыхание, где сигнал, чего они ждут? Двое монахов-инквизиторов, обученных самим епископом Рочделли, идут рядом, в ногу с королем, они могут прочитать мысли, почувствовать угрозу…

— Да, ваше величество, это еще и самый быстрый корабль вашего флота. — Владелец верфи так нахваливал свое судно, что с грустью подметил: он утомляет государя. Но король искренне старался разобраться во всем. Он подошел к рисункам и чертежам, разложенным на столе. Хозяину верфей с главным мастером-корабельщиком пришлось ответить на ряд конкретных вопросов. Эдрик явно разбирался в морском деле и, возможно, даже что-то читал, прежде чем прийти сюда. Время шло. Король предложил осмотреть корпус изнутри. Лакамрэ отдал приказ своим людям, и трое гвардейцев, проверив крепость помоста, придвинули его к самому стапелю. Этот помост позволял подняться на леса, оплетавшие тело корабля с разных сторон. Именно там, среди конструкций поддержки, свисавших сетей и парусов, прятался Йонсон. Молодой совладелец верфей сделал несколько шагов вверх по помосту, продолжая свой увлекательный рассказ, все его внимание было приковано к фигуре Эдрика. Честолюбивые мечты и желание понравиться правителю возносили его на заоблачные высоты собственных фантазий, и это стало его роковой ошибкой.

В трактире «Пещера минойца» Рууд даже вскрикнул от неожиданности, а один из людей Венка покрутил пальцем у виска, указывая на странное поведение столь высокопоставленного господина.

Хозяин верфей, напротив, не издал ни звука и тихо сполз с окровавленного меча одного из людей Йонсона. Разбойник с черным платком, прикрывавшим половину лица, внезапно появился из-за лесов. Он стрелой спрыгнул на помост и всадил свое оружие в грудь отпрыска одного из самых уважаемых родов Александрета. Затем одновременно во всем здании стали падать держатели огромных ставень, и все погрузилось во мрак, освещенный лишь огнем факелов. Лакамрэ видел, что Эдрик тут же выхватил оружие, раздался звук спускаемой арбалетной тетивы. Сильные резкие удары болтов. Двое монахов-инквизиторов, сопровождавших короля, осветили пространство яркими вспышками молний. Кого-то из людей Йонсона парализовало, кого-то на время ослепило. Магический щит на время прикрыл монарха, но меткие выстрелы нападавших поразили одного из монахов и ранили другого, голубое мерцание померкло. Эдрик старался держаться спиной к колонне, подпирающей крышу верфи, и выставил перед собой меч. Ударить его открыто стоявший в нескольких шагах Лакамрэ не мог, как ни хотелось, вокруг было слишком много верных короне людей. Метнуть нож? Пока Лакамрэ колебался, к нему подскочил кто-то из нападавших. Отбиваясь, маркиз указал королю, что нужно спасаться и следовать за ним. Сзади, преграждая дорогу к главному входу, выскочили Фош и еще несколько заговорщиков.

На помосте, стапелях и между складскими бараками закипела схватка. Охрана короля билась отчаянно. Эдрик успел поразить одного разбойника из арбалета, подобранного рядом с телом павшего телохранителя. Люди Йонсона и Лакамрэ отчаянно истребляли друг друга. От следующего выстрела короля спас выставленный Лакамрэ щит. А минутой позже, оказавшись рядом с державшимся за окровавленный бок монахом-инквизитором, Лакамрэ незаметным и резким движением вонзил стилет в спину не ожидавшего этого чародея.

— Сюда, там есть другие выходы! — Маркиз указал на канатный сарай, и Эдрик бросился внутрь, успев сорвать у входа трещавший смолою факел. На Лакамрэ налетел, размахивая тесаком, Фош. Маркиз доблестно отразил его корявые выпады и ударом с левой отправил валяться на гору канатов и сетей. Лакамрэ громко выругался. Это и был условный сигнал. Люди маркиза подняли вверх руки, и, когда бандиты, минуя их, надвинулись на оставшихся верными присяге гвардейцев, те оказались в явном меньшинстве. На каждого приходилось по двое злодеев. Сопровождавшие Эдрика придворные или были убиты, или бежали, он сам потерял меч, застрявший в теле одного из наемников, оставшись лишь с факелом в руках. Старший мастеровой уполз под нижний ярус стапеля. Лакамрэ и Фош вместе распахнули двери канатного сарая.

Оставшись без оружия, как загнанный зверь, Эдрик метался от стенки к стенке, и лишь чудовищные, отбрасываемые дрожащим огнем тени сопровождали его. Тут не было выхода. Это измена. Маркиз, почему он взял сюда его, а не сына! Выступление, сегодняшняя речь, долгожданный договор с Авлией, королева Анна — все это закружилось в его голове. Двери сарая распахнулись, Лакамрэ и уродливый бандитский вожак были рядом. Король метнул в них факел, но это ничего не решало. Оба противника рванулись вперед, но помешали друг другу, Фош запнулся, и Эдрик брезгливо оттолкнул его. Маркиз Лакамрэ хладнокровно шагнул вперед.

— Все кончено, ваше величество! Примиритесь со смертью и отправляйтесь к Велесу! — заявил юноша с пафосом, занося меч над головой правителя тысячелетней династии.

— Изменник, бастард! — отшатнулся Эдрик.

Фош поднялся и выхватил из-за голенища острый, наточенный нож. В глазах короля блеснули слезы отчаяния. В этот момент оба противника замахнулись своим оружием, но Фош достиг своей цели раньше. Раздался звук распоротой ткани, и нож вошел под левую лопатку Лакамрэ. Фош провернул рукоять, будто вращал жареную дичь на вертеле, и выдернул оружие.

Маркиз обернулся — умирать в двадцать пять лет удивительно обидно. Несмотря на рану, он вцепился в горло Фоша. Хотел сжать сильней, но не смог — изо рта пошла кровь, а глаза заволокло пеленой. С булькающим звуком Лакамрэ упал на присыпанный соломой дощатый пол и затих.

Придерживая ушибленное правое плечо, Эдрик ошарашенно смотрел на неподвижное тело и своего загадочного спасителя.

— Кто вы? — наконец решился спросить Грифонхат.