Георгий Савицкий - Украина в крови. Бандеровский геноцид Страница 25

Внезапно в помещении центра «Русский Мир» полыхнуло пламя, а потом протрещала автоматная очередь.

— Штурм!

Бандера прийде, порядок наведе! — главарь террористов с трезубцем «Правого сектора» на рукаве чувствовал сейчас абсолютную власть, а потому снизошел до перевода на «кляту москальску мову»: — Бандера придет, порядок наведет!

«Правосек» вальяжно расхаживал с укороченным автоматом Калашникова АКС-74У. Магазины на сорок пять патронов были смотаны изолентой, на ствольной коробке укреплен коллиматорный прицел. Одет террорист «Правого сектора» был в черную штурмовую форму без каких-либо опознавательных знаков. На поясе вместо традиционного ножа был подвешен «валашка» — небольшой гуцульский топорик.

— Ну, шо, гниды москальские, книжки тут читаете?! Про русский мир?!! Предатели!!! — внезапно он выхватил топорик-«валашку» и с остервенением ударил по застекленной витрине с красочными подарочными изданиями.

Стекло со звоном разлетелось, а бандеровец, не глядя на обложки, стал выбрасывать на пол книги. Потом вылил на них содержимое бутылки «коктейля Молотова» и чиркнул спичкой. Пламя на сквозняке разгорелось быстро, ветер шевелил быстро обугливающиеся страницы. Остальные украинские фашисты стали сметать книги с полок и стеллажей и бросать в огонь. Толстый том в коричневой обложке раскрылся, и оттуда с титульной страницы, из огня, на украинских фашистов укоризненно посмотрел киевлянин Михаил Афанасьевич Булгаков.

Высокая красивая женщина, с тонкими аристократическими чертами лица, встала, подняла огнетушитель и направила струю углекислоты на это аутодафе.

— Не устраивайте огненную вакханалию — рукописи не горят! Здесь вам не площадь Опернплац! — строго сказала заведующая «Русским Миром», отбрасывая опустевший красный баллон.

— Шо такое?.. — не понял бандеровец, направив ствол укороченного автомата на женщину.

— Десятого мая 1933 года сорок тысяч человек собралось в Берлине на площади Опернплац. Тогда под бравурные марши было сожжено более 25 000 томов книг, запрещенных гитлеровской цензурой. Такие же акции прошли в ту ночь в Бонне и Мюнхене.

Die В cherverbrennung Als das Regime befahl, В eher mit sch dlichem Wissenffentlich zu verbrennen, und allenthalbenOchsen gezwungen wurden, Karren mit В ehernZu den Scheiterhaufen zu ziehen, entdeckteEin verjagter Dichter, einer der besten, die Liste derVerbrannten studierend, entsetzt, da seineВ eher vergessen waren. Er eilte zum SchreibtischZornbefl gelt, und schrieb einen Brief an die Machthaber.Verbrennt mich! schrieb er mit fliegender Feder,verbrennt mich!Tut mir das nicht an! La t mich nicht brig! Habe ich nichtImmer die Wahrheit berichtet in meinen В ehern? Und jetztWerd ich von euch wie ein L gner behandelt!Ich befehle euch, Verbrennt mich![29]

— внезапно сильным поставленным голосом продекламировала женщина-библиотекарь. — Эти стихи написал впоследствии Бертольд Брехт под впечатлением открытого письма немецкого автора Оскара Графа. Он не обнаружил в списках запрещенной литературы своих, «народных книг» и не побоялся написать гитлеровским властям открытое письмо, которое назвал «Сожгите меня»! Я могла бы еще процитировать бессмертное произведение Рэя Брэдбери «451º по Фаренгейту», но оно никому из вас ничего не скажет…

— Да на хрен мне вся эта москальская заумь! — главарь террористов «Правого сектора» резко ударил женщину рамочным прикладом автомата в живот.

А потом в подтверждение своих слов дал длинную, в пол-«рожка» очередь в потолок. Белая штукатурка осыпалась на почерневшие обугленные страницы книг…

В проем бесшумно вскрытого окна четвероногой молнией влетает Марс. Один прыжок, и вот уже террорист рушится на пол. Подлетевший вслед за боевым псом Игорь Русский стреляет из бесшумного пистолета ПСС «Вул». С едва слышным и нестрашным щелчком пуля патрона СП-4, способная пробить насквозь стальную каску, покидает ствол спецоружия. На террористе бронежилет второго класса защиты — может, и выживет… Трое бойцов «пакуют» обоих, затыкают им рот кляпом.

Неясный шум на первом этаже отдается эхом, один из террористов у электронного турникета высовывается посмотреть. На него стремительно прыгает Марс. Это и спасает бандеровца. Потому, как высокое и широкое окно между вторым и третьим этажами разлетается сверкающими стеклянными брызгами, и внутрь влетают устрашающе-черные бронированные фигуры. Компактный штурмовой автомат в руках Македонца шипит рассерженной гюрзой, выплевывая смертоносный свинец. Второй террорист за турникетом на пролет ниже валится ничком, его спина превращена в кровавое месиво. Этот уж точно не выживет! Бойцы стремительно и бесшумно бегут вверх по лестнице, по коридору, готовясь вступить в решающую схватку с бандеровскими ублюдками, захватившими заложников.

А в это время начинает «работать» Георгий Картвели. Плавное нажатие на спусковой крючок отправляет обтекаемый кусочек смерти в недолгий полет. Благодаря массе в 59 граммов, разогнанная до 295 метров в секунду пуля обладает хорошей стабильностью на траектории, правда вот на дальности это сказывается не слишком хорошо: масса и лобовое сопротивление ограничивают дистанцию ведения огня шестьюстами метрами.

Но этого вполне достаточно, чтобы пробить стеклопакет и разнести голову одному из террористов. Перенос огня: в перекрестье оптики — новая цель! Видно, что террорист вскинул автомат и направил его на заложников. Но вот только выстрелить он уже не успеет… Огонь! Еще одного террориста отбрасывает к белой стене, на которой остаются красные брызги. От такой пули никакой бронежилет не спасет! Черным раздавленным тараканом бандеровец сползает по стене.

Снайпер успевает поразить еще одного террориста прежде, чем в проемы разбитых окон влетают на тросах бойцы штурмовой группы «Альфа» ФСБ России. Воевать уже не с кем: трое террористов валяются в лужах собственной крови. Еще один успел выскочить в коридор и попал в стальные «объятия» группы захвата из коридора. Еще двое просто попадали на пол, закрыв голову руками. Ни выстрелить в заложников, ни подорвать гранату никто из бандеровских «отморозков» не успел. Штурм занял всего восемь секунд!

Глава 7. «Война нервов»

Небольшой украинский городок утопал в зелени садов на живописных берегах речки Устье. Жизнь здесь текла тихо и размеренно — до недавнего времени…

А сейчас областной город Ровно готовился к обороне, тем более, что и те, кого заранее объявили врагом, разбили полевой лагерь всего в полутора сотнях километрах, неподалеку от Кузнецовска.

Улицы областного центра на северо-западе Украины перегородили капитальные баррикады из бетонных блоков, мешков с песком и автомобильных покрышек. Из завалов, словно ощеренные иглы гигантского дикобраза, торчали толстые арматурные прутья, фонарные столбы, обрезки труб. На перекрестках устанавливались противотанковые ежи, в прекрасных парках рыли окопы и создавали полевые позиции. По улицам на грузовиках под сине-желтыми и черно-красными — экстремистскими, флагами разъезжали вооруженные люди. Автомат стал таким же непременным атрибутом национального костюма на Западной Украине, как раньше — топорик-«валашка». Подобную моду ввел известный «дизайнер» украинского фашизма Сашко Билый. Ныне успешно отправленный на трезубцы к чертям бойцами украинского спецподразделения «Сокіл».