Константин Калбазов - Бульдог. Экзамен на зрелость - Константин Калбазов Страница 25

Как ни странно, на казармы гарнизона никто не посягал. Как не покусился и на офицерское жилье. А вот штаб… Судя по тому, что коновязь перед ним забита лошадьми, и вокруг не протолкнуться от офицеров, в основном в звании до капитана (по видимому всевозможные адъютанты), полковой штаб, превратился в армейский.

Что же, он штабным никогда не был, а потому это его мало касается. Едва въехав в ворота, артиллеристы тут же отделились от остального батальона. Драгунам был прямой путь в конюшни, обихаживать лошадей. Забота о животных всегда была во главе угла, так как лошади любят ласку и уход. Иные скажут, что связано это с их высокой стоимостью, мол казенное имущество и тому подобное.

Многие, только не проходящие службу на границе. Конь для драгуна далеко не казенное имущество, он в первую очередь боевой товарищ. Остаться без коня в диком поле никак нельзя. Пригожин не знал, как обстоят дела в других областях, но здесь, в Запорожье, к лошадям проявляли особую заботу. Возможно, причина заключалась в том, что кроме беспрестанных учений, они постоянно совершали рейды, из-за непрекращающихся набегов. Сергей вообще сомневался, что сегодня в российской армии есть полки с большим боевым опытом.

Объехав казармы, упряжки с орудиями оказались возле обширного навеса, предназначенного для хранения пушек. Кстати, там уже стояли шесть пушек. Четыре, предназначались для ландмилицейского, полка. Их пользовали только когда приходил черед учений. Поэтому они стояли матово поблескивая, давно нечищеной медью. Ничего удивительного в отсутствии постоянной прислуги. Две же были из полубатареи подпоручика Внукова. Впрочем, ничего удивительного. Полковник старался не оставлять крепость без артиллерии, поэтому в рейды выходили только полубатареи.

Поначалу картина показалась самой обычной. Но это только поначалу. Потому что в следующее мгновений Пригожин встрепенулся и пулей выскочил из седла. Ну точно, он не ошибся. Стволы пушек второй полубатареи покоились на лафетах нового образца. Отправляясь в рейд он откровенно радовался ему, так как его молодой и деятельной натуре была противна сама мысль о нагоняющей тоску гарнизонной службе.

Получается, пока он гонялся по Дикому полю за казаками, командир второй полубатареи получил новые лафеты. А как же он? Хотя… Вряд ли ему удалось бы получить эту новинку раньше подпоручика Внукова. Этим летом будет уже два года, как он окончил кадетский корпус, еще год и по выслуге получит звание поручика. Больший срок службы и как результат больший опыт. Так что, ничего удивительного. Да? А как же тогда ландмилицейские пушки? Они-то то же на новых лафетах.

— Что Сережа, завидуешь? — Послышался голос подпоручика Внукова, пришедшего встречать вернувшегося товарища.

Они были довольно дружны и даже делили одну комнату. Что же касается службы, их взгляды сильно разнились. Внуков собирался просто отслужить положенный срок, чтобы потом вернуться в свое имение. Поэтому делал ровно столько, сколько от него требовалось, дабы поддерживать уровень боевой подготовки. Пригожин же, отдавался службе целиком и без остатка, даже не зная, останется ли в армии или нет. Он получал искреннее удовольствие, занимаясь пушками и обучением личного состава.

— А ты как думаешь? — Вопросом на вопрос ответил молодой человек.

— И зря. Зависть, это смертный грех, — все так же лучезарно улыбаясь, и похлопав Пригожина по плечу, наставительно произнес Внуков. — Да ладно тебе, Сергей. Лучше посмотри в угол. Ага. Они и есть, твои новенькие лафеты. Их привезли разобранными.

— И правда, — не пытаясь скрыть радости, чуть не воскликнул Сергей.

Оно, вроде не мешало бы отдохнуть после рейда. Но отдых, как говорится еще нужно заслужить. Коноводы, занялись лошадьми, остальные навалились на орудия, все время посматривая на новенькие лафеты и гадая, когда же их неугомонный подпоручик решит заняться переоборудованием пушек. Лучше бы завтра. Но это вряд ли. Тут такая забава. Так что не утерпит, сегодня же и сам извозится и людей загоняет.

Примерно через минут двадцать к артиллеристам прибежал вестовой из штаба. Принесенная им весть настолько удивила Пригожина, что он едва не впал в ступор. Да и было от чего.

— Ты ничего не напутал, братец?

— Если и напутал, ваше благородие, то ни я, а адъютант его императорского величества. Он лично приказал мне разыскать вас.

— Хорошо. Ступай братец.

— Слушаюсь, ваше благородие.

— Сильвестр, а ну слей-ка мне, — Сергей окликнул одного из солдат, собираясь умыться, сам прибывая в полной растерянности.

— Чего ты Сергей? — Попытался его подбодрить Внуков.

— Император. Ты понимаешь. Слушай, а если это из-за гранат.

— Сереж, ты думай наперед что говоришь-то. Подумаешь израсходовал две гранаты. В бою же, а не потерял. Да даже если и потерял бы, тем вопросом уж точно ни императору заниматься. Хотя, капитан Жуков пожалуй тебя пожурит.

— А чего же тогда?

— Вот пойдешь и узнаешь. Да не тушуйся ты. Все нормально будет.

Ага. Ему легко говорить. Ни его же вызвали. Ну да и делать нечего. Быстро привел себя в порядок, придирчиво осмотрел свой вид. Не удовольствовавшись заверениями Внукова, что все в полном порядке, поспешил в их комнату. Там имелось зеркало. Впрочем, в то зеркальце едва ли можно было рассмотреть свое лицо. Побриться, причесаться еще ничего, но так чтобы осмотреть форму, нечего было и мечтать.

Наконец решив, что тянуть время дальше нет никакой возможности. Оно и так ничего хорошего от такого вызова не ждал, а тут еще и разозлит своим опозданием. Нет уж. Лучше поспешить. Обернулся к образам, обмахнул себя крестным знамением и выбежал из комнаты.

В штаб он входил так, словно кол проглотил. С неестественно прямой спиной и на негнущихся ногах. Перед дверью ему заступили дорогу два дюжих гвардейца. Он же стоял не в состоянии вымолвить ни слова. С одной стороны он вроде как офицер, но с другой, эти рядовые могут дать от ворот поворот и полковнику, да что там, генерала развернут глазом не моргнув. Ну и как себя с ними вести? И потом, они могли и не знать о том, что вот этого подпоручика, вызвал сам император.

Но вот один из солдат не растерялся. Спросил как фамилия офицера, и по какому вопросу. Произошло это довольно быстро, а потому заминку никто кроме гвардейцев и самого Пригожина не заметил.

Потом гвардеец вызвал какого-то капитана и тот услышав фамилию подпоручика тут же повел его в кабинет командира веселовского полка. Кто бы сомневался, что это помещение сейчас занимает император. Более лучшего и просторного, здесь попросту не имелось.

— … Итак, господа. Надеюсь вопросов больше нет? Отлично. У вас осталось двое суток, по прошествии которых мы должны выступить.

Ого. Это что же получается? Его привели прямиком на военный совет? Да тут ни одного званием ниже полковника. А нет. Вон стоит какой-то капитан, и по всему видать он не из адъютантов. Больно уверено держится и явно не ожидает ни чьих распоряжений. Разве только императора.

Самого Петра Второго, Пригожин признал сразу. Он несколько раз посещал их корпус, был на присяге, и на выпуске. Правда так близко он видит его впервые. Старше самого Сергея года на два. Впрочем, это ему известно точно. Высок, хотя и выглядит несколько нескладно. Но это явно из-за роста, говорят Петр Великий то же таким же был. Длинные русые волосы забраны в хвост. Хм. И это при том, что от офицеров он требует иметь вид опрятный и короткую стрижку. Впрочем, этот конский хвост ему к лицу.

А вот само лицо… Четыре грубых оспенных рубца не делали его привлекательным. Вроде и не такие большие, но они придавали лицу императора отталкивающее и в то же время суровое выражение.

— Кого ты там привел, Александр? — Рассмотрев наконец своего адъютанта, поинтересовался Петр.

— Подпоручик Пригожин, по твоему велению, государь.

— А-а-а, как же, как же. Ану-ка иди сюда, подпоручик, да поведай нам, как ты израсходовал две гранаты новой конструкции.

Ну вот! А он о чем говорил! Аукнулись-таки эти клятые гранаты! Пригожин тут же побледнел как полотно. А как еще реагировать девятнадцатилетнему парню, когда самодержец буравит его строгим взглядом и вопрошает таким голосом? Вон даже все замерли. Да чего он такого сделал-то!?

— Государь, право слово. Шутки у тебя порой, — осуждающе качая головой произнес капитан, и подойдя к подпоручику, ободряюще похлопал его по плечу. — Не робейте Сергей Иннокентьевич, у государя сегодня настроение превосходное, вот он и веселится.

— А ты чего за него вступаешься, Аничкин? Он чай не робел, когда супостата бил. Сам за себя ответит, — уже улыбаясь, и изменив тон, произнес Петр.

— Так ведь то супостата, государь. А тут ты весь такой недовольный. Разница великая. Ворога ему по присяге бить положено. А выходит, что долг свой исполнил, вместо же благодарности эдакая отповедь.