Сергей Семенов - Темный странник Страница 26

– Таким ты мне нравишься больше, – оценил перемену Странник и добавил негромко, чтобы не делать свои слова достоянием всех посетителей трактира: – Мне нужен хороший и смелый проводник, только быстро. Сможешь обеспечить?

– Куда изволите следовать? – робко спросил толстяк, уже прикидывая в уме возможные варианты.

– А где живет ваш дракон? – спросил в ответ Странник.

– В Оврагах, – растерянно пролепетал трактирщик.

– Тогда туда и проследую, – улыбнулся ему Кондор.

– Да, господин, – оторопев от столь неожиданного заявления, произнес трактирщик.

ГЛАВА 13

Ее всегда называли настырной, но сейчас ее упрямство перешло всякие границы. Академия СКОП научила ее многим интересным вещам, в том числе и тому, как незаконные трансмеры приспособились обходить системы слежения, проникая в другие миры. Теперь, спустя годы, эти знания пришлись очень кстати.

После перевода во внутреннюю стражу она потеряла возможность бесконтрольно перемещаться по параллельным мирам, и вернуть прежний уровень доступа легальным путем возможности не было. Но этого и не требовалось. С некоторых пор Шарот решила, что закон, которому она так слепо подчинялась долгие годы, можно немного потеснить. Никто ее не слушал, никто ей не верил, и смерть Вурба Миратисты как-то слишком уж просто списали как самоубийство. Боевой агент, наносинтон, умер нелепой смертью, проделав в своей голове дыру размером с кулак, и никто даже не задумался, почему он так поступил. Кто-то составил сухой официальный рапорт, дело закрыли и отослали в архив. Все! Даже Отдел внутреннего контроля взглянул на произошедшее сквозь пальцы. Впрочем, их не в чем винить. Они не знали всей правды, а у Шарот не осталось никаких свидетельств того, что они с Вурбом обнаружили во время недавней операции. Требовались новые данные, свежая информация, снятая глобальным сканером, но для этого нужно было вновь вернуться в 87153. Именно здесь и начинались проблемы. Независимый энергетический конгломерат, имея лицензию на разработку ксигалита в 87153, ввел там жесткий карантин, мотивируя это тем, что проводит испытания нового экспериментального оборудования и опасается промышленного шпионажа. Теперь в течение сорока пяти дней никто, даже службы безопасности Ишрара, не имели права проникнуть в закрытую зону. Естественно, на незаконных трансмеров карантин не распространялся. Вернее, они могли его игнорировать, но в случае их поимки карантинной службой НЭК меры к правонарушителям могли применяться самые суровые. В некоторых случаях допускалась даже смерть правонарушителя. Правда, случаев таких было немного, да и смельчаков, пожелавших отправиться в карантинную зону, тоже. Однако бывали исключения…

Сегодня Шарот решила испытать судьбу. Ее мало волновало, что случится после того как она попадет в закрытый вариант. Главное – незаметно ускользнуть из-под присмотра СКОП, что оказалось в ее положении невероятно сложно. Впрочем, останавливаться на полпути девушка не собиралась. Один ее старый знакомый, ныне весьма опытный и неуловимый в информационной сети кибертеррорист, написал специально для нее хитроумный вирус, заставляющий систему слежения на несколько минут терять контроль за трансмерными перемещениями. Этого вполне хватало для незаметного побега. Что произойдет потом, Шарот не загадывала. Будь что будет. Во всяком случае, когда у нее появятся хоть какие-то улики, она сможет двигаться дальше. И заставит СКОП провести более тщательное расследование внезапной смерти Вурба Миратисты. Чутье никогда не подводило Шарот. Она была уверена, что самоубийство напарника напрямую связано с аномалиями, обнаруженными ими накануне. А значит, и в причастности НЭК ко всему происходящему, вплоть до ее перевода из баскопов во внутреннюю стражу.

Тщательно взвесив в последний раз все за и против, Шарот распечатала вирус и открыла ему доступ в систему. Следующие тридцать секунд оказались самым томительным временем в ее жизни. Вирус работал исправно, но никто не мог дать гарантий, что оператор контроля или масс-операторы не заподозрят неладное.

К счастью, приятель Шарот оказался мастером своего дела. Закончив работу, вирус выдал отчет о готовности и благополучно самоуничтожился. Теперь у Шарот оставалось две минуты, прежде чем оператор обнаружит ошибку и отреагирует на нее, восстанавливая работоспособность системы слежения. Более чем достаточно. Еще раз проверив, все ли необходимое она взяла, Шарот шагнула в центр кабинета и активировала свой трансмеризатор.

Переход прошел мягко. Проведя больше сотни трансмеризаций, Шарот научилась чувствовать такие вещи. Новичку этого не почувствовать, да и не каждый ветеран замечал подобное, но Шарот оказалась в числе тех немногих, кто, как говорили, научился ощущать плоть материи. Бедняга Вурб был не из таких. Просто хороший агент. Баскоп, который никогда не решился бы добровольно выжечь свои мозга зарядом плазмы. Ничего, она докажет, что он не был безумцем. А заодно и причастность к произошедшему Независимого энергетического конгломерата. Нужно только отыскать ту бинарную язву, на которую они наткнулись в прошлый раз.

Для прибытия она использовала прежнюю локальную координату. Без всякого сомнения, карантинная служба НЭК моментально засекла ее прибытие, но остановить ее они не успеют. Она об этом позаботится. Ускорив метаболизм тела, Шарот перешла на бег, двигаясь четко в том же направлении, что и в прошлый раз. И, как и тогда, остановилась, потрясенная увиденным, жалея, что Вурба нет сейчас рядом с ней, ибо посмотреть было на что. Язва разрослась. Не просто подросла, а именно выросла, сожрав огромную территорию, несимметрично разорвав пространство, уродливо змеясь вверх и в стороны стремящимися отпочковаться изогнутыми отростками, похожими на щупальца гигантского спрута. И из призрачного тела этого огромного чудища вываливалась в окружающее пространство плоть чужеродного мира, насыщенная ярко контрастирующими с местной фауной цветами и запахами. Один мир здесь плавно перетекал в другой, медленно, но неотвратимо разлагаясь в самом себе. Зрелище было потрясающим и пугающим одновременно. Но не только бинарная язва поразила сейчас взор Шарот. Было еще кое-что, а именно – огромные стальные шпили, покоящиеся на могучих силовых опорах и одетые в туманную мантию ярко-зеленого свечения. Они возносились выше деревьев и окружали бинарную язву по периметру четко очерченным восьмиугольником, словно отгораживая аномалию от остального мира. Шарот не сомневалась в назначении этих шпилей. Кто и зачем воздвиг эту силовую стену? НЭК? Но зачем столько таинственности? Или же их ученые натолкнулись на нечто совершенно новое и неизученное, чем не хотят пока делиться с другими? Что же, вполне в духе НЭК, ищущего выгоду во всем. Только вот по-прежнему непонятно, зачем нужно было устранять Вурба. Мир принадлежит НЭК, и все находки в нем также являются собственностью конгломерата. Смерть боевого агента совершенно неоправданна. Значит, здесь кроется что-то другое. И Шарот собиралась выяснить, что именно.

Девушка обошла вокруг язвы, осматривая ее со всех сторон. Гигантское амебообразное… Или скорее медуза, глубоководная слизисто-прозрачная тварь, разжиревшая в глубинах океана и выползшая на поверхность полюбопытствовать, что здесь и как. Другое определение разрыву реальности Шарот не находила. Спохватившись, что теряет драгоценное время, она включила свой глоск, но тот ответил ей категорическим отказом. Силовое поле, какую бы структуру оно ни имело, экранировало глобальный сканер, не давая ему считать какие-либо данные. Шарот попыталась усилить воздействие, но безрезультатно. Всемогущий глобальный сканер, специально разработанный для боевых агентов Службы контроля и охраны параллелей, наотрез отказывался проникать сквозь неведомое поле, окружающее аномалию. Такого на памяти Шарот не случалось никогда. Но, как оказалось, времени на удивление у нее уже не осталось. Сделав еще один шаг к язве, она вдруг почувствовала легкое сопротивление воздуха, словно порыв ледяного ветра. И сопровождающее его чувство тревоги, легкое, но довольно неприятное. Знакомые штучки – псионический барьер, совокупность электромагнитных и инфразвуковых импульсов, порождающих в мозгу любого живого существа ощущение страха и смирения, пресекающих тем самым любые попытки проникновения в охраняемую зону. В принципе, «неводес» – нейронный волновой деструктор, представлявший собой сеть импульсных волновых поглотителей в мозгу наносинтона, неплохо защищал от подобного воздействия, но ощущение дискомфорта оставалось. К тому же псионический барьер оказался лишь прелюдией…

Сигнал тревоги рванул барабанные перепонки яростно и нервно, заставляя Шарот вздрогнуть и попятиться, а вслед за этим не менее громкий мужской голос из пустоты проговорил холодно и властно: