Олег Кулагин - Звезды взаймы Страница 26

Мы с Бинком обмениваемся короткими взглядами.

Разумеется, я помню слова хахира о том, что вблизи Святилища вырубается аппаратура. Значит, есть вероятность, что заглохнет чёртов бронекар…

Или мы четверо «заглохнем» – напоремся в темноте на какую-то фигню.

Неизвестно, что произойдёт раньше…

Зато ясно: если теперь нас повяжут, всё равно придётся тащиться в это грёбаное Святилище – хоть и при свете дня!

Бинк тычет стволом кентавру в бок:

– Здесь ведь рядом… Если за пять минут не дойдём – значит, ты плохой проводник.

– Я… я почти не помню дорогу.

– Тогда на хрен ты нам сдался!

– Спокойно, – усмехается Ер-Кис, до сих пор хранивший молчание, – не трогай скотину… Я и сам знаю путь.

Хахир зло бормочет что-то сквозь зубы. А я ошалело изучаю спину бомжа. Второй раз он меня удивляет.

Вслед за Ер-Кисом мы взяли левее. По осыпающемуся склону достигли вершины гряды и успели проскочить через неё до того, как на склон с гулом выползла металлическая туша бронекара.

Хлопнуло в воздухе. Задрожала земля…

Они снова промазали.

Хотя были на целый десяток метров ближе.

А нам повезло – опять начался лес. Почти такой, как внизу – разве что деревья были тоньше. Зато росли они гуще.

Что-то похожее на ели?

Мы проворно нырнули сквозь живой частокол на опушке.

Дальше сложнее – местами ветки вообще переплетались. Хоть мы больше не лезли в гору, вынуждены были яростно продираться сквозь чащу.

– Долго ещё? – буркнул я.

– Не очень, – отозвался Ер-Кис и прибавил иным, почти командирским тоном: – Без команды не стрелять! Всем идти цепочкой. Держаться за мной – след в след!

Чего он городит? Обычный лес – нет пока и намёка на опасность. Реальная опасность дышит в затылок…

И всё-таки мы подчиняемся.

Только Дима сердито бубнит:

– Не тормози! Прибавь ходу!

Боится, что мясо отнимут?

Впереди, выше самых высоких деревьев, торчит одинокая скала – гигантская глыба с белой, словно на солнце выгоревшей маковкой. Нутром чую – где-то там и находится проклятое Святилище…

Хотел спросить об этом у Ер-Киса.

Но слова застряли в горле. А мир затопила тьма.

Я сдираю «ночники». Тьма слегка сереет, озаряется лучиками звёзд… И оживляется руганью Капустина.

– У тебя тоже? – хрипло спрашиваю.

– Очки вырубились… мать их!

– И у меня, – сухо подтвердил Бинк.

Впереди вспыхивает луч – Ер-Кис зажёг фонарик.

– Следом за мной, – глухо напоминает, – ни шагу в сторону!

Как же здесь темно…

Проклятая чащоба будто облита чернилами. И, кажется, вокруг луча впереди мрак ещё больше густеет.

Хоббит со связанным «кентавром» идут вторыми. Бинк помалкивает, а хахир что-то тихо бормочет по-своему. Монотонно, уныло…

Что это с ним?

И вдруг до меня доходит.

Парнокопытный молится. Без особой надежды просит сохранить свою гнилую, никчемную душу…

Ему жутко. Жутко по-настоящему – до холода в его шести конечностях…

Иб-Хебу его услышит?

А нас – самозваных Посланников?

– Стоп! – командует Ер-Кис. – Да заткнись ты! – свирепо озирается на хахира. Гасит фонарик.

Пару мгновений мы цепенеем в кромешной тьме. Она полна звуков…

Скрип деревьев на ветру…

Робкое журчание местных цикад…

Нарастающий гул бронекара… Неужели эти ничего не боятся?

Луч фонарика опять вспыхивает.

– За мной! – негромкий голос бомжа-проводника. – Тихо, спокойно, без резких движений…

Резких?

И так едва тащимся.

Я стискиваю зубы.

Противоречивые чувства колотятся внутри. Куда он нас ведёт? В безопасное место?

Да кто он такой, чтобы доверять ему наши жизни?

Что мы вообще про него знаем?

Для заурядного карманника ему слишком много известно. И слишком уверенно он управляется с оружием…

Я вздрагиваю.

Что-то неясное мелькнуло сбоку. И как-то особенно резко повеяло хвоей – будто в полдень на солнцепёке…

Я ускоряю шаг. Почти упираюсь в спину Бинка. Но это не отстаёт.

Оно – рядом.

Я резко поворачиваю голову. Чернильные силуэты деревьев колышутся на ветру. Царапают звёздное небо…

Больше ни хрена не видать.

Я отворачиваюсь.

Вслушиваюсь в мягкий шелест палой хвои у нас под ногами.

Только гнетущее чувство не уходит – будто кто-то смотрит тебе в затылок тяжёлым, пристальным взглядом.

Вот наваждение!

Чувство нарастает – до мурашек на спине, до холодного пота… И я рву с плеча ремень винтовки.

– Эй! – испуганно бормочет Капустин. – Ты чего, Лёха?

Он замирает и тоже всматривается туда, направо.

– Видишь?

– Нет…

Я вскидываю винтовку, целюсь в чёрную пустоту.

– Не вздумай! – отчаянный окрик бомжа. Слепящий луч фонарика бьёт в глаза. – Не вздумай, – хрипло повторяет Ер-Кис.

Я медленно опускаю винтовку.

Ер-Кис отводит фонарь. Кругом снова тьма – такая же густая, безмолвная… И живая.

Справа и слева. И позади…

Оно не одно.

Я облизываю пересохшие губы.

Бинк что-то растерянно шепчет. Тоже чувствует?

– Всё в порядке, – как заклинание выдавливает Ер-Кис. – Оружие убрать. Идти за мной!

Лес поредел. Призрачное порхание светлого зайчика выхватывает какие-то изломанные, будто артритом скрученные деревья.

– Теперь близко, – успокоил бомж.

Впереди, между веток, и правда маячит гладкий бок скалы…

Святилище?

Только входа пока не различить.

А тьма вокруг – осязаемо плотная. И я почти ощущаю, как она сдвигается с каждым нашим шагом. Затягивается в удушливый кокон…

Густой аромат хвои становится нестерпимо острым. Капельки пота стекают за воротник. А по спине ползёт холод – будто что-то чужое уже коснулось её ледяными ладонями…

Сердце колотится. Будто знает – ещё минута, и нам не выбраться из этого чёртова леса…

Деревья вдруг отступили.

У подножия скалы – обширная прогалина.

И луч фонарика озаряет дверной проём, вырубленный прямо в каменной толще. Сама дверь – грубая, окованная железом, с антикварным висячим замком – неказистая, даже мрачная на вид. Но в это мгновенье она кажется нам почти райскими вратами.

Короткой очередью Ер-Кис срезает замок.

Распахивает дверь настежь…

Свет фонарика озаряет ступени, какие-то орнаменты на стенах. Аляповатые, но явно созданные разумными существами. И все тревоги о тайнах Святилища отступают. Главное, сейчас мы окажемся внутри, и этот крепкий металл, эта каменная толща хоть как-то нас укроют, отделят от того, что колышется за спиной…

Ер-Кис заходит внутрь.

Бинк подталкивает хахира. Я делаю шаг вслед за ними.

Всё вокруг гаснет в звенящей тьме…

Раскатистые удары – будто колокол.

Открываю глаза. Но тьма не рассеивается. Я чувствую, что лежу на холодном каменном полу. Через гулкий звон могу разобрать хриплые проклятья Бинка. Кое-как пытаюсь сесть – это с трудом удаётся. Руки и ноги – будто чужие – онемевшие, слабые…

Что произошло? И где остальные?

Гул… Это у меня в ушах.

Я трясу головой. Радужные круги плавают перед глазами. Я кричу:

– Дима-а-а!

В это мгновенье кто-то крепко хватает меня за руку – ледяной лапищей. Кошмар леса уже здесь! Я отчаянно вырываюсь. Молочу кулаками что-то твёрдое. Густая тьма оглашается звериным рыком. Оно бьёт меня в ухо!

Проклятое чудище!

Тут в глазах светлеет – или это Ер-Кис включил фонарь, – и я обнаруживаю кулак Димы в сантиметре от своей физиономии.

– Ну, ты! – шевельнулся, пытаясь погрозить ему пальцем. Вот бестолочь контуженая!

Слух и зрение постепенно возвращались. А язык пока заплетался.

– Что это было? – озвучил я через силу.

– Ударили «глушаком», – ответил Бинк, – наугад, прямо через лес. Соваться ближе они не рискнули – даже на бронекаре.

Понятно. Импульс частично рассеялся. А Ер-Кису вообще досталось меньше всех – он уже нормально двигается. Изнутри закрыл дверь на массивный засов. Остановился у нижней ступеньки лестницы в выжидательной позе:

– Ну как, идти сможете?

– А то! – кивнул Дима, подымаясь. И тут же едва не растянулся на полу, – Тьфу… – заворочался в сумраке, – что-то совсем не чувствую ногу…

– Зато я чувствую! – рассердился Бинк. – Оставь мою ногу в покое!

Спустя недолгое время мы всё же оклемались достаточно, чтобы взойти по крутой лестнице.

Это оказался не слишком безопасный путь.

Вертикальная шахта была вырублена в скале, и узкие ступени поднимались вверх по спирали. А в центре темнел ничем ни ограждённый круглый провал.

Именно туда чуть не загремел Дима – я едва успел его подхватить.

– Вот идиоты, – выдавил Капустин, – стены они размалевали, а перила сделать не догадались!

– Не шумите, – попросил Ер-Кис.

Только нам не требовалось особых уговоров. Обстановка явно не располагала к болтовне. Луч фонарика выхватывал мрачные фрески, какие-то серовато-зеленоватые потёки… И снизу что-то осторожно поскреблось в металлическую дверь.