Дмитрий Вечер - Мы просто снимся бешеной собаке... Страница 25

      Узнав о наших планах, Смайл начал категорически возражать против спуска в метро. Он сказал, что путь через подземку очень опасен. Лучше уж он сам подбросит нас до Васьки на гипербабоне. А его пацаны пока пошерстят по развалинам ближайшего супермаркета на предмет обнаружения шотландского виски «для опохмела после вчера». По воздуху дорога не займет и двадцати минут, а в обвалившихся подземных туннелях можно проплутать и сутки… Эрмитажник очень обрадовался такому неожиданному подспорью в дороге. Он все время бросал на меня героические взгляды в духе: «пацан сказал - пацан сделал!» и весело подмигивал. А мне что-то было не очень прикольно. Бледно-розовые везли меня навстречу своей собственной гибели. Вот такие, блин, дела.

      До Васильевского острова Смайл нас так и не доставил. Уже на подлете  к Расстральным колоннам в наш гиперлет угодила ультразвуковая ракета, пущенная каким-то придурком с берега. Да-а… Не любят в этом городе полицию и все, что с ней связано! Пассажирский отсек вместе с нами успешно катапультировался, а останки гипербабона навсегда исчезли в волнах Невы. Пока опускались на парашюте к Расстральным, разъяренные Эрм и Смайл залили всю набережную кубометрами плазмы! Бесстрашный крендель с ракетницей наверное не успел даже подумать: «Говорила мне мама: «Не делай это дело против ветра!».» Спустившись вниз мы нашли его обгоревший скелет. Он сидел прислонившись спиной к парапету. А его удивленные костлявые пальцы тянулись в небо и до последнего сжимали обе пятерни в знаменитой бессмертной композиции глухонемых всех времен и народов под поэтическим названием «fuck off!». Питерская панк-революция пережила все мировые и галактические катаклизмы. И оставила нас без колес… То бишь без крыльев.

       Весь дальнейший путь пришлось проделать пешком. На что и был потрачен остаток дня. По пути мы раза три напарывались на засады мародеров… Которые, после общения с нами, становились «мертвыми засадами». Я хоть и не корифей кун-шу, но из бластера в глаз попаду за километр, даже макияж не пострадает. И парни мои оказались такими же: «палец в рот не клади»! Неожиданная потеря средства передвижения сильно их разозлила. Поэтому на своем пешеходном пути в магазин гиперлетов они грустили. Сильно злобствовали… И валили все, что валится.

      Под занавес нашей василеостровской одиссеи мы угодили в самое логово зомбо-кошек… Сто лет назад дельта-волны облучили кошек. Сделав их бесплодными и бессмертными разлагающимися трупиками, все время хотящими есть... За короткое время зомбо-кошки уничтожили всю живность в городах и пригородных зонах. Они сбивались в огромные стаи и с последним лучом заходящего солнца выбирались из подвалов на охоту. Передвижение по ночному городу стало практически невозможным. Мы еле отбились от одной такой «мохнатой братвы». Когда боеприпасы подошли к концу, нам не оставалось ничего другого, как спасаться бегством. Даже не знаю, кому пришлось хуже: мне в кожаном плаще до земли, или парням в скафандрах. Хорошо, что мы уже были почти у цели. Предупрежденный заранее владелец магазина открыл нам дверь… И захлопнул ее перед самым носом разъяренного кошачьего зомбо-стада. Вот такие  странные дела творятся, Тень. Люблю тебя... Целую… Конец связи.»

      Да уж… Смерть погуляла на славу! Мародеры, зомбо-кошки, взорванный над Невой гипербабон…. Опять загробастала себе все самое интересное, а мне оставила лишь прогулку до Петергофа в подержаном гиперлете со сломанным кондиционером. Я тут тренируюсь в поте лица. Познаю таинства кун-шу... А все заварухи достаются Смерти. К ней просто липнут всякие неприятности. А она их терпеть не может. Все время ворчит: «Пашу, блин, как лошадь за обоих!» А я что, виновата?! У нее жизнь - как боевик. А у меня - как сопливая мелодрама. Ну не всегда. Но на ее долю все равно выпадает больше кровавых встреваний. Не знаю почему… Может карма?

      Я лежу на кровати в большой светлой комнате с роскошной мебелью и тяжелыми парчовыми шторами на окнах. Наверное это и есть магазинчик «моего старого кореша Бюргера», как называл этого парня Эрмитажник. Ну что ж… Пора на выход! Может и на мою половину пятой точки найдутся какие-нибудь приключения. Не все же Смерти порох нюхать.  

 25.

 «Салют, Смерть! Как дела у моей любимой женщины?... У меня все пучком. Сегодня познакомилась еще с одним френдом из дружеской обоймы Эрмитажника. Зовут его Бюргер. Ну ты уже конечно в курсе, что он вместе с магазином гиперлетов содержит небольшую гостиницу на пару десятков берлог. В одной из которых вчера вечером уснула ты… А проснулась я. Все номера герметизированы и регулярно подвергаются полной очистке от вирусов и бактерий. Поэтому бледно-розовые могут свободно разгуливать по комнатам без скафандров, не опасаясь никаких последствий. А общение с обитателями соседних номеров и с хозяином осуществляется посредством больших плазменных экранов, в изобилии понатыканных у каждого в столовой, спальне и так далее. Сейчас постояльцев в бюргерской гостинице нет. Видимо поэтому он смог нас поселить в самых лучших апартаментах.

      Приняв душ, я переоделась и вышла в столовую… Неожиданно засветился огромный экран и на нем показалось лицо Бюргера. Он пригласил меня составить ему компанию. Сказал, что сто лет уже не завтракал в обществе прекрасной женщины. Да и вообще никакой женщины... А тут - такое чудо! То есть я… Эти БОГи со мной так носятся! Ну… С нами. И я уже чувствую себя очень неловко от того, что придется отдать этих клевых парней на растерзание дельта-волн. Я с удовольствием приняла приглашение товарища Бюргера. Вошла к нему в номер и по достоинству оценила роскошную гриву его длинных волос. Конечно не таких обалденных, как у Эрма… Но тоже ничего. Вообще, этот Бюргер - на редкость здоровый и накачанный детина. Думаю, без стероидов тут не обошлось. Все стены его берлоги обвещаны плакатами таких же, как он, качков. Которые улыбаются и весело гоняют под кожей свои огромные банки. Так же везде полным-полно постеров различных старых земных рок-групп. Бюргер сказал, что это музыка его детства. И называется она в твою честь: death-metal… Смерть-метал. Бюргер даже поставил мне кое-что послушать... Неплохой музон. Довольно резвое жужжалово. Мозги выносит только так. Хочется поскорее кого-нибудь убить, пока не началось. И самой сдохнуть... Рядом с трупом. Ну а с Бюргером мы очень мило побеседовали. Добрейшей души оказался парниша! А встреть я такого в темном переулке… Наверное вырвала бы ему сердце, не раздумывая. Из голимого инстинкта самосохранения. Очень уж грозно он выглядит. Такая ходячая иллюстрация к слогану: «Если врежу - берегись!»

      После завтрака я завалилась к Эрмитажнику и все друзья собрались у своих плазменных панелей на военный совет. Вопрос стоял один: «Что делать?» Смайл сказал, что он рад бы и дальше сопровождать нас, но поскольку является лицом «при исполнении», никак не может вступать в трения с остатками муниципальных органов управления. А то, что трения будут - нет никаких сомнений! Достаточно бросить взгляд на мое очаровательное небесно-голубое лицо, на руки и остальные части тела, которые столь же прекрасны, сколь и опасны для моих спутников… Эти мерзкие земляне совсем меня антизафлудили! У меня уже самооценка воспарила до небес. Ну как, скажи, работать в таких условиях?!... И готовиться к глобальной зачистке последнего оплота БОГов, когда тебя со всех сторон буквально облизывают комплиментами они же сами?! Да никак... Смайл сказал, что не может лететь с нами. Хотя и очень хочет. Он остается на Василевском острове ждать свеженький гипербабон, который заберет его отсюда домой в теплую постельку. Подальше от всех этих зомбо-кошек. И поближе к Лауре Лион... Но зато он договорился по рации с полицейскими патрулями, чтобы нас пропустили без проблем. По крайней мере до городской окраины мы доберемся легко. А дальше уж как бог на душу положит. Ну что ж… И на том спасибо. Все меньше гимора на трассе.

      В противоположность Смайлу, Бюргер просто рвался в бой: «Да меня этот магаз задрал уже так, что дальше только небо! Помнишь, Эрм, как мы с тобой раньше зажигали?! Играли по группам, кадрили девчонок пачками. За вечер выпивали по ящику пива на рыло! Все нас уважали. Фанатки буквально ломились к нам в гримерку. А когда мы через зал выходили на сцену, то по обе стороны прохода вырастал настоящий частокол из обнаженных девичьих грудей, на которых мы черным маркером оставляли свои автографы, номера телефонов и наш фирменный слоган: «Мы скоро все умрем!» Вот это была жизнь!... А сейчас мы кто?! Крысы загнанные в угол... Сидим по своим норам с автоматической стерилизацией воздуха, пялимся в мониторы и пожираем глазами несчастную Лауру Лион, давно уже на все согласную, лишь бы поскорее нырнуть в прохладную темноту дисконнекта и больше никогда не видеть наших испитых похотливых рож… Да пошло оно все на хрен! Я отправляюсь с вами и точка!» Против такой вдохновенной тирады возразить было нечего. Эрмитажник пожал плечами и сказал, что Бюргер «в деле».