Владислав Выставной - Убить зону Страница 26

Проснулся Антонов, и некоторое время приходил в себя, оглядываясь, осторожно ощупывая покрытое щетиной лицо, будто пытался сориентироваться во времени и пространстве. В Зоне это бывает: иногда такое приснится, что хоть стой, хоть падай. Со стороны Петли раздался удушливый кашель: он попытался закурить — и аж посинел, задыхаясь и отплевываясь:

— Тьфу, мерзость… И как это я вчера курил?

— Надо же, прошла привычка… — с интересом сказал Маус. — А ну, дай-ка сюда…

Взял у Петли пачку, закурил — просто с невероятным наслаждением. Настроение резко улучшилось, даже ощущение бодрости появилось. Вот это номер! Создавалось ощущение, что они с Петлей на пару дней попросту обменялись этой вредной привычкой. Ребятам рассказать — не поверят.

— Слушайте, а мой знакомый-то — ничего пока выглядит, — разглядывая лежащего в сторонке мертвеца, сказал Антонов.

— Так, попрошу без некрофилии, — немедленно среагировал Маус. Он снова затянулся. Определенно — никотиновое голодание и его компенсация добавляет в жизнь определенную долю удовольствия. Что бы там ни говорили истовые борцы с курением.

— Я серьезно, — отозвался ученый. — Он, конечно, мертвый, но следов разложения нет, как будто его законсервировали.

— А вот это очень даже может быть, — Маус покачал перед собой зажатой между пальцами сигаретой. — Его же плоть кусала? Кусала. У них в слюне вроде как естественный консервант. Так они запасы на черный день делают. Однажды я сам наткнулся на логово плоти. Это, скажу я вам, было что-то — как в музее восковых фигур. Только лица выразительнее — даже в кино такого не увидишь.

Маус замолчал, затягиваясь. Выпустил дым, следя за тем, как серые струйки закручиваются в спираль и уносятся куда-то в сторону: похоже, неподалеку притаилась комариная плешь.

— Ну, скажем спасибо мутантам, — проговорил Антонов и подсел к компании.

Все принялись вскрывать сухпайки. Честно говоря — не самая здоровая пища, но довольно ходовой вариант в Зоне. И если консервы, входящие в рацион, были еще ничего, то к галетам Маус испытывал какое- то физиологическое отвращение. Наверное, что-то из голодного детства, когда до одури хотелось пирожного, а жрать приходилось пресное печенье — если вообще было что жрать. Девяностые годы — это как одна здоровенная Зона для всего бывшего Союза, со своими аномалиями, в которых исчезали миллиарды бюджетных денег, со своими бритоголовыми кровососами на помятых «бумерах»…

— Значит так, коллеги, — преодолевая сытую лень и осматривая винтовку, сказал Маус. — Если мы хотим в ближайшие сутки добраться до Болота, следует поторапливаться. Настоятельно рекомендую проверить оружие и зарядить до упора. Антоха, держи пушку. Только не вздумай снова меня ругать. Я нервный, могу и пристрелить невзначай.

Он перекинул пистолет Антонову. Тот неловко поймал его на лету, криво улыбнувшись в ответ.

— Ну что, готовы? — поинтересовался Маус, подымаясь и привычно подпрыгивая, проверяя, не дребезжит ли что, грозя выдать в минуту опасности. — Тогда пошли!

— Погоди, — сказал Бука, разглядывая «лапу». — У нас тут еще один. Спасать надо.

— Ты шутишь, наверное, — обмер сталкер, заглядывая Буке через плечо. И точно: где-то в северном направлении горела бледная точка. Сел рядом, усмехнулся. — Час от часу не легче. Кого и как мы будем спасать — с мертвецом-то в обнимку?

— Ничего с ним не сделается, — упрямо сказал Бука. — Он уже с нами.

— Это точно, — протирая очки, подтвердил Антонов. — При всем желании что-то с ним сделать будет уже трудно.

— И где он, этот счастливчик? — поинтересовался сталкер. — Далеко отсюда? Как считаешь, Бука?

— Могу сказать только приблизительно, — сказал лидер, ориентируясь по солнцу и знакомым приметам. — Но кажется, он где-то в районе бара.

— Какого бара? — оживился Петля.

— А поблизости только один бар, — проговорил Маус. — «Сталкер». И если уж на то пошло, спасать надо всех его посетителей — все они там отморозки и смертники.

Бука молча кивнул. Он уже был готов отправиться в путь и теперь ждал остальных.

— И что же, — медленно произнес Маус, — мы отправимся в бар со своим мертвецом?

Бука кивнул снова.

— Круто, — просто сказал Маус, затягивая крепления бронежилета. — Ради такого я готов потаскать нашего друга еще немного. Будет, что детям рассказать. Хотя — какие у сталкеров дети… Он подхватил за лямки рюкзак, взвесил его на руке и сказал задумчиво:

— Отправляться в бар без хабара — не слишком хорошая затея. Не поймут. Да и не нальют. Я почти пустой — спасибо Буке. Может, у кого-нибудь есть артефакты на продажу?

— На продажу — нет, — неохотно сказал Антонов. — Есть пара контрольных образцов…

— Что именно? — быстро спросил Маус.

— Е-22, W-811, — проговорил Антонов, вроде бы даже с акцентом.

— Это ты с кем сейчас разговаривал? — поинтересовался сталкер. — А по-русски нельзя? Ну-ка, покажи!

Ученый протянул небольшой металлический футляр — из тех немногих вещей, что унес с собой из подземной лаборатории. Маус отщелкнул тугие застежки, откинул крышку и усмехнулся:

— Так бы и сказал: «мамины бусы» и «волчьи брызги». Смешные вы, ученые, ей-богу…

К полудню вышли к Мертвому городу. Серые пятиэтажки проявились из тумана, словно подтверждая репутацию города-призрака. Вдали, над крышами, выплыли из тумана трубы АЭС — и медленно растворились, словно их и не было. Будто этот радиоактивный монстр поглядел-поглядел на происходящее в его владениях — и скрылся за занавесом. Город этот — не самое опасное место в Зоне, но уж больно неприятное: отчего-то облюбовали его зомби. И не то чтобы они кидались без конца на забредших сюда сталкеров, но уж слишком они пугали своей инстинктивной тягой к человеческим привычкам, изображая нормальных жителей, словно в каком-то бредовом театре. Впрочем, это обстоятельство не мешало сталкерам посещать местный бар — хотя бы потому, что подобных заведений поблизости больше не было. Как и каких бы то ни было заведений в принципе.

В этих местах не так уж и много артефактов, а потому и конкуренция среди группировок была здесь минимальной. Нейтральная территория — лучшее место, чтобы перевести дух после более опасных районов Зоны. Конечно, лучше это делать за надежной, желательно бронированной дверью, и еще лучше — не в одиночестве. Так что сталкерский бар в этой местности просто не мог не появиться.

У городской черты инициативу на себя взял Маус, бесшумно двигаясь впереди и прокладывая путь. Вообще-то в окрестностях легендарного бара «Сталкер» следили за порядком, вовремя отстреливая забредшую нечисть. Но, как говорится, береженого Черный Сталкер бережет.

У железных дверей «служебки» Маус остановился, подождал спутников, волокущих свой бездыханный груз. Маус подмигнул товарищам и несильно постучал в дверь прикладом.

— Кто это? — не слишком дружелюбно отозвались за дверью. Окошко почему-то открывать не стали. Скверный признак.

— Это Маус. И со мной еще… — сталкер глянул в сторону Буки, Антонова и Петли, устало прислонившего мертвеца к облезлой стене. — Четверо.

— Это который Маус? Из «Свободы», что ли?

— Точно, дружище. Открывай.

— А иди-ка ты погуляй пока, Маус, — не слишком дружелюбно сказали за дверью.

— Не понял… — проговорил Маус. — Я что, за пиво не заплатил? Или рылом не вышел?

— Вы, «свободовцы», сначала с «братками» разберитесь, а потом ходите сюда, — довольно нагло ответили из-за двери. — Нам стрельба в заведении совсем ни к чему.

— А мы-то здесь при чем? — Маус начинал злиться: чтобы его не пускали в «Сталкер»?! Такого с ним еще не случалось. Не иначе как мстительные духи Зоны и впрямь на них обозлились.

— Проваливайте по-хорошему, — брезгливо повторил голос. — «Свободовцев» и бандитов пускать не велено.

— Ну, ты скажи Клещу — мол, Маус пришел. Он меня знает.

— Нету Клеща, по делам ушел.

Интересно, это какие такие дела могли заставить Клеща покинуть свое логово? Маус нахмурился, шумно выдохнул и процедил — достаточно громко, чтобы за толстым листом железа его услышали:

— Ну, если тебе интересно — со мной Бука. И он хочет пива.

Повисла пауза.

— Меня плохо слышно? — поинтересовался Маус.

— Это тот самый Бука? — глухо спросили на той стороне.

— Тот самый. А ты там кто? Новенький, что ли?

— Сам ты… — огрызнулись за дверью. — Варвар это.

— А, ну здоров, Варвар. Так пустишь? Или ты хочешь обидеть Буку? Ты же знаешь, он обидчивый.

За дверью шумно засопели. «Ну, давай, принимай решение, тугодум», — раздраженно подумал Маус.

Лязгнуло окошко, в провале завращался чей-то выпученный глаз. Маус подманил пальцем Буку. Тот подошел и стал напротив двери. Окошко мгновенно захлопнулось, лязгнул засов. В проеме за торчащим на уровне живота автоматным стволом показалась массивная фигура Варвара. Смотрел он только на Буку. Растерянно смотрел.