Дмитрий Корниенко - Душа для Командора Страница 26

– Чем ты стрелял? – заорал Андрей. – Паралитический яд или смертельный?

Грязные щеки в потеках пота подрагивали, голова раненого ушла в плечи, спрятав тощую шею, потом хлипкий кашель вырвался из редкозубого рта, он поперхнулся и выдавил:

– Смертельный… Часа два осталось…

– Два часа до чего?

– До смерти… если не ввести противоядие…

– Где противоядие? Давай!

– У меня нет…

– А я тебе говорю, ты его найдешь! – Андрею хотелось взять его за шкирку и встряхнуть, но пока хвосты дротиков торчали из кармашков плаща, приближаться он не хотел. – Где противоядие? Говори, или я возьму дротик и всажу его тебе в задницу, чтобы ты начал искать противоядие уже для себя!

И Андрей еще раз выстрелил.

– Нееет! – завизжал раненый, заикаясь и катаясь по полу. – Н-нее стреляй б-больше…

– Говори!

– Оно в з-затопленной л-лаборатории… Но я н-немогу… я умираю…

– Значит, оно есть? Как добраться? Успокойся и говори!

Раненый поднял на него глаза и вздохнул.

– Меня зовут Хигус, – медленно, видимо, подбирая слова, сказал он, отнял руки от головы и вновь зажал рану. – Лабораторию, где я делал яды, затопило. Там есть антидот. Там есть все. Раньше я нырял… Сейчас я ранен, я не смогу…

– У тебя что, акваланг, что ли, есть? – недоверчиво спросил Андрей, светя в сузившиеся зрачки.

– У меня все есть… Но я не смогу… – сказал Хигус.

– Так… – начал лихорадочно соображать Андрей. – Где твой акваланг и где лаборатория? Говорить разучился?

– Разучился… Рядом с лифтом… там спуск. Туда надо нырнуть… в лабораторию. Акваланг у лифта.

– Скидывай плащ со своими штуками и пойдем со мной. Быстро! Я пойду сзади. Пойдешь медленно – буду стрелять!

– Не стреляй, я буду идти быстро.

Морщась от боли, Хигус неловко снял плащ и резво заковылял, несмотря на рану, прочь от спасительной для него лестницы туда, где ждала смерти Кея. Андрею даже не пришлось его подгонять.

– Как она? – еще из коридора крикнул Андрей, и Дюк отозвался печальным эхом:

– Плохо…

Кея лежала на спальнике, расстеленом Дюком, под головой рюкзак, и Андрей заглянул в закатывающиеся глаза, которые не отреагировали на свет.

– Как ты? – спросил Андрей.

– Ногу уже не чувствую, – Кея все-таки ответила, но так тихо, словно берегла оставшиеся жизненные силы.

– Дюк, ты должен мне помочь. Кея, ты пока останешься одна, а мы с проводником и с этим типом пойдем за противоядием, – сказал Андрей и не мешкая подтолкнул Хигуса в сторону кирпичного прохода.

Они прошли технический зал, красный коридор и опять вышли к изломанному лифту. Лестничные перила рядом с ним уходили в ледяную черную воду. Хигус похромал в караулку, где команда всего лишь час назад отдыхала в полном составе, и указал грязным пальцем на один из шкафчиков.

– Здесь храню акваланг. Я нашел его в городе. Заправлен, – сказал он.

Андрей посветил на черную воду, затопившую лестницу к лаборатории, и тут ему стало совсем не по себе. Одно дело – нырять в теплые курортные воды, и совсем другое – залезать в эту мерзость, годами настаивающуюся на крысиных трупах и прочей гадости, а потом плыть в страшный мрак затопленных бетонных коридоров. Усилием воли Андрей заставил себя не думать об этом.

– Дюк, подержи его на мушке, мне надо переодеться, – решительно сказал он и, убрав пистолет в широкий боковой карман, занялся подводным снаряжением. Баллон, гидрокостюм и все остальное он перенес к лифту и начал переодеваться.

"А ведь этот упырь одевал его", – брезгливо думал Андрей, натягивая прорезиненный костюм на покрывшуюся мурашками кожу. Ему приходилось раньше нырять с аквалангом, один раз он даже плавал по подводной пещере, но то, что предстояло теперь, не шло ни в какое сравнение с его прошлым опытом.

– Фонарь мой возьмешь, – сказал Дюк, тоскливо глядя на застегивающего молнии Андрея. – Он водонепроницаемый.

– Итак, сколько у меня воздуха? – спросил Андрей, обращаясь к Хигусу, севшему на пол у стены. – И расскажи, где найти противоядие.

– Воздуха? Как дышать будешь. Там страшно… значит, дышать часто будешь, – ответил тот. – Внизу коридор, от лестницы налево. Третья дверь справа. Чемоданчик был на столе, сейчас плавает. Там антидот.

– Дыши экономнее, – посоветовал Дюк, посмотрев показатель давления в баллоне. – Плыви спокойно, не дергайся и не волнуйся, лишних движений не делай, экономь воздух. Минут на двадцать точно хватит.

– Легко сказать – не волнуйся, – ответил Андрей, натягивая перчатки. – Сам бы нырнул в затопленный бункер в одиночку, а я бы посмотрел, как ты будешь плыть спокойно.

– И тем не менее не забывай, что надо экономить воздух. А когда будешь всплывать, старайся это делать так, чтобы не быстрее собственных пузырьков воздуха.

– Да знаю… – отмахнулся Андрей. – Ты, главное, про этого не забывай…

Гидрокостюм был так называемый "сухой", то есть не промокающий, позволял находиться в холодной воде и сидел плотно, щекоча плюшевой подкладкой. Затем Андрей надел мягкий шлем и сразу же ласты (чтобы не стоять босиком на ледяном полу). Один нож с помощью клипсы на ножнах он закрепил на ремне, а ножны второго прикрутил болтом к отверстию в надетом на гидрокостюм жилете-компенсаторе. Дюк же протянул ему найденную в мешке со всякими подводными принадлежностями катушку.

– В бункеры я, конечно, не нырял, но в подводных пещерах бывал, – сказал он. – Привяжи ходовую катушку, чтобы не заблудиться. Вроде недалеко плыть, но несколько грубых движений ластами или руками и вода станет такой мутной, что в метре ничего не увидишь. Оседать может сутками, а с твоим запасом воздуха подстраховка не повредит. Чтобы на обратном пути не тыкаться вслепую.

– Берегись водорослей, – нерешительно добавил Хигус из своего угла.

– А что такое?

– Биология. Химия. В лаборатории этим занимались. А сейчас разрослись водоросли.

– Водоросли… без света? Ладно, разберусь, – сказал Андрей, загоняя вглубь первобытный холодок ужаса, возникший где-то в середине живота и спешащий вырваться наружу непроизвольным криком, как у прыгающего с большой высоты.

То ли усталость сковывала мышцы, то ли страх, но Андрей подошел к воде буквально на подкашивающихся ногах. Чтобы оттянуть погружение, он долго, слишком долго привязывал конец страховочного шнура, собираясь с духом, с ужасом глядя на черную, как деготь, маслянистую поверхность воды. Казалось, лестница вела в ночь.

Лишь вспомнив об Кее, Андрей наконец решился, переключил клапан, услышал легкий хлопок от поступающего в загубник воздуха и, содрогаясь, медленно погрузил ногу в воду. По поверхности побежали круги. Раскачиваясь, чуть ли не съезжая со ступенек и балансируя руками, Андрей зашел сначала по пояс. Затем, глубоко и горестно вздохнув, погрузился по шею. Брезгливо подняв подбородок, как бы оттягивая момент соприкосновения с затхлостью, он надел маску, закусил загубник и уже тогда нырнул с головой, с отвращением ощущая ледяную воду лицом. Сперва он разглядел лишь какую-то зелень, растревоженную погружением, но затем луч начал рассеивать это подводное царство, показывая дорогу в чрево лаборатории. Сдерживая дрожь в теле, стараясь дышать медленно и глубоко, он поплыл вниз, вдоль ступенек, потихоньку стравливая воздух из жилета-компенсатора, и старался ничего не задевать, чтобы не баламутить воду. Он различал ржавое железо перил, на которых шевелились от его движения, а может, и сами по себе, мохнатые зеленые наросты, да бетон стен, проявлявшийся мрачным бурым оттенком. И все ощущения пронизывал собственный шумный вдох-выдох среди могильной подводной тишины.

Вскоре Андрей понял, что удобнее придерживаться за перила. Оставляя шлейф крупных пузырьков, он довольно быстро стал опускаться вниз. Лестница закончилась, пришлось отпустить покрытые налетом и облепленные лохмотьями ржавчины перила – и теперь он плыл горизонтально. Андрей посмотрел на глубиномер: семь метров. Видно было, что в отличие от помещений на верхнем уровне, все здесь было когда-то покрашено, а провода не тянулись вдоль стен, как наверху, а были, по-видимому, спрятаны в стены. Луч выхватывал распределительные щиты, покрытые тиной, гниющие ящики и проемы дверных коробок, выделяющиеся мутными темными пятнами на общем фоне. Но больше пугала не освещаемая неизвестность впереди, а чернота за спиной, и он часто оглядывался, делая фонарем беспорядочные зигзаги. Муть за спиной не позволяла ничего увидеть, кроме уходящего в зеленую мглу страховочного шнура, и Андрей нервничал, дышал часто, извергая из дыхательного аппарата тучи пузырьков, оседающих под потолком большими ртутными каплями.

Наконец третий по счету проем справа. Дверь была приоткрыта, но Андрей, преодолевая сопротивление воды, медленно открыл ее до конца. Посветил по сторонам и вверх. Комната оказалась большой, а над головой вода по-особенному переливалась – под потолком был воздушный пузырь. Но справа и слева от двери Андрей разглядел густые кусты темно-красных водорослей, вытянувших щупальца к потолку, где они тучно клубились.