Константин Колчигин - Земля Ольховского. Возвращение. Книга третья Страница 26

— Что с дьяволами-то этими делать, Николай Александрович? — спросил мой заместитель, толкая носком сапога тяжеленную бурую тушу. — Жира-то в нём сколько!

— Поручи мужикам освежевать и разделать их — будет нам хороший запас в дорогу! — уже направляясь к носовой площадке «Дредноута», отозвался я и, задержавшись на секунду, спросил. — Ты как, Иван Ильич, с двух шагов по такой махине промахнулся?

— Да он же точно торпеда, Николай Александрович! — виновато пояснил мужик. — Где уж тут прицелишься…

Омлет я снял с огня вовремя — как раз успел дойти, тут же поставил воду для кофе, который пришлось самому молоть на ручной мельнице (моя помощница была ещё в своей «каюте»), а потом взялся за нарезку овощей для салата. Обдумывая между делом планы нашего дальнейшего продвижения к Ледовому барьеру, я пытался подобрать такой вариант, при котором мои люди как можно меньше времени оставались без моего непосредственного руководства — случай с кабанами сильно насторожил меня. Едва я успел накрыть на стол, как появилась Наташа, одетая в бежевый комплект, но на этот раз под жилетом был уже розовый свитер — температура воздуха теперь не превышала семнадцати — восемнадцати градусов тепла.

— Я полведра воды опрокинула! — пожаловалась она, целуя меня в щёку. — Когда стрельба началась… Так толком душ и не приняла!

— Просто провиант к нам своевременно пожаловал, — улыбнулся я, подвигая для девчонки скамейку. — Как раз в дорогу надо будет наготовить.

— Опасный же это оказался провиант, — усаживаясь за стол, заметила моя помощница. — Столько криков, стрельбы и лая собак! Я уже думала, опять дикари на нас напали!

— Мужики решили повеселиться — в догонялки с кабанами поиграть, — почти серьёзно проговорил я, ставя перед собеседницей тарелку с салатом. — Ну и собаки, конечно, в стороне не остались…

— Кажется, я начинаю понимать, что значит быть подругой супермена, — негромко заметила девушка, принимаясь за салат.

— Вам это не по душе? — с едва заметной улыбкой, тоже вполголоса, поинтересовался я.

— Первоначально восхищает, потом настораживает и, наконец, начинает пугать, — поделилась моя собеседница и, сразу спохватившись, добавила. — Только не считайте, что я передумала выйти за вас замуж!

— А вы решили выйти за меня замуж, Наташа? — теперь уже открыто улыбнулся я. — Весьма польщён и приятно удивлён!

— Только не говорите, Николай Александрович, что это для вас новость! — покачала головой моя собеседница. — Вы прежде слышали что-нибудь подобное?

— Приходилось, — чуть отрешённо (думал совсем о другом) отозвался я, меняя тарелки. — Не так много, впрочем… Раз десять…

Мне пришлось подняться из-за стола, чтобы снять с огня закипающий кофе, а потом поставить горячий котелок на стол. В дверях показался Огнев, задержался и виновато кашлянул, стараясь обратить на себя внимание.

— Садись и выпей с нами кофе, Иван Ильич! — предложил я, беря с полки ещё одну кружку. — Как бок? Отпустило?

— Да вроде… — смущённо отозвался мой заместитель, присаживаясь к столу. — Лодки мы подготовили, Николай Александрович. Кабанов разделали… Какие будут ещё распоряжения?

— В дорогу будем собираться, — ответил я, разливая кофе. — Пошлёшь сюда доктора и Володю — они займутся мясом, а остальных — на погрузку. Только сначала пусть вынесут всё со склада и отсюда из «кубрика».

— Завтра отправимся, Николай Александрович? — уточнил было Огнев.

— Сегодня, Иван Ильич! — сказал я, вскрывая последнюю банку со сгущёнными сливками (с десяток банок молочных консервов ещё лежало в носовом багажнике мотолодки). — После ужина и отправитесь, а мы с Наташей завтра на «Прогрессе» вдогонку.

По-хорошему, с имеющимся у нас грузом следовало бы сделать три рейса, но я решил ограничиться двумя в возможно более короткий срок, нагрузив надувные мотолодки процентов на двадцать пять — тридцать выше нормы. По моим подсчётам, лодки под лёгкими моторами должны были преодолеть оставшееся до Ледового барьера расстояние в восемнадцать — двадцать часов, чтобы ещё через полдня (когда люди отдохнут) отправиться во второй рейс. «Прогрессу-4» под «Вихрем-30», с умеренной нагрузкой на то же расстояние потребуется от силы часа три — таким образом, мы окажемся на месте почти одновременно, чтобы оперативно совместными усилиями устроить лагерь, а может быть, даже и сразу открыть пещеру с трактором. Выслушав мои распоряжения и задав пару вопросов, Огнев отправился организовывать людей на новую работу: выгрузку из нашего плавучего дома семи с половиной тонн золота, всего имущества и оставшихся запасов топлива и провианта.

— Мы проведём эту ночь вдвоём, Николай Александрович? — осторожно поинтересовалась моя помощница, аккуратно окуная кусочек лепёшки в банку со сгущёнными сливками.

— Вас это пугает, Наташа? — улыбнулся я, добавляя себе кофе. — Это же не в первый раз…

— Почему же пугает, Николай Александрович? Скорее радует… — ответила девушка, отламывая очередной кусочек лепёшки, а потом смущённо улыбнулась и добавила. — Только я сейчас имела в виду совсем не то, что вы подумали!

— Напротив, Наташа! — легко рассмеялся я, вставая из-за стола. — Я подумал как раз то, что вы имели в виду.

Подошли Козырев и Володя (с моторами наш юнга уже успел управиться), которым я поручил заняться варкой, копчением мяса, а также нарезкой заготовок для отбивных. Оставив свою помощницу командовать на камбузе (получалось это у неё с каждым днём все лучше и лучше), я лично занялся погрузкой «Прогресса». Первоначально я снял ещё остававшееся заднее сиденье, разобрал его и положил в носовой багажник к уже находящемуся там другому креслу. На освободившееся место уложил лодочный мотор «Ветерок-15», а сверху на него — две тёплые палатки, чтобы хоть немного (скорее не по весу, а по объёму) уменьшить багаж на надувных лодках. Погрузил десять тридцатилитровых канистр с топливом, рюкзак и мешочек с изумрудами, под приборную доску (как в нашем круизе) поставил три ведра со свежими овощами и положил десятка полтора оставшихся дынь. Положил ещё кое-какую мелочь, в том числе остатки сыпучих продуктов, моющих средств, сухого горючего и печку на жидком топливе (печка на сухом горячем так и находилась здесь в багажнике). Для постельных принадлежностей и личных вещей моих и моей помощницы оставалось ещё достаточно места в носовом багажнике. Проверив дистанционное управление и найдя его в удовлетворительном состоянии, я подошёл к стоявшим наполовину в воде четырём надувным мотолодкам с уже установленными двухсильными моторчиками и закреплёными по бортам по-походному веслами. Внимательно осмотрев лодки и проверив затяжку воздушных клапанов, я распорядился начать погрузку. На самое дно уложили в первую очередь остальные два «Вихря», а потом тщательно распределили примерно три с половиной тонны золота по всем четырем «надувнушкам», после чего сложили весь остальной груз (канистры с топливом, лёгкие палатки, спальные принадлежности и личные вещи остальных участников экспедиции). Сложили также оставшиеся овощи, которых набралось пару мешков, оружие, инструменты, а скоро стали распределять в пищевые полиэтиленовые пакеты копчённое и вареное мясо кабанов (собак накормили во время разделки туш). Заглянув на камбуз, где работа шла полным ходом, я поставил тесто для лепёшек, пустив на него почти всю имеющуюся муку (пара килограммов находилась ещё в носовом багажнике «Прогресса»). Как-то незаметно приблизилось время ужина, на который стали жарить подготовленные отбивные (стучал молоточком лично доктор) и печь лепёшки. В коптильнях тем временем «доходила» последняя партия свинины; из котлов прямо перед ужином вынули крупные куски мяса, а оставшийся после трёх партий очень наваристый бульон тут же разлили по тарелкам (отказался от него лишь я один).

— Значит, спать-то нам сегодня на поклаже предстоит, Николай Александрович? — уточнил доктор в перерыве между второй и третьей тарелкой бульона. — Да ещё вы остаётесь… Как-то неспокойно даже!

— Только не начинай, Олег Сергеевич! — даже нахмурился Огнев. — У меня самого душа не на месте… Избаловались мы под присмотром Николая Александровича. Самим за себя отвечать надо уметь!

— Видел я, Иван Ильич, как ты сегодня с кабаном воевал, — заметил Козырев.

— Страшно вспомнить…

— Лучше не вспоминай, Олег Сергеевич! — остановил я врача, а потом глянул на заместителя. — Да и ты, Иван Ильич, тоже что-то раскис совсем! Понимаю, конечно, что подзатянулась наша экспедиция и устали все очень, но недельку нужно ещё потерпеть, а там уже все вы у меня на судне будете — Да вот судно бы только на месте оказалось… — начал было Козырев, и мой заместитель тотчас шумно вздохнул и покачал головой.

— Не вздумайте у меня в дороге ругаться! — строго сказал я. — Узнаю — и тому, и другому несдобровать!