Хронум Книга II (СИ) - Арвин Альхаг Страница 25

Среди прочих порадовал великорусский князь Дзержинский, сообщивший о гибели Романова.

Выслушав их всех, Левиофан отдал распоряжения своим сателлитам и покинул зал совещаний.

Глава 5

Полунин недовольно буркнул на дверь:

— Ну? Кого там черти принесли?

В допросную ввалился молодой полисмен и с волнением в голосе сообщил:

— Вячеслав Викторович, в «кресты» прибыл Пожарский!

— Этого еще только не хватало, — нахмурился грандмейстер и скользнул по мне недовольным взглядом, — Твоих рук дело?

— Не понимаю, о чем вы, — сказал я чистую правду, так как в действительности не знал всех этих высокопоставленных имен.

Грандмейстер спешно набросил на себя китель и удалился вместе с молодым офицером. Оставили меня одного. Я ненадолго задумался о побеге. Ведь что такое для хронума железки на руках или шее? Ошейник не способен подавить мой навык хождения в лимбе, а в руках имеется недюжинная сила. Но обдумав последствия, все же решил в цепях дождаться грандмейстера.

Вскоре в допросную вошел статный мужчина лет пятидесяти. Мне он не был знаком, но судя по тому, что Полунин, стоявший за его спиной, втянул живот и стоял по стойке смирно, этот Пожарский — серьезный тип.

Мужчина критически оценил убранство допросной, хмуро посмотрел на Полунина, поцокал куда-то в пустоту, сетуя, и обратился ко мне:

— Ахматов Лев Константинович?

В его голосе было столько власти, что я на корню погасил ироничный настрой, бывший в беседе с грандмейстером.

— Да, это я.

— Пожарский Игнат Данилович — глава службы имперской безопасности, — представился он коротко.

Я догадывался, что СИБовцы относятся ко мне лояльно. Чего только стоило их неучастие в деле Златана, но встретиться лично с главой… Такого я не мог ожидать.

Видя мое замешательство, Пожарский взял стул у стены и уселся по-хозяйски напротив.

— Так вот ты каков, «палач»?

— Э-ээ… Я…

— Что «я»? Не мямли.

— Да не мямлю я. Просто как-то неожиданно это все. И никакой я не палач.

— Ну мне-то лучше знать, палач ты или не палач. Поговорим?

— Поговорим, — пожал я плечами. — Что будете? Чай, кофе?

— Хе! А он мне нравится. Слава, оставьте нас одних, — обратился он к Полунину. — И пусть сделают кофе.

— И мне тоже.

— Два.

— Игнат Данилыч, может приставить к вам охрану? Ахматов очень опасен.

— Да с хера ли я опасен⁈ — вырвалось из меня.

— Опасен, опасен, — подтвердил Пожарский слова грандмейстера (видимо что-то обо мне знал), — Но охраны не надо.

Спустя пару минут нам принесли кофе, и все это время Пожарский сверлил меня взглядом.

— Итак, Лев, начнём. Почему ты пошел войной на цыганского барона?

В висках больно кольнуло. Я дернулся, перепутав чувство опасности и ментальный удар пейрама, но сразу же взял себя в руки. Находиться в одной клетке с одаренным, способным выбить из тебя правду, было опасно.

— Повторю свой вопрос, — с нажимом произнес он, и в глазах у меня появились иллюзорные мушки (Астай был более мягок со мной). — Для чего тебе нужно было избавляться от Златана?

— Он… запустил… руки… в мой… приют, — каждое слово давалось тяжело, зубы скрежетали от перенапряжения.

Пожарский несколько ослабил свой дар, видя, как я корчусь от боли.

— Расскажи подробнее. Мотивация, детали.

— У меня несколько приютов. В ходе проверки выяснилось, что дети работают на ткацкой фабрике, а девчонок после выпуска отправляют в Османскую империю заниматься проституцией. Так же Златан нанял Всеволода Римского для моего устранения, и в той бойне погиб мой друг.

— Как ты вовлек Романова и Багратиона в эту авантюру?

— Подстроил взрывы на рынках, а мой специалист, поработав с нейросетью, смонтировал видео, на котором…

— Можешь не продолжать, эту часть я знаю.

Вмешательство в мой мозг прекратилось. Я облегченно выдохнул.

— А неплохо ты держался после катарсиса. Какой у тебя ранг дара?

О чем это он? Что за катарсис? Так называется вмешательство пейрама? Нужно будет спросить у Астая.

— Тринадцатый.

— Хм, а мои источники сообщали, что шестой. Обманываешь меня, Лев? — нахмурил брови суровый безопасник, и мою голову вновь пронзили острые иглы.

Пытка продолжалась недолго.

— Похоже, что не обманываешь. Будь ты шестого ранга, после второго катарсиса валялся бы на полу. В чем сила, хронум?

— В правде.

Наверное он спросил другое: «Где ты взял такую силу?» Я же предпочел ответить иначе и не соврал.

СИБовец улыбнулся, но сразу посерьезнел. Если он напрямую начнёт задавать вопросы про источник моей силы, боюсь, мне придется что-то с этим делать. Я уже готов был запустить пелену времени и бежать отсюда. Но он спросил другое:

— Зачем ты убил Фон Таубе?

Как бы мне ни хотелось возразить Пожарскому и опровергнуть обвинения в убийстве барона, воля пейрама не позволяла мне лгать:

— Он был насильником и убийцей. Ненавижу таких.

— А ты сам не убийца?

— Безвинных я не трогаю. И насилие над слабыми не приемлю.

Пожарский слегка кивнул, как бы принимая мой ответ.

— Еще ты забыл упомянуть, что он также участвовал в нападении на морской порт в Кенигсберге, принадлежащий тебе. Знаешь, кто заказчик?

— Арбитры.

Выпалив это слово, я охнул и прикрыл было себе рот, но не рассчитал в силы и вырвал из стола крепление наручников.

— Одна-а-ко, — искренне восхитился он увиденным, но даже не сменил положения. Неужели не боялся? Или уверен, что я не стану причинять ему вреда? А может быть пейрам так же чувствует опасность, как хронум? Вряд ли. Иначе бы Астай не действовал так глупо в битве с приспешниками Асмодея.

— Арбитры, — задумчиво проговорил он это ненавистное мне с некоторых пор слово, — есть сведения, что их главный не что иное, как полубожество. Сильный некромант, способный оживлять мертвых. Говорят, что вместо человеческой головы у него голова змеи.

— Левиофан, — проговорили с ним одновременно. И оба удивились. Он, наверное, совпадению или моей осведомленности, а