Олег Филимонов - Злой среди чужих Страница 25

— Ну да, не на руках же вас сюда затаскивали. А лифтов тут нет. — Отозвался Гарретт. — С баржи тушки разгрузили, рассортировали — кого куда, в медцентре подлатали и сюда на каталочке. Тут у нас сразу реабилитационный комплекс и отель на первое время.

— В смысле, рассортировали? — Вычленил самое интересное я.

— Часть переселенцев сразу на кладбище отправляются. Переход не все переживают.

Своевременная информация и с подтекстом… И почему ощущение не оставляет, что меня вербуют? Вот только куда… И оговорки его не случайны. Выбрал шериф подходящего человека и теперь ненавязчиво мозги в нужную сторону вправляет. Может поэтому я раньше других и очнулся?

Не разведчик я — диверсант бывший, но учили немного и таким вещам, почти факультативно: как в доверие к людям войти, или эту самую вербовку по отношению к себе распознать. Достоверно распознать еще не распознал — ситуация слишком необычная, но что-то такое ощущаю…

— И много народу не выживает?

— Примерно четверть. Еще кому-то местные условия неподходящими оказываются, даже с поправкой на доргскую медицину. Хотя планета и земного типа — сестра земли, практически, но отличий тоже достаточно: тяготение, состав атмосферы, магнитное поле… много чего, и это все сказывается. Инсультов, например, тут немало случается.

— Ты хочешь сказать, что чуть ли не половина заброшенных сюда людей погибает?! — Я даже остановился, переваривая этот неприятный факт. — И то, что переход пережил, еще не значит, что уже здесь копыта не откинешь?

— Не половина — безвозвратные потери только от портала. Остальных на ноги ставят, если успевают, конечно… И куда-то еще переправляют. У наших хозяев и другие освоенные планеты есть, видимо там условия получше.

Его упоминание «хозяев» я в этот раз проигнорировал — интересные и жизненно важные вещи вещает, не стоит перебивать.

— Кроме того, отбор еще на Земле происходит — тех, кто гарантированно не подходит, никуда и не тащат. Остальных на категории разбивают. Там все учитывается: и устойчивость к порталу, и здоровье, и способность к местным условиям акклиматизироваться. Стопроцентной гарантии это конечно не дает, но шансы на выживание серьезно повышает.

— Отсюда подробнее. — Вставил я.

— Да, пожалуйста. Первая категория — вероятность на успех больше девяноста процентов, вторая — больше восьмидесяти и так далее… Пятая — половина на половину. Люди с категорией ниже пятой сразу отсеиваются.

Кажется, я понял, какое, замаскированное под томографию, обследование мне страшная медичка делала.

— Типа группы риска. — Хмыкнул я. — То есть пидоры, проститутки и наркоманы имеют большой шанс какую-нибудь дрянь подцепить и от этого сдохнуть. А нормальные, здоровые люди в плен к инопланетянам загреметь. И шанс кони двинуть примерно такой же…

— Ну, вроде того. — Не стал спорить шериф. — Только ты забыл упомянуть, что эти люди должны авантюрный склад характера иметь. Среди которых, согласись, смертность все же выше среднего. А другие в первопроходцы вербоваться не станут.

— Думаешь, уел? Ты тоже кое-что забыл — жизнью они рискуют по собственной инициативе. И не в рабство продаются, а вербуются в землепроходцы и освоители. Есть разница?

Шериф промолчал.

— Вот как на духу: предложи мне другую планету осваивать (и убеди, что не розыгрыш) — ни секунды бы не сомневался, теряя тапочки рванул! На других условиях, естественно — не в качестве дешевой рабсилы. Кстати, просчитались твои дорги — если я правильно понимаю как сюда народ отбирали, проблемы им еще обеспеченны. Как мне кажется, тут совсем не обычная, тупая, серая масса скопилась.

— Где-то ты прав, но дорги не мои. — Вставил шериф.

— Это, безусловно, радует. К слову, я вообще авантюристов всех мастей лучшей частью человечества считаю, без них… Без таких как мы Эрл! Или ты тут случайно оказался? Люди бы еще в каменном веке находились, если не в банановом… или вообще вымерли. Какое движение вперед, какие открытия, какие свершения? Если жизнью ради этого рискнуть не намерен! Или просто наперекор общественному мнению пойти. Которое, кстати, всегда консервативно — даже в стае обезьян.

— Интересно тебя слушать.

— Зашита потомства, дележ самок, добыча пропитания — это инстинкт, для выживания вида и отбора лучших особей необходимый. Правда, сейчас у людей и такого уже мало… феминизм, педерастия, либерастия, права человеков (обычно, почему-то всяческих недочеловеков) — вырождаемся помаленьку. А вот риск ради поставленной цели, из интереса, даже риск ради самого риска — это и есть признак настоящего человека.

— Кстати, животные не воюют. Видимо пацифисты тоже животные — вегетарианские жвачные, на хищников-то не тянут. Если нас по щеке ударят, то давайте сразу и задницу подставим. Хорошо это или плохо, но война тоже один из двигателей прогресса.

— И вывод: если что и сделало из обезьяны человека, то это авантюрная жилка! Стремление что-то новое узнать, увидеть или испытать. Не приспособленчество (типа с дерева пришлось спуститься и репу чесать начать) — приспособившихся к чему угодно животных дофига. Не тупое трудолюбие — просто не смешите, куда нам до бобров или муравьев. Не радиация — мутации ни к чему хорошему не приводят, а вероятность положительных исчезающе мала. И даже не интеллект — откуда бы ему взяться? Только авантюризм и рисковость! Смелая обезьяна исследователь начало роду людскому положила!

— Любопытная концепция… — Протянул Гарретт. — Но что-то в этом есть.

— Я не претендую на истину в последней инстанции (никакие теории и гипотезы на это претендовать не могут). Главное, моя интерпретация событий, куда более реалистична, чем большинство общепринятых. Про инертность, консерватизм и внушаемость серых масс, я уже упоминал.

— Ладно, проехали. Ты другое скажи: если у меня проблемы со здоровьем начнутся, то опять куда-то зашвырнут? И снова рулетка с порталом? Я хоть и авантюрист, но не идиот — «гусарская рулетка» не катит!

— Если один раз портал прошел и жив остался, то больше ничего не грозит. А про здоровье тебе беспокоится вообще не надо — у тебя первая категория, а десять процентов риска как раз на портал приходилось. Тут для тебя считай идеальные условия. — Шериф усмехнулся. — И для меня тоже, и для приятеля твоего.

— Для Бриана что ли?

— Да. Таких как мы здесь немного — хорошо если пару десятков наберется. Первая категория штука редкая.

— Поэтому нас вместе поместили? И ты к нам наведался?

— Да. Остальные только к завтрашнему дню просыпаться начнут — у вас период акклиматизации меньше. А зашел я не поэтому, а потому, что вы контингент сложный. Вообще-то это не моя работа — в курс дела вводят и психологической реабилитацией другие люди занимаются.